Пурпурный занавес
Шрифт:
Слетал пулей в кассу, приобрел два билета – места выбрал удобные, повыше и поближе к сцене. Отлично! Потом отменно отобедал, соснул часок. Проснувшись, принял душ, освежился, неспешно собрался и отправился к подружке.
Предмет его воздыханий уже прихорашивалась у зеркала, хотя до начала концерта оставалось еще полтора часа. Ну, пока суд да дело, время пролетело, и вот они под ручку направились культурно проводить вечер.
Выступление рок-музыкантов Николаю понравилось. О Марине и говорить не приходилось – она даже подпевала солисту вместе с залом. В общем, получили удовольствие, так что и потраченных денег не жалко. Потом допоздна гуляли в парке.
Настроение у Гордеева было приподнятым, в голове пестрыми рыбками плавали романтические мысли. Все вокруг располагало к душевной гармонии – покрытые выросшей травой клумбы и лужайки, одевшиеся в светло-зеленый наряд деревья, загадочно сияющий в темном небе лик луны и неяркий свет фонарей. Время от времени в тишине раздавался приглушенный смех. Легкий ночной ветерок шелестел листвой. Краткие моменты идиллии выпадают столь редко, что представляются каким-то чудом, ниспосланным свыше. Во всяком случае, у влюбленной парочки сложилось именно такое впечатление.
С возвышенным настроем молодые люди вернулись домой далеко за полночь. Любовь их была нежной и неторопливой…
И когда оба, насытившиеся и опустошенные, заснули, Николай снова повстречался с Учителем.
Гордеев шагал по тропе, петляющей меж скалистыми вершинами. Шел долго. Было жарко, пот заливал глаза, дышалось с трудом. Плюнуть бы и вернуться назад, откуда пришел, но нельзя, нужно идти до конца – он это знал.
Ну, вот и финиш. Тропа привела к обрыву. Николай остановился на краю кручи. Поднял голову и встретился взглядом с пронзительными, изучающими его глазами незнакомца. Человек сидел в позе
Какое-то время они разглядывали друг друга, соблюдая молчание, затем лама разомкнул губы:
– Легко же тебя ввести в заблуждение, мой ученик…
Николай вытаращился на него:
– Учитель?!..
Тот усмехнулся:
– В астральном мире любое существо может принять какие угодно формы и обличия. Этот мир – сплошная иллюзия. Как и все остальные измерения.
– А наш, земной?.. – в растерянности поинтересовался молодой человек.
– Твой материальный план еще большая нереальность. Иллюзия в иллюзии, творящая иллюзию.
И пояснил:
– Вскоре ты поймешь смысл этого. Вместе с ростом духа вырастет и твой интеллект. Очень скоро, мой ученик.
И тут лама преобразился – на краю утеса стоял седобородый старец, укутанный в плащ звездочета.
– Туда, – Учитель простер руки в сторону восходящего солнца, – тебе нужно туда!
Старец взмахнул широким рукавом, на Гордеева опустилось облачко плотного тумана, и он мгновенно заснул.
Когда Николай очнулся… вот чудеса! он летел на том самом воздушном шаре из астрального странствия в ягодкинское подсознание. Сидел в корзине, на скамеечке – такой низкой, похожей на лавочки в детском саду.
Посидел, привел в порядок мысли. Поднялся, окинул взглядом окрестности. Под ним расстилалась все та же горная страна, изрезанная ущельями и скалами. А впереди высилась чудовищная по размерам вершина. Видимо, к ней-то и держал курс аэростат, управляемый невидимой силой.
Вскоре догадка Николая подтвердилась. Шар взмыл высоко вверх и навис над горой-великаном, верхушка которой заканчивалась кратером.
«Потухший вулкан», – мелькнуло у Николая.
Между тем аэростат стал снижаться прямо в гигантскую чашу. Когда гондола коснулась дна воронки, Николай спрыгнул вниз. Осмотрелся, заметил неподалеку какой-то предмет, тускло отсвечивающий в полумраке кратера. Подошел поближе – оказалось массивное кольцо люка. Ухватился, поднатужился и сорвал крышку.
Взору открылась штольня с уходящей во тьму металлической лестницей. Недолго думая, Николай ступил на первую ступень. На миг оглянулся, увидал светлое пятно неба и принялся спускаться.
