Пушковое царствие
Шрифт:
— Ну что, красавец вымытый? Давай, моих вызывай. Пора мне тоже подкрепиться, как ты считаешь? — спросил я.
— Дима, а можно я с тобой поеду? Я в хозяйстве пригожусь, а здесь мне больше делать нечего. Санёк за ними на два дома присмотрит. А тебе помощник нужен, я это точно знаю. Я как-то привык к тебе, и мне очень хочется с тобой уехать. У тебя ведь нет домового? — спросил он, опустив глаза в пол.
— Да вроде нету. По крайней мере, не видел. Ты уверен, что хочешь этот дом без домового оставить? Ведь это плохо, как считаешь?
— Я клянусь, с Саньком договорюсь. Он справится. Я просто вижу, что они нравятся
— Лады, собирайся тогда — разрешил я и домовой вприпрыжку рванул собирать свои пожитки.
— Ты моих вызвал? — вдогонку сказал я.
— Да давно уже. Дрыхнут поди, мохнатые — ответил он, собирая в какую — то тряпицу свои баночки.
— Вот я им хвосты накручу — сказал я в «сердцах». В эту же секунду из крана на кухне начала литься вода. Маша повернула голову, и недовольно нахмурила брови.
— Что — то с краном у нас происходит — недовольно сказала она.
— Давай я посмотрю — сказал Коля и встал со стула.
Этого я допустить не мог. Забрался на стол, и внимательно посмотрел на ложку, которая лежала в аккурат так, как мне надо. Когда бок покраснел, я нарисовал цифру пять на ней. Соседи замерли, и встали как вкопанные. В темпе «вальса», я вытащил из крана Маруську и Ваську, быстро опоясался льняным полотенцем, и схватив своих домочадцев, засунул их в карман.
— Татарин — позвал я.
— Бегу, бегу — сказал домовой, и я, схватив его рукой, так же засунул в карман полотенца. Потом вытащил руку, и протянул её к воде. Став «прозрачным», я сиганул в слив, не забыв придерживать своих друзей одной рукой, а другой зажав себе нос.
Глава № 7
Я шлёпнулся на попу в собственную раковину как — то очень болезненно. Потом понял почему. Огромными, не стриженными когтями, мне в бочину впился домовой. Я с трудом оторвал Татарина от себя, и погрозил ему пока ещё прозрачным пальцем.
— Ты зачем так используешь мою шкурку? Больно очень! — злобно прошипел я сквозь зубы, и посмотрел на него с укором.
— Дима, а ты нам что, этого мохнатого навсегда притарнил? Мы теперь вместе будем возле тебя хороводы водить? — спросила Маруся.
— Ты поговори ещё у меня. Он, в отличии от вас с Васькой, неоценимую услугу мне оказал. Почему не рассказали про то, что я всего четыре часа могу быть невидимым? И про отвар ничего не сказали. И вообще не понятно, как ведомство меня не подготовленного отпустила на такое сложное задание. Я там от себя такое на придумал, что не знаю теперь, засчитается мне это всё, или пошлют переделывать — ворчал я, потирая поцарапанное бедро.
— Они, если бы были недовольны выполнением, сразу тебя транспортировали бы к ним, туда. А так, всё хорошо значит. Так ты не ответил, как насчёт этого домового? Ты его из чужой семьи забрал. Нехорошо это — вылизывая себя после путешествия, сказала Маруся.
— Боишься, что придётся миской делиться?
— Ага.
— Не бойся, я третью поставлю. И самые вкусные кусочки ему буду подкладывать.
— В честь чего такая привилегия, стесняюсь спросить? — спросила Маруся, округлив свои и без того огромные глаза.
—
Я подошёл к холодильнику, и открыл его. И встал как вкопанный, как вставали мои подопечные, над которыми я экспериментировал магию времени. Чего там только не было. Куриные яйца аккуратной стопкой лежали в специальном отсеке, и я насчитал их не меньше сотни. Аккуратно упакованный окорок манил свои розовым боком, крупные помидоры отливались красным, глянцевым светом. Жареные котлетки в прозрачном контейнере, колбаска двух сортов и бесконечное количество «вкусняшек». Закрыв холодильник, открыл морозильник. Там тоже ждал сюрприз. Пельмени, вареники и мороженое. Курочка и утка в упаковках. Лежали, как будто я только что принёс их из супермаркета. Закрыв морозильник, я вопросительно уставился на домочадцев.
— Кто? — спросил я.
— Ведомство конечно. Они нам это передают каждую неделю. В кладовке ещё крупы и сухой корм для нас. Может пожрём? — хитро щурясь спросила Маруся.
— А как это? — как дурак, переспросил я.
— Я не поняла вопроса, но вообще, они это без твоего согласия делают. «Прозрачные» хоть и не рождались, по их мнению, но должны хорошо питаться. И потом, когда тебе на еду зарабатывать? Ты на заданиях, и мы тебе в вопросе пропитания не помощники. Поэтому давай, котлетки разогрей. Ох как кушать охота. Только сначала штаны одень, а то на твой голый зад смотреть надоело.
Я больше спорить не стал, молчком оделся, и подхватив домового, начал готовить поздний ужин. Татарин помогал мне по-хозяйски. Помидоры нарезал, маслом заправлял. И так у него это исправно получалось, что я позавидовал его проворству. Хвалил его, разговаривал. Он только отмытой мохнатой головой своей махал, мол я знаю, что я хозяин хороший. И дальше продолжал орудовать ножом и ложкой. Я перестал возиться возле плиты, и внимательно посмотрел на него. Понятно, почему я начал наблюдать. Татарин руками и ногами не махал. Его помощь в хозяйстве заключалась в том, что он двигал глазами и что — то про себя бурчал. Вроде ничего необычного, но помидоры сами резались, котлеты сами переворачивались, макароны сами промывались и на сковородку с маслом ложились. Поэтому его помощь в хозяйстве была мне очень интересна. Я не выдержал, начал вопросы задавать:
— Друг мой новый, а как это у тебя получается? Я только ножом да ложкой умею ужин готовить, а ты под нос себе что — то говоришь, и прекрасно всё готовится само. Секрет раскроешь?
— Нет никакого секрета, Дима. Ты хоть и посвящён в тайны потустороннего мира, да пытаешься жить по старинке, человеческой жизнью. И движения твои из головы выходят для рук и ног. А нужно, чтобы ты усвоил, что твой мир кардинально поменялся, и приказы нужно издавать из головы для ножа и вилки, макарон и котлет. Не важно, что у тебя есть всё, чтобы приготовить пищу самому, главное — это приказ именно для невоодушевленного предмета. Это трудно по первому времени, но ты очень быстро справился с магией времени, поэтому, на кухне тебе не будет равных. Любого повара знаменитого заменишь, если захочешь. Главное, поверить — ответил Татарин, и улыбнулся мне.