Пуля для дублера

Салов Юрий Борисович

– Ты в порядке? Она проверила " Зиг " и теперь смотрела на него, нахмурившись.

– Да... знаешь, черт, это была адская катастрофа. Я просто потрясен. Слушай, давай просто возьмем их с налета. Если они делают дело внутри, кто-то будет сторожить...

– Пошли, - сказала она.
– Рано или поздно они свяжутся с этим парнем, и тогда нам конец.

– Да, послушай. У меня там стоит авто, ясно? В квартале отсюда.
– Он указал пистолетом.
– Просто чтобы ты знала...

Потом

они открыли двери и вышли под дождь.

Глава 43

Несколько мгновений Мандрыкин сидел молча, уставившись выпученными глазами на женщину. Беликов посмотрел на Фархадова, который не сводил глаз с Мандрыкина. Беликов слышал его дыхание. Он знал, что Фархадов ранен в плечо. Он не знал, насколько все было плохо, но кусок простыни, которым они обернули рану, был полностью пропитан кровью.

Не говоря ни слова, Мандрыкин встал и вышел из комнаты в противоположном от спальни направлении. Беликов слышал, как он открывает ящики, как что-то дребезжит. Он был на кухне. Когда он вернулся, он принес нож и маленький нож. Он снова сел в кресло и положил ножи на пол между ботинками.

– Знаешь, Гасан, ты был больше человеком, когда был обычным бакинским контрабандистом, - сказал Мандрыкин.
– Когда ты ввязался в это ближневосточное дерьмо, настоящий Гасан умер. "Хезболла", "Братья-мусульмане". Это фундаменталистское дерьмо Великого Сатаны. Это был уже не ты. Так что меня не беспокоило, что я украл эти чертовы деньги у радикального исламиста. Тупые ублюдки.

Мандрыкин покачал головой.

– Но кавказская игра, ближневосточная игра, российская игра, ты забыл, что это такое. Ты забыл, что здесь совсем другая ситуация. Ты вернулся с репутацией крутого парня. Мистер Терроризм. Демонический гений. Угу. Однако теперь мы здесь, и я собираюсь трахнуть тебя снова. Только на этот раз это будет стоить тебе всего.

Мандрыкин развернулся в его глазах, прямо на теле Марьям. Беликов догадался, что он делает это только для того, чтобы подразнить Фархадова, чтобы усилить предвкушение того, что он собирается с ним сделать.

Мандрыкин улыбнулся и посмотрел на Фархадова. Белкин впервые увидел улыбку на этих губах, и это было потрясающе. Мандрыкин мотнул головой в сторону Беликова.

– Этот парень, - сказал он Фархадову, - только внешне Евгений. Это не Евгений. Евгений действительно был убит в Сумгаите. Это его двойник. Так-то. Практически идентичный близнец. Эти болваны, Талип и Ахмед, каким-то образом узнали, что Евгений работает на российскую разведку - я до сих пор не знаю, как это случилось, - но они убили Евгения прежде, чем вы смогли узнать, что мы ввели шпиона в вашу операцию, а затем они обвинили его в неудачной сделке с наркотиками. А потом, несколько ночей спустя, мои парни убили их. Всех их. Потом мы разнесли по криминальным каналам слух, что это все из-за наркотиков и что Евгения все-таки не убили. Это была большая и сложная операция, Гасан. Все это было придумано, чтобы заполучить тебя.

Мандрыкин покачал головой, губы его снова осклабились.

–

Дело в том, Гасан, что я долго кружил вокруг тебя, приближаясь. Если бы ты помочился на куст, я бы помочился на него. Если бы ты оставил свой запах на дереве, я бы потер его своим. Твоя жизнь становилась все короче и короче, потому что я схватил твое будущее обеими руками и отрывал от него кусочки так быстро, как только мог. Когда я не мог взять много, я брал немного, все, что мог получить.

Впервые с тех пор, как Мандрыкин вошел в дверь, что-то зашевелилось в глазах Фархадова. Беликов был очарован оживлением, которое он увидел, просыпаясь там. Это был страх, да, но это было нечто большее, чем просто страх. Фархадов хотел что-то сказать, Беликов это видел. Фархадов даже начал издавать какие-то звуки, бессловесные звуки из-под кляпа. Из него вырвался поток интонаций и модуляций, отчаянная попытка общаться.

Мандрыкин ничего не заметил. Он повернулся на стуле и наклонился к Фархадову, его выпученные глаза и мясистые губы выглядели еще более жутко, чем когда-либо, когда он угрожающе наклонил голову вперед.

– Видишь это, Гасан?
– Спросил Мандрыкин, теперь его слова звучали медленно, в голосе звучала едва сдерживаемая ярость.
– Ты хотел сделать самое худшее, что мог со мной сделать, уничтожить мое лицо, сердце и центр моего "я", мою видимую душу. Убить меня было бы милосердно. Но ты хотел, чтобы я умирал не один раз, а каждый день. И это так.

Мандрыкин сделал паузу, и Фархадов прекратил свои яростные попытки объяснить или умолять. Теперь Беликов слышал, как они оба дышат, как будто дыхание, оставившее одного из них, было поглощено другим, и ненависть переходила от одного к другому.

– Но твое осквернение породило парадокс, Гасан. Убрав мое лицо, ты создал на его месте другое. Посмотри хорошенько, - сказал Мандрыкин, наклоняясь еще ближе и медленно поворачивая голову так и этак, чтобы Фархадов мог заглянуть в его плоть.
– Это лицо твоей собственной смерти.

Судьба любила Льва Карелина. Удача улыбнулась ему.

Как только он и Марина вошли в коридор, ведущий с улицы, они прижались друг к другу, чтобы отдышаться и успокоить нервы. Но это не заняло много времени. Карелин шел первым, и они двинулись к светлому концу коридора, чтобы проверить двор. К счастью, Карелину потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти парня, которого послали вниз, чтобы следить за входами во двор.

Он курил сигарету, прислонившись к стене под аркой коридора, который вел на улицу за углом от площади. Его почти не было видно, только локоть и время от времени клубы дыма.

Карелин отступил назад и наклонился к Марине, на несколько мгновений приблизив губы к ее уху. Затем они вернулись тем же путем, каким пришли, и у входа в коридор повернули в противоположные стороны, снова выйдя под дождь.

Марина обошла квартал и направилась к выходу с противоположной стороны двора, где курил охранник. Как только она вошла, она начала искать опору, что-то, что дало бы ей повод выйти во двор. Она нашла его на полпути по коридору. Два ведра стояли в пустом коридоре, швабра была прислонена к стене между ними.