Пусть люди вымрут!
Шрифт:
Флавий присмотрелся в указанном направлении. Очень мешала повязка на глазах, но снимать ее в присутствии половины экипажа римлянин не рискнул.
– Похоже…, - промычал командир экспедиции.
– Только утопленников нам не хватало.
– Он ж-жив.
Вампир произнес это уверенно, словно до точки на воде и не оставалось с полмили.
– Извините, к-командор, но живых от м-мертвых мы отличаем с-сразу, и расстояние н-не играет роли.
– Ну да, конечно… Да, капитан?
Флавий повернулся к шкиперу. Ди Градаци уже стерпелся с умением своего начальника через повязку на глазах видеть мир лучше самого
– Командор, согласно древней морской традиции мы не можем пройти мимо…
– Конечно, капитан, - прервал того Флавий.
– Разумеется, мы поднимем на борт жертву кораблекрушения. Тем более, что она еще жива.
Жертва кораблекрушения была не только жива, но и вполне в сознании. Стоило морякам доставить ее на борт и замотать в теплый плед, жертва тут же на идеальной латыни поинтересовалась, кому она может выразить признательность в спасении. Матросы посмотрели на своего капитана, капитан — на командора, а тому ничего не оставалось, как выйти из задних рядов и представиться.
– Рэм Флавий Александр, старший трибун армии Рима, сейчас на службе Ордена Воздаяния.
– Марика Кудаева, Игоря дочь. Подданная Ордынской Руси. Ученый.
Правильнее, конечно, было сказать «ученая». Если вообще возможно применить это слово к молоденькой, дай бог разменявшей третий десяток лет девушке.
Подобно всем своим сородичам, Марика сочетала в себе одновременно черты славянских северных племен — и булгаро-татарских кочевых. Светлые вьющиеся волосы, завитые в косу, и белую кожу, характерную для славян, дополняли угольно черные, чуть раскосые глаза и полные, азиатского типа губы. Флавий не находил девицу красавицей (в присутствии Гизы об этом вообще лучше и не думать), но она была мила, держалась с достоинством и вообще производила приятное впечатление. Знание латыни добавляло баллов учтивости и учености юной даме. Хотя миниатюрным своим телосложением - росту хорошо если пять футов!
– русская походила не на даму, а на совсем юную девчонку.
Что за народ эти русские — погружать молоденьких девчонок в пучины науки!
– Осмелюсь я предположить, что привело вас на морскую гладь, да еще так далеко от границ своей страны?
– поинтересовался Флавий.
– Если докажете мне, что это воды какого-то государства, - серьезно ответила светловолосая ученая, - то конечно, можете меня сколько угодно спрашивать о причинах моего нахождения вне границ Руси. Пока же я благодарю вас за спасение, прошу выдать сухую одежду, пока не высохнет моя. Немного еды и питья тоже не помешают.
Среди матросов возникло волнение, плавно переходящее в восхищение. Команда была в восторге от того, как держится юная гостья. Из задних рядов послышались предложения дать ей, кроме еды и одежды, еще что-нибудь посущественнее. Боцман зыркнул в сторону экипажа — и шум сразу же стих.
«Две женщины на корабле — не к добру», - мысленно напророчила Гиза.
«Обещаю, я буду паинькой», - ответил Флавий.
«Вот это меня и пугает».
Марика действительно была ученым. Уж диавол разберет этих язычников, что у них там за бардак в научных кругах, но что спасенная девушка входила в Ученый совет Руси — точно. В особом непромокаемом конверте у девушки оказалось немного золота русейского казначейства и документ, который носил название «удостоверение
Согласно удостоверению, Марика Кудаева числилась чиновником девятого класса Ученого совета Руси — аналога римского Университория. Специальность — рыборазведение и рыболовецкие промыслы.
В воде, подобно объектам своего изучения, девушка оказалась по собственной глупости — во время недавнего шторма ей приспичило понаблюдать за местными рыбешками, которые по слухам в непогоду выпрыгивают из волн и некоторое время проводят в воздухе. Перегнувшись через фальшборт и засмотревшись в клокочущие волны, она не заметила большой волны, которая прокатилась от носа до кормы судна, захватив с собой и легковесную наблюдательницу.
Конечно, Марика не была бы ученым-натуралистом, если бы не предприняла все меры предосторожности перед выходом на палубу. На ней был жилет из коры пробкового дуба, личные документы в непромокаемой упаковке и небольшой паек — немного пресной воды и сушеные фрукты. Словом, стандартный набор пассажира на палубе казенного судна в непогоду. Она был уверена, что за это время ее исчезновение обнаружат, и корабль вернется. Но прошло два дня, а помощи все не было. Вода кончилась еще вчера, и если бы не «Лучезарный», возможно, девушке пришлось бы солоно. Во всех отношениях.
– Мы не можем доставить вас даже до Хаджибея, госпожа, - сокрушенно развел руками Флавий.
– У нас курьерское судно, и наша корреспонденция срочная. А потом корабль возвращается обратно в Рим, тоже согласно графику.
– Я все понимаю, Флавий-афанде. Где вы можете меня высадить, и сколько я должна вам за услугу?
Флавий замотал головой.
– Нет-нет, о деньгах вопрос вообще не стоит, госпожа Марика. И не спорьте. А что касается порта назначения… Ну, скажем, вас устроит Созополь или Варна? Это в Булгарской провинции.
– А другие варианты? Поближе к Руси?
– Крайняя точка нашего маршрута — Констанца в Валахии. Оттуда «Лучезарный» возвращается в Рим.
– Меня устроит Констанца, - кивнула Марика.
«Дурак!»
– Не понял….
Колючая мысль Гизы настолько огорошила Флавия, что тот даже ответил вслух. Марика посчитала, что это адресовано ей, и повторила:
– Я говорю, что Констанца меня вполне устраивает, Флавий-афанде…
«На кой ты выболтал этой азиатке нашу конечную цель?»
– И потом, - продолжила Марика, - из Констанцы, насколько я знаю, есть регулярные рейсы в Аккерман, а оттуда и до Хаджибея недалеко.
«Я не верю этой русской».
– Целиком с вами согласен, - ответил римлянин сразу двум собеседницам.
Сейчас он уже соглашался с арабеской, что две женщины на одном судне — ничего хорошего.
С Марикой попрощались прямо на пирсе, как только корабль прибыл в Констанцу. Русская еще раз поблагодарила всех своих спасителей, оставила адрес какой-то гостиницы в Хаджибее, где планировала ожидать транспортной оказии до Тавриды — если вдруг «Флавию-афанде потребуется помощь морского специалиста». Римлянин не планировал открывать свое рыболовецкое дело, но личную карточку госпожи Кудаевой вежливо принял.