Штольня-колодец оказалась не такой уж и глубокой. Не прошло и минуты, ступени закончились, и его ноги коснулись твердой поверхности. Наугад пошел в темноте, через несколько шагов вытянутые руки наткнулись на холодную поверхность стены. Так вдоль стеночки, на ощупь двигался он, пока не обнаружил проем.
Едва успел войти – все вокруг осветилось – разом вспыхнули факелы, выхватив из тьмы подземный чертог. Так это же…
Николай удивленно присвистнул. Так это же тот самый зал, где он повстречал впервые Учителя! И сейчас, приглядевшись, он увидел восседающего на троне благородного старца.
– Жду тебя, – молвил тот. – С прибытием!
Николай приблизился.
– Усаживайся, – приглашающим жестом мудрец указал на пышный ковер у подножия престола.
Когда молодой человек устроился поудобнее, Учитель велел ему глядеть на огромный алмаз, укрепленный в навершии трона, ни в коем случае не отводя взгляд.
Николай подчинился. Уставившись на сверкающий множеством граней драгоценный камень, поначалу он ничего не чувствовал. Переливчатый бриллиантовый блеск слепил его, вызывал слезы… Но вскоре глаза привыкли и перестали слезиться. Такое ощущение, что зрение обострилось, а угол охвата расширился. Постепенно он, Николай, как бы проник внутрь кристалла. Разум его пребывал одновременно в двух местах – в человеческом теле и материальной структуре минерала. Затем ощущение плоти пропало, и он одной лишь силою мысли принялся исследовать предмет созерцания, путешествуя внутри его бесчисленных слоев и полостей.
И, когда он добрался до самой сердцевины кристалла, реальность перевернулась, и Николай очутился в глубине грандиозного облака, простирающегося на всю Вселенную. В то же миг тысячи, миллионы импульсов энергоинформации пронзили его, наполняя все существо Знанием. Знание содержало Мудрость мироздания. Он купался в волнах этого Знания, насыщался им, впитывал в себя. И, когда понял, что его личная мудрость равна богам, а сам он вместил в себя весь огромный космос с многочисленными мирами, человек по имени Николай Гордеев исчез, и вместо него появился совершенный дух…15
Наутро Николай ничего не помнил. Смутно мерещилось, что общался с Учителем, а что там было – все словно в тумане. Но интересно, чёрт возьми!.. Николай стал усиленно вспоминать.
Вспоминалось туго. Кажется, что-то важное, иначе отчего такое приподнятое настроение со сна? А может, от предвкушения нового путешествия в подсознательный мир?.. Воистину жизнь полна чудес и приключений! Пусть скептики не верят сказкам, с ними никогда ничего не случается. Вся их жизнь – сплошная скука. В их мире нет места парадоксам бытия!
Николай сам себе подивился, что мыслит и рассуждает подобными категориями. Да, дружба с высококультурным, разносторонне развитым человеком, асом в психологии оказала на него благотворное воздействие. А тут еще знакомство с одаренными литераторами. Ну и, конечно, его Марина – дипломированный врач, умница!.. Вот в каком обществе он теперь вращается!
Поэтому и на встречу с Пинским поехал как на праздник. Из сеансов психотерапии это превратилось в потребность души, в совместное творчество и… работу. Они ведь и впрямь работали по выявлению убийцы, вели расследование. Кто их в чем упрекнет?..
…Николай находился на дне ущелья, в самом его начале. Монументальные стены вздымались с обеих сторон вертикально ввысь. Над головой, в необозримой вышине – лишь клочок неба, подкрашенный в багрово-алые предзакатные тона. Дно устлано редким кустарником да чахлой травой, пробивающейся кое-где среди множества покрытых мхом валунов и щебня. В отвесных скалах темнеют отверстия пещер.
Гордеев осторожно двинулся вперед. Он знал, что зов приведет его в нужное место. Главное – не суетиться попусту.
