Пустая карта. Уравнение измены
Шрифт:
– Тогда едем в Питер, потом в Финляндию, а оттуда в Чехию, – быстро пробормотала Анька, докуривая и выбрасывая окурок.
– А мне оставить, Анюта? – обиделся Арсений.
– Обойдешься, старый хрен. Сама через силу курила, чтоб тебе не досталось, – шумно отмахнулась она и тихо добавила: – А с бизнесом что, Сеня?
– Продавай. За разумную цену или в рассрочку. Только не Майке своей. От нее по-любому денег не дождешься.
– Это почему? –удивилась Владыкина.
– А сама посуди. Тут или на коне, или под конем. В любом случае
– Разумно, – кивнула Анька. – Завтра с конкурентами поговорю, а ювелирку Маше в рассрочку продам.
– Ну и ладненько, Птица Говорун, пошли спать, а то расчирикалась на ночь глядя.
Анька легонько стукнула любовника по заднице и двинулась следом.
Темная тень, следившая из окна кухни, медленно отошла в сторону.
«Кажется, ничего не заметили и не подозревают. Ну погодите, голубки, через пару дней устроим вам маски-шоу!»
Глава 39. Часть 2.
Когда самолет набрал высоту, Маша достала из сумки бумаги, врученные Анькой, и принялась вчитываться в каждую строчку. Из-за суматохи последних дней смысл написанного ускользал от нее. И приходилось снова и снова возвращаться к уже прочитанному тексту.
– Ничего не понимаю, – вздохнула она. – Дурацкий канцелярит!
– Давай вместе, – предложил муж, добродушно улыбаясь. И как только она кивнула, забрал листы. Быстро пробежал глазами по договору.
– Все нормально, – заверил он. – Хорошие условия. С момента подписания становишься полноправной и единоличной хозяйкой "АРХМы".
– Да, я это понимаю, – устало вздохнула Маша. – Аня так все и объяснила, только боюсь страшно.
– Сама посуди, Владыкина первой предложила тебе, – заметил Витольд. – Почему она надумала избавиться от бизнеса, не знаю. А не купишь, позарится кто-то другой. Ты ведь не крепостная, чтобы тебя вместе с имуществом продавали?
– Я выкуплю бизнес. Условия хорошие. Ежегодные платежи в течение пяти лет. Меня устраивает. Но никак не пойму Аню.
– Тебе выгодно? Вот и пользуйся моментом, – хмыкнул Стрельников. – Денег на первый взнос я дам.
– У меня на карточке есть, – напомнила Маша. – Хватит.
– Упрямица,– усмехнулся Витольд, в одночасье вспомнив, что на злополучной карточке скопилось больше миллиона.
Она, вздохнув, положила голову на плечо мужа, закрыла глаза.
Тотчас, как в калейдоскопе, перед глазами замелькали события последних дней. Понедельник со скоропалительной свадьбой брата и известием о смерти Гурьянова сменился вторником с помпезными похоронами Майкиного мужа и предложением Владыкиной купить бизнес. А в среду они с Витольдом запрыгнули в самолет и полетели в Питер.
Сквозь накатывающую дрему она почувствовала, как на затылок ложится ладонь мужа, как быстрые пальцы бегут по шее, лаская каждый позвонок, потом снова возвращаются на голову и сводят с ума круговыми
– Мышцы сильно зажаты, – пробормотал Стрельников. – Вечером с меня массаж, мое сердечко.
Маша чуть не задохнулась от возбуждения. Эмоции понеслись вскачь, а воображение сразу же подкинуло картинку: полумрак свечей и сильные руки мужа скользят по ее телу, обильно сдобренному маслом.
Она заерзала на сидении, пытаясь отодвинуться, но крепкие руки удержали ее в объятиях супруга.
– Не балуйся, Мэри, – шутливо проворчал он, почувствовав, что жена легонько ущипнула. – Иначе придется просить у стюардессы отдельный кабинет.
Маша фыркнула и притворилась спящей.
Сознание тут же вытянуло из памяти приезд брата с новой женой.
«Вот такие мужики, – в сердцах подумала Маша.
– Всю жизнь морочил голову одной, а женился на другой».
Но, что ни говори, Любаша ей понравилась сразу. Добрая, бесхитростная и на девятом месяце. Пока родственники охали и ахали, на террасу вышла Ева и с места в карьер поинтересовалась, почему у тети такой живот.
– Там твой брат, – улыбнулся Сергей.
– Леня туда не поместится, – с сомнением заметила Ева.
– Это другой, – рассмеялся Сережка, а Люба позвала малышку к себе и положила ее ручку на живот.
– Послушай, он там толкается,– улыбнулась она.
Ева отдернула ладошку и деловито приложила ухо. И в этот момент малыш повернулся.
– Он стукнул меня в ухо, – восторженно закричала малышка. – Мама, ты пьедставляешь?
– Иди ко мне, егоза, – позвал Чапай Еву. И она тут же прибежала, быстро втиснулась между двумя дедами. Еще локтями повела в разные стороны, расчищая себе пространство. За ней следом осторожно пробрался огромный лохматый пес с перевязанной лапой и улегся у Чапая в ногах.
– Вот, полковник Архипов, – усмехнулся Сказочник. – И на тебя нашелся главнокомандующий.
– Целых три, -пробубнил отец. – Обвели вокруг пальца, партизаны домашние. – И, передразнивая старшего внука, добавил:– Мы, дедушка, хотим Наде собачек в питомнике показать. А там эта курица, – он хмыкнул, указывая на младшую внучку, – принялась бегать между вольерами и причитать "Мои собаськи!"
– Зря туда пошли, – подала голос мамОля.– И так было понятно, чем этот визит закончится. Ты, Вася, легко купился!
– Старый дурак,– фыркнул Чапай. – Но внуки попросили...
– Зато Бинго нашел свой дом! – заявила Ева, болтая ногами, и добавила самый весомый аргумент: – И папа полечил ему лапку!
– Твоему папе еще не хватало в выходной собак лечить, – усмехнулась Агата. – Но пес очень хороший! Такой умный!
– Конечно, – кивнул Чапай. – По щенку сразу и не определишь. А тут весь интеллект налицо. То есть на морде.
Бинго поднял голову, словно понимая, что о нем говорят, и тут же со всех сторон получил лакомство. Отец дал кусочек курицы, Сказочник– колбаски, а Ева протянула надкусанное пирожное.