Пустая карта. Уравнение измены

Волкова Виктория Борисовна

«Отлично, – про себя подумала Маша, чувствуя, как во сне Витольд вновь притягивает ее к себе, ощущая его ровное дыхание на своем затылке. – Выговорился, как на исповеди, и заснул с чистым сердцем. А мне что с твоими грехами делать? А с желанием?»

Она решительно убрала руку мужа и поднялась с постели. Вышла на балкон, не в силах противостоять красоте раннего утра, потом кинулась обратно в комнату и вновь вышла с фотоаппаратом. Принялась щелкать горы и кроны деревьев, подсвеченные розовым светом восходящего солнца, постепенно отринув прочь все мысли о Витольде.

В чистоте нарождающегося дня Маша наконец поняла, что послужило всему виной. Она быстро шагнула в комнату и, забравшись коленями на кровать, наклонилась над спящим мужем. Витольд приоткрыл глаза, глянул сумрачно, не понимая, почему его разбудили.

– Перестань считать меня инфантильной дурочкой! – нависая над ним, заявила грозно.

– Никогда, – пробурчал Витольд спросонья и снова сгреб ее в охапку.

– Отпусти, Вит, – она принялась стучать кулаком по его плечу. Муж поймал ее руку, поцеловал пальцы, но хватку не ослабил.

– Умные жены оберегают сон мужей, а маленькие глупышки с ними дерутся, – хмыкнул Стрельников, крепче прижимая жену к себе. – Спи, Мэри, – велел он.

– После завтрака берем сахар и яблоки и идем на конюшни, – скомандовал Карлос, обмакивая в пиалу с шоколадом чуррос – печенье, напомнившее Маше «хворост».

– А мы в аэропорт не опоздаем? – с сомнением заметил Витольд, глянув на часы.

– Вчера в Лоредо Мигель прилетел на вертолете. Он радушно доставит вас в Эль Прат.

– Так вы избежите пробок, а заодно приятно проведете время, навестив наших лошадок, – добавил Мигель, сдержанно улыбнувшись.

– Если это удобно, – развел руками Витольд, принимая приглашение.

– Вполне, – добродушно заметил гранд. – У меня дела в городе.

Конюшни семейства Энрикесов поразили Машу невероятной чистотой и отсутствием запаха. Лошади, грациозные и сильные создания, от нетерпения переминались на тонких ногах, а получив лакомство, нежно тыкались в ладонь, прося еще. Ева пришла в неописуемый восторг, когда гнедая красавица Урсула коснулась шершавым языком ее маленькой ладошки.

– Мама, мама, она меня поцеловала! – радостно закричала девочка. А уж увидев пони, пасущихся на лужайке, растерялась и заворожено повторяла:

– Лошадки, какие лошадки!

Маша и сама не могла отвести взгляд от миниатюрных рыжих красавиц с белой челкой и таким же хвостом.

– Хочешь покататься? – предложил Карлос. – Мы специально держим несколько пони для Кристины и ее подружек.

– Да! – тут же согласилась Ева.

– Тогда пошли, – скомандовала внучка Карлоса.

Ева и не подумала отказаться, лишь оглянулась на мать, требуя разрешения:

– Мама!

Маша растерялась. Витольд строго позвал дочь:

– Ева.

– Не беспокойтесь, – вмешался Карлос. – У нас лошади смирные. Мы прокатим Еву на самой спокойной кобыле. И опытный грум не отойдет от нее ни на шаг.

– Но… – беспокойно начала Маша.

– А вы сами не желаете прокатиться? – усмехнулся Карлос. – Я велю запрячь Урсулу. А ты, Лео?

– Мама! – точно так же взвыл

сын и застыл немым укором рядом с сестрой.

– Я не против, – устало отмахнулась Маша. – Только вместе с грумом и у меня на глазах.

– Ты тоже можешь взять лошадь, мое сердечко, – принялся уговаривать ее Витольд.

– Я их боюсь, – шикнула на мужа Маша. – Езжай сам, а я у изгороди постою.

– Нужно перебороть страх, – тихо заметил Стрельников. – Давай вместе? – И тут же, смеясь, крикнул Энрикесу: – Карлос, у вас есть супертяж, чтобы выдержал Мэри?

Он заработал тычок в бок от жены и быстро добавил:

– Можно ли на одном коне покататься вдвоем?

– Конечно, – заверил Карлос. – У нас есть кобыла австралийской породы. Она уж точно выдержит вас с Марией.

Маша испуганно взглянула на мужа, но рьяно отказываться не решилась.

«Вон твои дети катаются, – сама себя упрекнула она. – А ты какой пример подаешь?» Словно услышав ее мысли, Витольд, улыбаясь, шепнул жене:

– Давай, дочка Чапая, покажи класс.

– Папа не служил в кавалерии, – прошипела Маша. – Или ты путаешь рода войск? Артиллерию от кавалерии отличить не в состоянии?

Муж рассмеялся и крепко стиснул в объятиях, прижал к себе. Чмокнул в щеку.

– Чапай хорошо держался в седле.

– Откуда ты знаешь?

– В кино видел, – хмыкнул Стрельников, целуя жену в нос. Маша хотела объяснить непутевому мужу, что в кино снимался Борис Бабочкин, но никак не ее отец, но тут из дальних конюшен привели лошадь. И Маша охнула. Черная, вороной масти кобыла посмотрела внимательно на Витольда, перевела задумчивый взгляд на Машу.

– Нет уже ничего, – всплеснул руками Стрельников. – Все лакомства твоим подружкам раздали.

Маша сунула руку в карман майки и вытащила оттуда два кусочка сахара.

– Какая же ты красивая, девочка, – прошептала заворожено и погладила черную гриву.

Витольд деловито запрыгнул в седло и потянул за собой жену.

– Не дрейфь, Мэри, – велел он, и она не посмела ослушаться. Тем более Ленька во все глаза смотрел на мать. Маша заметила, как муж и сын переглянулись, словно поговорили друг с другом. Без единого слова.

Глава 22. Часть 3.

Стрельников усадил ее впереди себя и крепко обхватил рукой.

– Держись за гриву, Мэри, – пробормотал он, забирая поводья и слегка прижимая пятками бока животного. И лошадь пошла. Маше казалось, что она позвоночником вросла в живот мужа. Даже соблазна отодвинуться не наблюдалось.

– Посмотри на них, – стоя около грубой деревянной изгороди, обратился Карлос к жене. – Редко встретишь более гармоничную пару. С чего ты взяла, что этот брак недолговечен?

– Не знаю, – отмахнулась она. – Сейчас они общаются иначе. Более близки друг другу, что ли. Их даже можно принять за настоящих супругов. А вот в больнице я увидела чужих людей. Да и сам Вит не производит впечатления моногамного. А эти его девицы… Помнишь, прошлым летом мы встретили его в ресторане на Рамбле?