Пусть люди вымрут!
Шрифт:
Еще удалось узнать, что разбойники получили аванс, почтовую карету и указание как можно быстрее догонять аналогичный экипаж, вышедший чуть раньше по западной дороге. Разминуться было бы невозможно, дорога от порта до Бузэу была одна. Вот именно на этом месте обсуждения у Гизы с Флавием и возник ожесточенный сбор.
Девушка уверяла, что узнать по какому из путей двинулись Флавий с компаний можно было, только проследив за ними. Из Констанцы выходили три дороги: две по побережью моря вели соответственно на север и на юг, и одна — в сторону Бузэу, - на запад, в центр континента. Если бандиты точно знали,
Флавий же уверял, что не обязательно знать их в лицо. Достаточно утечки информации откуда угодно, чтобы кому нужно узнал — Рим затеял экспедицию в Валахию. И ясно, что явно не с добрыми, дружественными намерениями. А уж отследить единственный корабль из Рима, пассажиры которого сыпят деньгами налево и направо, проще простого.
Вот она, оборотная медаль хорошего финансирования.
Каждый остался при своем. Гиза все валила на русских, Флавий просто из необходимости противомнения, уверял, что может быть, русские и виноваты, но Марика тут не причем.
В Бузэу прибыли, как и планировали, под вечер следующего дня. Усталые лошади потянулись к поилкам и кормушкам, едва конюх почтовой станции избавил их от упряжи. Гиза облокотилась на дверцу, ожидая пока Флавий и Мариус вынесут все их вещи. Взгляд девушки наткнулся на бляху с номером, и арабеска не удержалась.
– Интересно, а за карету бандиты вперед платили? Что-то не хочется оплачивать собственное покушение.
Флавий хмыкнул.
– Будем надеяться, что расплатились. А то предстоит серьезный разговор с во-он тем серьезным мужчиной.
Флавий указал на почтмейстера, чуть ли не бегущего к их экипажу. Судя по спешке, серьезный мужчина имел сказать что-то очень важное.
И тут случилось то, что обычно называют «все встало на свои места».
Поскольку Гиза, облаченная в мужской костюм для путешествий, стояла к исправнику почтовой станции спиной, а вампир и Флавий ковырялись внутри кареты, почтмейстер еще загодя признал в них кого-то из настоящих нанимателей экипажа. Достаточно было нескольких слов — и Флавия пробил холодный пот (хотя до этого он не знал о такой способности своего нового тела), а Гиза кровожадно заулыбалась.
– Эй, братцы, а давайте не медлите, - вопил почтмейстер.
– И так уж на два часа запоздали, давайте на доклад к этому вашему русскому! Он очень недоволен…
Гиза обернулась.
Гневная отповедь на лице почтмейстера сменилась сначала удивлением, потом недоумением. Страх не заставил себя ждать, когда дверь кареты вновь открылась, и оттуда друг за другом спрыгнули вампир с римлянином, груженые походными сумками.
– Милый, готовься оплакивать свою русскую, - процедила девушка.
– Сейчас этот пухлячок будет рассказывать о том, с чего это Орда хочет нас угробить.
Пухлячок уже не мог ничего сказать, он только хватал ртом воздух подобно так любимым Марикой рыбкам, вытащенным на берег. Вампир неторопясь подошел к почтмейстеру и поправил на нем форменную одежду.
– П-пожалуйста, н-ничего от н-нас не утаивайте.
И улыбнулся во весь рот.
Почтмейстер не сказал многого, но было видно, что даже это немногое —
Конечно же, никто проверять подлинность этих бумаг не стал — вместе с вельможей было достаточно хмурых азиатов, готовых своими кривыми саблями отсечь слишком уж любопытные головы. Тотчас по прибытии русские уведомили почтмейстера, что карета номер девять арендована в Констанце, и прибудет чуть позже. На ней приедет остальная охрана, удостоверившись что за делегацией нет хвоста из мятежников.
«Какие ушлые и преданные ребята эти русские», - подумал Флавий о бандитах на дороге к Бузэу. — «Под угрозой неминуемой расправы нагло врать о каком-то там заказе от портовых бандитов — это ж какую надо иметь преданность хозяевам!»
Больше почтмейстер ничего сказать не мог. Клялся и божился, мол и знать не знал, что уважаемые представители Рима могли попасть под нападение телохранителей уважаемых представителей Руси.
Флавий даже немного посочувствовал толстяку. Попасть между молотом Рима и наковальней Руси — не пожелаешь и врагу. Поэтому общим решением служителя почтовой станции решили не трогать. Лишь строго настрого наказали держать рот на замке, что бы и кто бы не спрашивал о вновь прибывших. Ну и, конечно же, разузнали, где остановились русские. Ни Гиза, ни тем более Флавий, не собирались оставлять без внимания провокации восточного соседа. У римлянина — так и вовсе свой счет имелся: лишь несколько часов назад арабеска вытащила у него из спины две свинцовые пули. Они пробили и куртку, и кожу, и реберную клетку из прочнейшей римской стали, и даже повредили внешний корпус основного сердечного насоса, попутно пробив мех правого легкого.
Счастье еще, что нгулу заращивает свои раны очень быстро, а кожу и вовсе в пару часов. Тем не менее, оттенки боли в спине не давали свободно ходить, да и дышалось с трудом. Черная пыль, заменяющая кровь, не сразу восстановит механизмы тела. Пока это длилось, Флавий незаметно для самого себя переключился на запасное сердце и дышал только правой пневмокамерой.
К месту расположения русских подобрались поздно вечером, когда солнце уже закатилось за Карпаты. И Флавий, и вампир почувствовали видимое облегчение. Гиза тоже — тренированному убийце легче сражаться во тьме ночи.
Обиталищем русских оказалась довольно большая хижина на окраине. Стояла она чуть-чуть на отшибе от остальных построек, и это было как раз на руку команде Флавия. По сигналу вся троица рассредоточилась вокруг здания. Знаком к штурму будет мысленный сигнал Флавия своей спутнице, ну а Мариус должен был оставаться снаружи и следить, чтобы никто, не дай бог, не покинул здание через какой-нибудь тайный ход. Вампир заверил командира, что бегущего в страхе человека он почувствует хотя бы и сквозь землю.