Пусть люди вымрут!
Шрифт:
Вождь улыбнулся и добавил:
– Правда, с некоторых пор они еще и наши сильные руки и умные головы.
– М-мне очень п-приятно познак-комиться с-с с вами, - произнес трансильванец, сильно заикаясь.
– Уже м-много н-наслышшан от В-вождя о ваших стараниях и ум-мениях.
Кроме дефекта дикции он к тому же говорил с хорошо заметным северо-восточным акцентом.
– В целом каждый из вас уже знает, что вам предстоит, - сказал Вождь, обращаясь ко всем сразу.
– Ваша задача тайно проникнуть в Прикарпатье, обнаружить источник трансильванского восстания и высушить
Флавий напрягся. Еще вчера Вождь говорил, что кроме них с Гизой и себя самого не знает других Успокоителей. Может быть, этот заика — из тех, кто «содействует»?
– Я бы н-не назвал свои скромные с-старания оп… оп… оп-пытом, - скромно заметил трансильванец.
– И потом, м-мотивом моих с-скромных стараний были и свои ин-нтересы.
– Неважно, - отмахнулся Вождь.
– Даже если для вашего выживания необходима стабильность в регионе и вы неоднократно успокаивали волнения только из своих личных нужд, вы не перестаете быть нашим союзником.
Мариус Рыдой кивнул, соглашаясь. А глава Ордена тем временем продолжил.
– Итак, господа, ваша цель. Позвольте, я покажу ее наглядно. Прислуга, карту!
Секунд через пять в зал вошли два человека, каждый нес по тубусу с картами. Размотать содержимое и пришпилить к стене не составило труда и не заняло много времени. Вождь встал с места и подошел к прямоугольнику на стене. Рукой провел неровную черту по Карпатам.
– Тут пролегает граница между Трансильванией и Валахией, - прокомментировал Вождь.
– Граница очень условная, так как проходит по горному хребту. Но нас она не интересует… К северу от центра объединенной провинции Романия — городка Букурешть — расположено графство Бузэу, по названию местной реки, берущей начало в горном массиве. Горы отделяют равнины Валахии от долин Трансильвании.
Рука Вождя, поочередно очертила пределы провинций.
– По данным господина Рыдого управление восстанием ведется именно отсюда, — Вождь положил ладонь на указанную область, — и скорее всего, из какого-то относительно крупного города. Деревенька Бузэу на одноименной реке — вряд ли, слишком мелкая. К тому же, она с той стороны гор, которую мы контролируем. Скорее всего, это или город Брашув, или соседствующие с ним Бран с Фэгэрашем.
– Я д-двумя руками з-за Б-брашов, - подал голос трансильванец.
– Я тоже думаю, что центр сопротивления именно там, - согласился Вождь.
Гиза хмыкнула и озвучила мысль, которая буквально секунду назад посетила и Флавия.
– Не понимаю, если вам все понятно с точностью до города, то что мешает сравнять его с землей?
Вождь понимающе кивнул.
– Собственно почти ничего. От места расположения наших передовых легионов до Брашова буквально неделя ходу.
– И?
– Что «и»?
– повысил голос глава Ордена.
– Что вам мешает послать туда ударную группу и покончить с восстанием?
– спокойно спросила девушка.
Ответил гость из Трансильвании.
– Между г-градом Т-тырговище и рекой Б-бузэу, единственные в-входы на п-перевалы через горы Б-бранчек — н-на град Брашов. Эти п-перевалы н-неприступны
– И что?
– на этот раз спросил Флавий. Он не видел никаких трудностей перебросить войска к Брашову в другом месте.
– Я с-сказал, это единст-т-твенные п-перевалы через горы из В-валахии в Т-трансильванию. На в-восток — княжество Молдова, дикое и п-пока не п-подконтрольное Риму. К тому же, д-дорога через Молдову очень д-длинная, три с-сотни миль на с-север, потом п-перевал, и почти с-столько же обратно на юг.
– Как видите, - снова вернулся в разговор Вождь, - путь у нас только один, через горные перевалы. А поскольку мы их не возьмем, пока не подойдет подкрепление, а это произойдет не раньше чем через полгода, то единственная наша возможность быстро погасить червоточину — это малый отряд, просочившийся через перевал к Брашову.
– Мне послышалось, или ты сказал червоточину?
– уточнила девушка.
– Не послышалось, - улыбнулся Вождь.
– Действительно червоточину. Восстание — лишь следствие какого-то процесса. Лишь следствие. Кто-то ворошит ткань нашего мира именно там, где это чревато самыми нехорошими последствиями.
– Какими?
Безымянный хотел было ответить, но вдруг замолчал на секунду, потом прикрыл глаза и, словно по памяти, продекларировал:
— Издревле на границе Трансильвании и Валахии жили, да живут и поныне вполне законопослушные… кхм… подданные.
Гость в темно-красных одеждах скривился как от зубной боли.
— У них свое землеуправство, — продолжил Вождь, открыв глаза, — они послушно платят налоги, а их внутренние дела остаются их делами. По большому счету, у Рима к ним всего одна претензия: они не поставляют новобранцев в армию.
– Однажды м-мы п-пытались!
– возразил со своего места господин Рыдой.
– Вот именно с тех пор, - снова улыбнулся Вождь, - мы с вас и не требуем. Себе дороже.
– И теперь не п-получите.
– Ну конечно, Мариус, ведь это для вас так нехарактерно — братоубийственная война. Точнее, охота. Которая, правда, с незначительными затишьями длится уже лет четыреста, так?
– В-вы с этим с-смирились. А в-восстание вообще не м-мы развязали.
– Можно подумать мы.
– Что за чушь?
– не выдержала Гиза.
– Я ничего не понимаю, - подвел итог Флавий.
Вождь изобразил на лице что-то наподобие кислой ухмылки. Еще раз посмотрел на трансильванца, потом повернулся к Флавию и двумя словами поставил большую финальную точку в объяснениях:
– Мариус — вампир.
Изначально порожденные природой и живущие, в общем-то, в согласии с ней, вампиры Трансильвании — мирный народ. Их мало, и нападают они только на одиноких путников. Вампир может так замутить разум человека, что у того из памяти выпадают часы и даже дни жизни. Этого достаточно, чтобы отпить у неосторожного путешественника немного крови — а большего обычному кровососу и не нужно. Не обходится, конечно, без жертв, когда вампиров двое-трое, или один, но жадный. Но ведь все знают, горные перевалы так опасны!