Пусть умрет

Григ Юрий

— Верно, это греческие буквы. И написано там, вот взгляните повнимательней сюда.

Максимов всмотрелся в надпись – «;;;;;;;» – было начертано на гарде крупными буквами.

— Это что-то означает?

— Буквально – Альберис. Так называли Эльбрус некоторые племена в Киликии и на Кавказе. Да... Очень интересно. Кому понадобилась такая мистификация?

Похоже, сомнение боролось в нем с верой в чудо, что иногда не чуждо даже профессорам. С минуту поколебавшись, он спросил:

— Можете оставить мне его на несколько дней?

—

Боюсь, что в данный момент не смогу, – в нерешительности проговорил Максимов, но, увидев разочарование на лице ученого, поспешил его успокоить: – Разве что немного попозже. Через пару недель, а? Так вы все же не исключаете, что это не реплика?

— Понимаете, Александр, для того чтобы дать окончательный ответ на этот вопрос, мне нужно время. И соответствующая экспертиза. Должен сказать, что атрибуция оружия является моей... – он замялся – …второй профессией, побочной деятельностью, если хотите. Я даю экспертную оценку и заключение об аутентичности и происхождении многих видов старинного оружия. Сейчас, знаете ли, множество богатых людей желает приобрести антикварные вещи, включая и оружие.

— Да-да, догадываюсь.

— Хотят знать, во что вкладывают деньги, – усмехнулся он.

— Естественное желание!

— Г-м... возвращаясь к вашему предмету... Уникальная вещь, должен сказать. О том, что этот меч не новодельный, говорит многое... Новодел гораздо тяжелее – до полутора килограммов. Они же обычно изготовляются для декоративных целей... Кому нужно бороться за лишний вес, если предназначение вещи – висеть на стенке в кабинете? А воин в бою почувствует каждый избыточный грамм. Вот, обратите внимание, какой легкий, – профессор передал меч Максимову.

Тот взял в руки меч и покачал его снизу вверх, прикидывая вес.

— Да, действительно очень легкий.

— Сейчас вы понимаете, что тот, у кого оружие совершеннее, то есть прочнее и притом легче, тот и побеждает. Так что, скорее всего это поздняя работа, выполненная настоящим мастером. И имеет свою ценность, но только как реплика, несмотря на то, что зачастую копии по своему качеству превосходят оригиналы.

— Георгий, а вы могли бы дать предварительное заключение?

— Г-мм… только очень приблизительно. Это, повторяю, римский меч, или, как его называли, гладиус. Такие легкие мечи использовались римлянами в эпоху расцвета Империи. Они применялись в основном пешими воинами, в строю. Данный экземпляр относится по типу к так называемым помпейским гладиусам, пришедшим на смену более ранним типам...

Профессор прервал объяснения, снова положил меч на указательный палец и подвигал его, чтобы найти точку равновесия. Потом поцокал языком и сказал:

— Посмотрите, тяжелое навершие смещает центр тяжести ближе к ладони. Существует специальный термин для такого оружия – оно разворотистое. Видите?

— Ну, да...

— Таким мечом нельзя эффективно рубить, Его поражающий удар – колющий. Как фехтовальщик, вы должны знать. И рука не устает. Весит всего граммов восемьсот,

даже семьсот, если он, как их обычно изготовляли, с деревянным эфесом.

— Я про это где-то читал.

— Как ни странно, римляне, чьи технологии, как правило, внедрялись на завоеванных территориях, впоследствии приняли через воинов-ауксиллариев придуманную кельтами и германцами спату. Но есть и другие мнения...– Иванишин хмыкнул, как словно в настоящий момент перед ним находился оппонент, имеющий эту другую точку зрения. Он подошел к стене с оружием и показал на длинный рубящий меч. – Это спата… она вскоре стала оружием конницы. А гладиус еще долго оставался оружием легкой пехоты.

— А гладиаторы имеют отношение к гладиусу, – догадался Максимов.

— Самое непосредственное – слово «гладиатор» восходит к «гладиусу». Также как «автомобилист» происходит от «автомобиля»... Это оружие было наиболее популярным и во время гладиаторских боев. Кстати, меч во все времена считался оружием аристократов.

— Надо же, а я по простоте душевной считал, что все наши предки сражались в основном мечами.

— Нет-нет, как раз наоборот. Технология производства мечей была сложна и дорога. В основном рядовые воины сражались топорами, копьями, а оружие дальнего боя – лук и стрелы. Меч мог себе позволить только богатый человек. Или наемники – их вооружали за чужой счет.

— А этим мечом можно сражаться?

— Это, вне всякого сомнения, рабочий меч… а следовательно, им вполне можно сражаться...

— И даже убить человека? – перебил Максимов.

— Можете не сомневаться, – ответил Иванишин, с интересом взглянув на собеседника.

— Спасибо, профессор, за поистине неоценимую помощь... Теперь я ваш должник.

— Ну что вы... пожалуйста, не преувеличивайте. Но надеюсь, ваш вопрос не означает, что вы собираетесь воспользоваться этим оружием в подобных целях, – улыбнулся Иванишин.

— Не беспокойтесь, в наши дни для этого существует много других, более эффективных видов оружия, – ответил Максимов. Потом, видимо решившись на что-то, добавил: – А если я всё же... э-э... оставлю его на пару дней – сможете дать окончательное заключение? Просто на более длительный срок не смогу...

— Что ж, – обрадовался Иванишин и в глазах его загорелся неукротимый огонь познания, – нелегко, но попробовать можно. Мне необходимо связаться с лабораторией и спросить их...

— Так в чем же дело? Связывайтесь, профессор. Повторяю, я ваш должник.

— Хорошо, я вам позвоню.

 Покинув стены института, Максимов еще долго размышлял о судьбах отечественной науки, в частности исторической, поражаясь многогранности человеческих талантов. Действительно, если бы вчера ему кто-нибудь сказал, что можно делать бизнес на «истории»… в смысле – на исторической науке, он бы попросту поднял на смех такого чудака.

Через день позвонил профессор, как и обещал, и первым делом совершенно неожиданно извинился перед Максимовым.