Пока шел, петляя меж обломками каменных глыб, не оставляло ощущение собственной ничтожности и малости. Словно пигмей в соседстве с грозными колоссами, шагал Николай, косясь по сторонам. Ему подумалось, что эти вершины, это скалистое глубокое ущелье созданы руками древних богов на заре жизни, когда планета только начала обживаться, и до появления человека должна была пройти бездна времени. Чью могучую поступь помнят седые горы? Великанов, титанов, циклопов? Исполинских ящеров? А, может, еще более древних невообразимых существ – чудовищ, какие не приснятся в самом кошмарном сне?!..
Николай представил, как вот здесь, на этой ране Земли, едва не рядом с самой преисподней, сцепились ужасные гекатонхейры и могучие гордецы титаны. Рушились скалы, многотонные глыбы свистели в воздухе, земля содрогалась от чудовищных ударов. Это был первый Армагеддон!.. Победили боги во главе с коварным Зевсом. А сторукие пятидесятиголовые великаны гекатонхейры с тех пор стерегут титанов в мрачной подземной темнице – Тартаре. Кто знает, не поблизости ли это где-нибудь, под гранитно-базальтовой толщей?..
Гордеев так увлекся мифологическими грезами, что чуть не пропустил вход в пещеру, огромным порталом зияющий в скале. Остановился, вгляделся в темнеющее нутро, сразу понял – ему туда. Ну, раз чутье подсказывает, тогда вперед!
И он вступил в расщелину.
Николай шел в полутьме, и вскоре ход привел его к низкому лазу. Встав на четвереньки, Гордеев полез по нему, пока не выбрался в большое помещение. Где-то впереди мерцал свет. Двинулся к источнику освещения и через минуту очутился на небольшом выступе, представляющем естественный балкон.
Взору открылось поразительное зрелище.
Огромный зал в глубине горы весь залит ярким светом настенных электрических светильников. Пол устлан коврами, паласами, циновками. Повсюду возлежат люди, в основном молодые мужчины и женщины, все без исключения нагие. Их много, наверное, наберется сотня. Все заняты друг другом. Пары, тройки, куча мала – свальный грех, грандиозная групповуха! Искаженные в пароксизмах страсти лица, стоны наслаждения, сплетение голых, лоснящихся от пота тел… Массовые соития кто с кем и в самых разнообразных позах! Все вживую, натурально и без прикрас.
Присмотревшись, он заметил в центре зала подиум, на котором восседал обнаженный мускулистый мужчина с эрегированным детородным органом – несомненно, хозяин и устроитель этой оргии. Он с наслаждением наблюдал за творящимся вокруг него непотребством. Сам не производил никаких действий, застыл статуей в позе лотоса, руки ладонями на бедрах – вероятно медитирует в сексуальном экстазе. И лишь огромный его фаллос подрагивает в такт ровному
Картина греховного блуда завораживала своей плотской непосредственностью и естеством. И еще какой-то мистической атмосферой, царящей под сводами священной пещеры, языческого капища разнузданных тантриков.
Николая и тянуло смотреть, и в то же время он чувствовал, что это гадко. Он повернулся, чтобы уйти. Дальше оставаться здесь не имело смысла. Он узнал верховного жреца сексуальной мистерии – это был Эрик Барков. Иначе и быть не могло – ведь именно Барков являлся хозяином подземного мира. Все здесь его, барковское. Всё – порождение его фантазий, желаний и влечений.
И все же Николай не удержался и бросил прощальный взгляд вниз. В этот момент, по-видимому, экзальтация достигла высшего предела: пребывающий в трансе жрец затрясся и низверг потоки спермы. В тот же миг вся толпа ликующе взревела. Кульминацией явился вакхический танец обнаженных дев вокруг своего предводителя.
Гость выбрался наружу тем же путем, заметил привычный уже аэростат и лесенку, услужливо покачивающуюся перед самым его носом. Взобрался, полетел…
Очнулся у Пинского.
– Прямо какой-то древнегреческий эпос! – восхищенно поцокал языком врач, выслушав рассказ приятеля, – мистерии Диониса-Вакха, Деметры-Кибелы или Шивы… У этого человека чрезвычайно сильно архетипическое начало. Причем, он явно зациклен на Тантре, фаллическом культе. Да, очень, оч-чень интересно!..
– Ну, что ж, – немного погодя сказал он, – продолжим завтра…
– Послушайте, Александр Яковлевич! – принялся горячо убеждать своего наставника Николай. – Я чувствую себя превосходно, вы уж поверьте на слово. Зачем откладывать дело в долгий ящик? Я в состоянии совершить еще одно астральное странствие, прямо сейчас.
