Пустошь

Александер Джен

Деклан вынимает из рюкзака прозрачный квадратик вроде того, который носит с собой Оливия, и нажимает на иконку в голографическом меню. Появляется виртуальная клавиатура. Деклан несколько минут вводит какие-то коды, потом кладет планшет на землю и отходит назад на пять, шесть, семь шагов.

– Дотронься до него пальцем. Я отключил тактильное распознавание на десять минут, так что поторопись. Еще не хватало, чтобы ты сбила настройки и планшет начал отвечать на твое прикосновение вместо моего.

Справиться с устройством получается не сразу: трудно держать в одной руке планшет, в другой – пушку и одновременно

следить за Декланом. Наконец экран загорается. Ладонь слегка покалывает – похожее ощущение охватывает голову, когда Оливия выходит из игры. Передо мной возникает медленно вращающаяся трехмерная карта Нашвилла. К моему разочарованию, дома и улицы на ней не подписаны, а месторасположение персонажей не отображается. На северо-западе, где я сейчас нахожусь, не видно ничего особенного. Зато почти в ста километрах к юго-западу от Демонбрен-стрит, откуда я сбежала всего два дня назад, карту пересекает тонкая линия. Участок по другую сторону границы закрашен желтым, и по нему идет надпись жирными черными буквами: «Соединенные провинции (СП)».

У меня такое чувство, что я задыхаюсь.

Нет. У меня такое чувство, будто Деклан хватает меня за горло и несколько раз ударяет о железный забор, а я наблюдаю со стороны, как бы вне собственного тела, и даже не пытаюсь его остановить.

– Значит, придется отправиться на юго-восток, – тихо говорю я.

– Милости просим. Только ты не пройдешь и трех километров.

– Это еще почему?

– Потому что я пошлю за тобой команду модеров. Тебя поймают прежде, чем этот забор скроется из виду.

Деклан приближается, глядя мне прямо в глаза. Ему наплевать, что у меня в руке пистолет. Когда я повожу головой и с усилием сглатываю, он даже не обращает внимания. Он сосредоточен на одном – подойти ко мне на расстояние вытянутой руки.

– Обещаю: ты сильно пожалеешь, что тебя сразу же не убили из электрошокера.

– А если я застрелю тебя прежде, чем ты успеешь настучать?

– Тогда, возможно, тебе удастся перейти границу прежде, чем модераторы проверят игровые отчеты за последний квартал. У тебя примерно… – Деклан бросает взгляд на циферблат наручных часов, – … двадцать девять дней до того, как они просмотрят видеозаписи, изучат статистику персонажа и отправят тебя в ремонт. Но даже если ты сумеешь сбежать, тебе все равно крышка. В СП невозможно жить под вымышленным именем: там повсюду сканеры сетчатки и отпечатков пальцев. Даже все аку-планшеты запрограммированы на тактильное распознавание, а без планшета ты сразу будешь бросаться в глаза. Эти штуки выпускает правительство. Без них никак. Кроме того, по ту сторону границы твой мозг будет по-прежнему соединен с мозгом игрока. Геймер может в любой момент зайти в игру и пригнать тебя обратно. Хотя, скорее всего, он тебя просто убьет.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но Деклан меня перебивает:

– Я могу сделать так, что твой чип уничтожат, как только ты выйдешь из «Пустоши». Тогда никто не сможет тебя вычислить – ни модеры, ни геймер. У меня есть друзья, которые за пару минут присвоят тебе любое имя и внесут его во все базы данных. Они обеспечат тебя всем необходимым, чтобы выжить в Провинциях. От тебя требуется только сказать «да».

Двадцать девять дней – достаточный срок, чтобы разработать и осуществить план побега. Если я всего за пару дней прошла такое большое расстояние,

значит, смогу сделать это еще раз. Надо просто дождаться, чтобы Оливия опять куда-нибудь уехала.

Однако, если Деклан прав – а в случае с границей он оказался прав, – за пределами «Пустоши» мне долго не продержаться. Деклан деактивирует мой чип, и тогда Оливия больше не сможет мной пользоваться.

Если я скажу «да».

Если позволю ему пользоваться мной вместо Оливии.

– Какая нужна помощь? – цежу я сквозь зубы.

Деклан расплывается в улыбке, как будто выиграл решающий бой. Наверное, так смотрит людоед, прежде чем позавтракать своей жертвой.

– Меня послали в игру, чтобы найти одного персонажа и отправить его в починку. В последний раз его видели в Нашвилле.

Пугающе похоже на мой случай. Каким-то чужим голосом я спрашиваю:

– Тебе поручено найти меня, да?

Деклан закатывает глаза:

– Не думай, будто на тебе свет клином сошелся. Нет, я ищу другого персонажа – парня, который пропал с наших радаров.

Я с шумом выдыхаю и даже не пытаюсь скрыть облегчение. Значит, пока я в безопасности, а это уже что-то, верно?

– Тогда при чем тут я?

– В «Пустоши» навигационная система на моем планшете не работает, я могу ориентироваться только по карте. Ты хорошо знаешь город. С твоей помощью я быстрее найду персонажа и выберусь отсюда. Это секретное задание, и время на его выполнение ограничено.

В жизни не слышала ничего нелепее.

– А если я тебе помогу, ты выведешь меня из игры?

– Клянусь жизнью.

– Сколько это займет?

– Несколько дней. Максимум – неделю.

– А у тебя не будет из-за меня неприятностей? Полчаса назад ты говорил, что побег запрещен законом.

Деклан пожимает плечами и выдавливает из себя улыбку, больше похожую на гримасу.

– Ты же сама сказала: один человек погоды не делает. Мой босс никогда не узнает, что я помог тебе сбежать. Мне позарез нужно найти пропавшего персонажа, и я готов нарушить ради этого парочку правил.

Предложение Деклана мне не по душе. Выходит, я должна вернуться в бар на Демонбрен-стрит и позволить Оливии управлять собой, когда ей вздумается. А все свободное время проводить с парнем, который ничем не лучше самой Оливии.

Зато он не сдаст меня модераторам. И у меня по-прежнему остается шанс спастись, хотя теперь он кажется гораздо призрачнее.

– Хорошо, я помогу тебе, – нехотя киваю я.

Глава десятая

Первый участок пути мы проходим, не говоря ни слова. Мое молчание полно злобы, ярости и горечи, как будто кто-то прожигает мне в груди дыру, а я бессильна его остановить. Я возвращаюсь туда, откуда пришла, и чувствую себя полнейшей неудачницей.

Я понятия не имею, что творится в голове у Деклана. Не хочу даже думать об этом. Но все равно думаю. Да, этот парень работает на создателей «Пустоши», зато у него осмысленный взгляд, и говорит он сам за себя.

Может, он в тайне злорадствует, что угрозами заставил меня подчиниться? Гадает, о чем я сейчас думаю? Не брошусь ли на него, не попытаюсь ли причинить ему вред?

Я пинаю крошки асфальта и стискиваю лямки рюкзака так сильно, что костяшки пальцев белеют. Нет, ничего мне не сделать. Его преимущества слишком велики.