Пустошь
Шрифт:
Пламер поднялся. Чарли выгнулся, стараясь ухватить его за руку, но не смог.
– Я хочу, чтобы здесь дежурил солдат. Глаз с них не спускать!
– Пламер, ради Бога, подумайте! Вы же рискуете людьми! Пусть эта штука не может покинуть Пустошь – хорошо, но она может подойти достаточно близко к городу. Что будет тогда?
– Вызовите себе гадалку.
Пламер пошел к выходу. Чарли упал на подушку.
– Идиот!
Пламер остановился. Он постоял несколько секунд, а потом вышел, так ничего и не сказав. Как только он покинул госпиталь, в палатку вошел солдат и сел на складной стул
Стентон покачал головой.
База выглядела пустынной. Залитая светом прожекторов, она спала, но сон этот был тревожным. У штабной палатки на высоком тонком шесте лениво трепыхался флаг – символ того, что все под контролем, символ силы и уверенности в завтрашнем дне. Иначе и быть не могло.
Пламер вошел в палатку и, не обращая ни на кого внимания, подошел к рации.
– Полковник Пламер вызывает первый пост. Ответьте.
– Слушаю, сэр.
– Машины убрали?
– Работаем над этим.
– Хорошо. Поторопитесь. Теренски…
Пламер замолчал.
– Сэр?
– У вас все в порядке?
– Да, сэр.
– Я хочу, чтобы вы не спускали глаз с Пустоши. Направьте туда прожектор. Если увидите что-нибудь необычное – сразу же свяжитесь со мной.
– Понял, сэр.
– Отбой.
Пламер подошел к кофеварке и нажал на кнопку. Краем глаза он увидел, как быстро отвернулся радист. «Сколько ему еще дежурить? Часа два».
Кофеварка заворчала. Пламер сел за стол. Уже полгода в этих краях все было спокойно. Он так привык к этому спокойствию, что уже позабыл, какой может быть Пустошь на самом деле. И она напомнила ему. Сначала Майкл, затем Краучеры и Линда Вайтберд. И, наконец, эта психованная парочка. Событий более чем достаточно. Ему совсем не хотелось усугублять уже и без того довольно напряженную ситуацию, объявляя эвакуацию города. Это было совершенно ни к чему. Всем известно: что бы ни происходило в Пустоши, оно не распространяется за ее пределы. Да и не происходит там ничего. В худшем случае какие-то миражи, как рассказывал Майкл. Возможно, Вайтберды видели всего лишь один из них. Но напугались они до чертиков, с этим не поспоришь. В здравом уме человек никогда не будет разворачиваться в Пустоши, потому что делать это пришлось бы на большой скорости, рискуя навсегда там остаться. Они рискнули и гнали так, что чуть было не отправились на тот свет. Младший Вайтберд похож на паникера, но его отец показался Пламеру спокойным человеком. Теперь они поют одну и ту же песню.
«Я ведь не совершаю ошибку?»
Кофеварка автоматически отключилась. Полковник наполнил свою чашку, поставил ее на стол и развернул карту района «Прометей».
«Прометей» – крикливое название. У командования с фантазией явно не густо. И именно поэтому они должны принимать последнее решение. В ситуации опасности фантазия часто оказывается гибельной.
На карте условными знаками были нанесены точки, в которых происходили инциденты за последний год. Их было четыре, и все далеко от Санта-Розита. Более безопасное место в этих краях трудно найти – море спокойствия.
«Но… Что „но“?»
Нехотя, но Пламеру пришлось признаться самому себе, что его что-то гложет. Что-то беспокоит и не дает просто так отмахнуться от слов
Но для эвакуации нет оснований. Никаких.
Можно связаться с властями в Форт Вингейт и осторожно предупредить их. Мало ли что может произойти. Пожалуй, стоит.
– Соедините меня с полицейским управлением Форт Вингейт, – сказал он радисту.
Стентон оказался великолепен. Экспресс-операция, как он ее назвал, над ногой Чарли продлилась час, и уже к полуночи он вернулся в свою кровать с гипсом. Гипс – это хорошо. Чарли совсем не хотелось видеть свою изуродованную ногу. Отец сразу же подошел к нему. Лицо его было бледным.
– Ты как?
– Нормально. Местный костоправ оказался просто кудесником. Через пару часов можно будет танцевать.
Лайан улыбнулся. Но Чарли не ответил на его улыбку.
– Пламер не поверил, – сказал он. – Эта сволочь ничего не предпримет.
– Его можно понять.
– Отец, ты же видел это!
– Я не уверен в том, что видел.
– Я уверен! Эта штука не остановится!
– Почему ты так считаешь?
– Я… Я чувствую!
– В этом-то и проблема. Командир военного гарнизона не станет эвакуировать ночью целый город только потому, что ты или я что-то чувствуем. Это неизбежный факт.
– Надо что-то делать.
– Мы не можем ничего сделать.
– Надо предупредить!
– Мы не выйдем из этой палатки. А если и выйдем, то стоит нам открыть рот, как этот джентльмен, – Лайан еле заметно кивнул в сторону солдата, – с удовольствием выполнит приказ начальника. Нас пристрелят, и это не изменит ровным счетом ничего.
– Но нельзя же пустить все на самотек. Через пару часов здесь разразится Армагеддон!
– Надо подумать.
Пламер почти задремал, когда его разбудил вызов по рации.
– Слушаю.
– Сэр, говорит Теренски.
– Что у тебя?
– Я не уверен, но вы приказали докладывать обо всем необычном.
– Что там у вас?
– Я вижу вспышки. Далеко. Похоже на зарницы. И еще ветер.
– Ветер?
– Анемометр показывает тридцать пять миль в час.
– Понял. Продолжайте наблюдать.
– Да, сэр.
– Машины убрали?
– Убрали, сэр.
– Хорошо.
Пламер потер ладонями лицо и нажал кнопку рации.
– Крюгер?
– Слушаю, сэр.
– Сколько у нас грузовиков?
– Восемь.
– Они заправлены?
– Не все.
– Я хочу, чтобы через полчаса они были заправлены и прогреты.
– Сделаем.
Пламер нажал отбой.
Галлюцинация отменяется. Похоже, те двое действительно видели то, о чем говорили. Но Санта-Розита вне Пустоши. Здесь, черт побери, безопасно.
А безопасно ли?
Пламер встал и принялся ходить по палатке. Он понимал, в какую цену могут встать сомнения, и все же колебался. Пять минут он молча ходил взад-вперед, пока, наконец, не принял решение. Да, так и надо поступить. Через полчаса грузовики будут готовы, и, если за это время ситуация ухудшится, он начнет эвакуацию.