Аналитик испытующе посмотрел на него:
– Право, не знаю… Впрочем, можно рискнуть.
– Да я не устал!
– Это хорошо. Если так, то значит психически ты, Коля, научился очень быстро восстанавливаться. А это уже заметный прогресс… Ладно, давай попробуем. На очереди – Шарапов. Только одно условие: почувствуешь ТАМ что-то неладное, сразу же возвращайся. Мысленно обратись к образу воздушного шара и немедля вызови его.
Николай заверил, что так и сделает, если все пойдет наперекосяк.
Вошел в гипнотический транс, ухнул в темноту и вскоре обнаружил себя посреди улицы ночного города.
На чернильно-темном небе – ни звезд, ни луны. Фонари не горят, в домах не светятся окна. Вымерли все, что ли?
В полном мраке он двигался вдоль немногим более светлых стен зданий. Какие-то переулки, узкие, кривые, глухие… Сразу вспомнились страшные истории из детства: о глухомани, где расположена старая таверна, которая на самом деле разбойничий вертеп – это в лучшем случае. А в худшем – логово упырей. В дремучем лесу, темной ночью светятся оконца заброшенной ветхой избушки. Не робей, путник, захаживай к нам! Ждет тебя и стол, и кров, и мягкая постель. А еще ждет нож острый, хи-хи-хи!
Николай тряхнул головой, отогнал наваждение и, крадучись, стал подбираться к единственно освещенному месту. Им оказался двухэтажный особняк с горящим над крыльцом фонарем. Входная дверь призывно приоткрыта. Грех не воспользоваться приглашением!
Гордеев тенью скользнул в темную прихожую. На цыпочках миновал длинный неосвещенный коридор и очутился в каком-то помещении, погруженном в полумрак. Приметив напротив дверной проем, вошел. Вновь коридор, лестница на второй этаж. Он поднялся. Какие-то небольшие круглые окошки, наподобие иллюминаторов. Коле показалось, что он на судне.
Заглянул в одно из них, а затем так и приник лицом к стеклу. И было отчего. В комнате, похожей на дамский будуар, на огромной двуспальной кровати – такие называют сексодромом – забавлялись лесбийскими играми две роскошные обнаженные красотки. Стройные аппетитные тела, гладкая загорелая кожа, распущенные шелковистые волосы… загляденье! Мелькание упругих ягодиц, пышных грудей, влажных раскрытых щелей – Николая бросило в жар. Блондинка с розовыми и брюнетка с коричневыми, стоящими торчком сосками, ласкали друг друга, пуская в ход ладони, пальцы, губы, язычки.
И тут до него донесся какой-то звук по соседству. Он с неохотой оторвался от бесстыдного зрелища, поначалу в полутьме ничего не увидел, но затем сумел разглядеть застывшего у одного из оконцев голого Шарапова, с остервенением мастурбирующего. Он тяжело дышал, не отрывая вожделенного взора от порнографического действа за стеклом.
Пыхтел, весь трясся и онанировал. Затем, так и не доведя дело до победного конца, сорвался с места и вихрем влетел в комнату.
Лесбиянки принялись осыпать его бранью, требуя убраться с глаз долой.
– Урод несчастный! – визгливо орала на него блондинка. – Пошел вон! С таким обмылком тебе ничего не светит!..
– Катись, недоносок! – брезгливо воскликнула брюнетка. – Подрочи свой заячий недомерок в сортире! Тихо сам с собою!
Тут только Николай заметил, что член у Шарапова действительно неестественно мал, даже в возбужденном состоянии. Пожалуй, не наберется и шести сантиметров. Его едва не разобрал смех, но он тут же одернул себя: грешно смеяться над увечными.
Шарапов под ругань и крики длинноногих красавиц, сопровождаемый пинками, как ошпаренный выскочил из комнаты и кинулся прочь.
Покинул это злачное место и Николай. С бедолагой-фантастом все было ясно.
Но по выходе из особнячка возникли некоторые проблемы – аэростата нигде не было видно. По-прежнему темень вокруг такая, что хоть глаз выколи.
