Пункт назначения 1990. Шаман
Шрифт:
Она же ехидно усмехнулась:
— Доброго денечка, гостюшка, — с чем пожаловал?
В голове промелькнуло: «А мне почем знать? Я сюда не сам пришел. Меня сюда затянуло!» Потом покосился на бабку, и просто пожал плечами.
— Не знаю…
— Не знает он.
Она притворно вздохнула, прищурила глаза, глянула на печь, словно примеряла меня к котлу. Только что не облизнулась. Мне оставалось порадоваться, что все происходящее сон. Во сне же нельзя съесть человека на самом деле?
Ведьма словно прочитала мои мысли, глянула с
Бабка опять усмехнулась. Сказала вслух:
— Мясо не ем!
На печи кот изумленно вытаращил глазищи, сел на пушистый зад, сразу стал похож на филина. Я посмотрел на него, потом на бабку, покачал головой и сказал утвердительно:
— Я так и подумал. Вы и мясо вещи несовместимые!
— Умный, значит, — сказала она задумчиво. — Шутишь. Да? А чего в дверях стоишь? Чай не прирос?
Последняя фраза мне не понравилась. А вдруг? Я на всякий случай потоптался на месте. Ноги поднимались легко, корни с подошв не свисали. Хозяйка довольно хрюкнула.
— Иди к столу, — сказала она, — давай знакомиться. Не бойся, я добрая.
И снова бросила взгляд на котел. К моему счастью, там было занято. Я по дуге обошел печь и уселся на свободный стул по другую сторону стола.
— Олег, — представился я, решив не мудрить, называя чужие имена. Здесь в этом не было смысла.
На этот раз она улыбнулась широко, дружелюбно. Многозначительно сказала:
— Баба Дуся.
С глаз моих словно спала пелена. Я узнал и ее, и кота, и золотые шары во дворе. Это была та самая старуха из Калачевки, которая в далеком семьдесят восьмом водила меня к отцу Серафиму. Та, к которой я пытался увезти Ирку, спасая от порождения тьмы. Та, которой так и не смог вернуть банку из-под святой воды. Я невольно смутился.
— Вспомнил? — Спросила она с усмешкой.
Я подтвердил:
— Вспомнил.
— Все вышло?
Меня уже ничего не удивляло. Знает? Что ж, так проще. Не надо ничего объяснять.
— Да, вышло.
— Вода помогла?
Я постарался быть честным. Настолько, чтобы не обидеть ведьму.
— Отчасти. На время помогла.
Она кивнула, указала на левое плечо.
— Метку получил там?
К чему этот вопрос? Впрочем, баба Дуся и не стала ждать ответа, положила на скатерть руки и наконец-то озвучила мою мысль:
— А банку так и не вернул! Не стыдно?
Глава 15
Тут я рассмеялся. От души, на полную катушку. Вместе со смехом улетучилось напряжение, ожидание подвоха, гадости. Баба Дуся тоже тихонько хихикала в кулачок. Когда веселье немного схлынуло, я сказал:
— Стыдно, но не уверен, что смогу протащить ее сюда. Да и ложиться спать с банкой…
Она небрежно махнула рукой.
— И не надо. Что у меня, банок что ли мало?
Старуха провела перед собой ладонью, и на столе, как грибы после дождя,
Баба Дуся усмехнулась. Опять прочитала мои мысли.
— Все сразу. Я здесь хозяйка. Я здесь могу все.
— Мяу! — возмущенно раздалось с печи.
— И ты тоже, — согласилась ведьма, — куда я без тебя.
Кот совсем по-человечески кивнул, вытянул перед собой лапы и уложил на них лобастую голову. Опять погрузился в дрему.
— Вика ваша внучка? — Спросил я, переводя взгляд на хозяйку.
— Моя, — согласилась баба Дуся. — Хорошая она девка, но для магии не подходящая.
— Вика? — тут в действительно изумился. А об одной ли девушке мы говорим? — Почему? Вон как у нее здорово получается.
Баба Дуся небрежным движением испарила со стола баночный натюрморт, вздохнула, произнесла с горечью в голосе:
— Здорово… Ты думаешь? Разве это здорово! Сущие крохи, отголоски силы. Никогда ей не набрать нужной мощи. — А потом подняла вверх палец и торжественно выдала: — Се ля ви!
Я аж поперхнулся от неожиданности. Она понимающе хмыкнула.
— Ты не смотри на меня так. Это сейчас я деревня-деревней. Я не всегда такой была. Жизнь заставила. Сложно было древним фамилиям при советах…
— Сложно, — с этим я был согласен. То же самое я когда-то слышал и от собственной бабушки.
— Ну да не во мне дело. И не в Вике. Это все ждет.
Баба Дуся придвинула ко мне книгу.
— Открывай. Читай. Тебе девчонку скоро лечить, а это не просто. Учиться будем.
Я взял гримуар, послушно открыл, перелистнул пару страниц, поинтересовался:
— Вы и об этом знаете?
— Баба Дуся все знает, — сказала она нарочито сварливым тоном. — Бабе Дусе такой ученик самой судьбой на роду написан.
Это прозвучало излишне пафосно. Я не сдержался и съязвил:
— Так уж и написан?
Потом поднял глаза и глянул на ведьму — та больше не улыбалась, хмурила брови, кусала губы.
— Что-то не так?
Баба Дуся совсем неделикатно ткнула пальцем в открытую страницу.
— Искр нет!
И я сообразил — действительно, от книги не исходит зеленое сияние, которое было наяву. Интересно, почему?
— Где искры? — Повторила она требовательно, словно это я должен был знать ответ на вопрос.
— Не знаю… Я пока вообще ничего не знаю.
Во мне закипало возмущение. Затащили сюда! В этот мир, в это время, в этот сон! Втянули в какую-то чертовщину, наделили пророческим даром, за который, не ровен час, пришибут, вручили волшебную книгу, да еще и вопросы задают! Требуют непонятно чего!
— Может быть, это вы мне объясните, куда подевались эти чертовы искры?
Старуха опасно прищурилась. У меня все похолодело внутри. Это было куда страшнее, чем Лев Петрович с цепными псами. Возникло острое желание убраться отсюда подобру-поздорову, пока…