Что будем делать? Вызвать мысленно, как посоветовал Пинский? Ну, ему виднее, он ведь дока в таких делах…
Размышления Гордеева были прерваны самым бесцеремонным образом. Кто-то хлестнул его сзади по голове. Резко обернувшись, готовый к отпору он разглядел в темноте белеющую веревочную лестницу и перевел дух. Неисповедимы пути Господни! Что ж, спасибо воздушному шару – не забыл, родимый. Припозднился малость, но не позабыл…– Полагаю, необходимо прокомментировать полученные сведения, – предложил Пинский, когда Николай вышел из транса и поведал ему в подробностях о своей третьей по счету астральной «прогулке».
Врач откашлялся, ёрзнул в кресле и начал:
– Барков обращался ко мне с симптомами невроза навязчивости и особой разновидности фобии. У него – болезненное пристрастие к чистоте, порядку, гигиене, продиктованное, во-первых, мизофобией – боязнью паразитов, болезнетворных организмов, а, во-вторых, задержкой психосексуального развития на анальной стадии трех-, четырехлетнего ребенка. Это не так уж редко встречается, и такие люди отличаются чрезмерной чистоплотностью, аккуратностью, педантичностью. Кроме того, они склонны к накопительству и скупости. Таков и Барков. Но у него еще и патологический страх заразиться, заболеть – ипохондрия, связанная с боязнью микробов. А психастенический синдром проявляется в навязчивых мыслях и желаниях, которые постоянно и неотвязно присутствуют в его сознании. Разумеется, это мучит его и в определенной степени отравляет жизнь. Но невроз – слабое психическое расстройство, при котором страдающий им все же вполне адекватно оценивает реальность. А вот Ягодкин, например, склонен уже к психозу – тяжелому душевному отклонению; здесь отражение действительности искажено.– А что насчет Шарапова, – поинтересовался Николай, – у него действительно недоразвитый половой орган?
– Конечно же, нет, – рассмеялся аналитик, – не забывай, что ты подсмотрел содержимое бессознательной сферы: у Баркова картины содомии, то есть группового секса с кем угодно и в какой угодно форме, а у Шарапова это – вуайеризм, получение сексуального удовлетворения от подглядывания за совокупляющимися и обнаженными. Проблемы последнего тоже чисто психические. Сразу бросается в глаза психологический инфантилизм. Он типичный взрослый ребенок, даже, несмотря на то, что женат и сам является отцом. В то же время характер у него чрезвычайно экзальтированный, легко возбудимый. В своем психосексуальном развитии Шарапов застыл где-то на уровне пяти-, шестилетнего ребенка, то есть на фаллической стадии. Этому периоду свойственно обостренное и часто болезненное внимание к сексуальной сфере и половым органам. Здесь же и все перипетии Эдипова комплекса – неосознанного влечения мальчика к матери. Если ребенок не справится с подобными импульсами, впоследствии у него разовьется психоневроз.
– И у Шарапова так?
– Именно, – Пинский кивнул. – Мне известно, что у него не ладятся отношения с женщинами, партнершами, которых он страстно желает… Подобные личности склонны к суициду, наркомании, пьянству. Может это выразиться и в маниакальности, в том числе и половой.
Немного подумав, он добавил:
– Вообще, к Шарапову следует присмотреться внимательнее. Внешне он производит впечатление агрессивного, вспыльчивого грубияна – общаться с людьми, как ты уже заметил, совершенно не умеет. Везде со всеми ссорится. Ягодкин, при всей его противоречивости, хоть коммуникабелен и умеет расположить к себе – надо отдать ему должное. Да и в отношениях с противоположным полом вполне раскован… Кстати, именно Ягодкин как-то вскользь обронил о Шарапове, что, мол, тот женострадалец…
– Подозреваемый номер один?
– Не стоит спешить. Вспомни, неустановленный преступник убивает людей обоих полов и разных возрастов. Допустим, маньяк – Шарапов. Скорее всего, он бы нападал только на женщин, проецируя на них ненависть и отчаяние от своей психосексуальной несостоятельности. Или бы убивал только мужчин, таким образом, осуществляя месть своим более удачливым конкурентам, в его представлении – поганым самцам.
– А не может он испытывать весь этот негатив одновременно? – блеснул сообразительностью Гордеев.