Пустой мир 3. Короны королей

thelordofthedark

С наполовину разрубленной ногой Дэлай повалился на пол, но все-таки успел поднять щит, закрывшись от второго удара меча, грозившего раскроить ему череп. Один из гвардейцев, свалив ближайшего минотавра выстрелом в упор, все-таки смог прорваться, кинувшись на помощь своему королю, но не успел сделать и пары шагов, как тут же был сбит с ног выстрелом плазменного разрядника, превратившего большую часть его тела в бесформенную оплавленную массу.

— Теперь я верну корону Саальта саальтскому престолу, — выдохнул Аллирд, ударом ноги прижимая руку противника со щитом к полу. Сила экзоскелета его костюма была так велика, что броня затрещала под металлической подошвой, и рейнсвальдский король задергался, пытаясь высвободиться.

Его ответный выпад Аллирд отбил с легкостью, просто взмахнув мечом. Силовое лезвие распороло броню чуть ниже кисти, нанеся небольшую, но очень чувствительную рану, подрезав сухожилия и лишив Дэлая возможности даже просто удерживать оружие непослушными пальцами. Саальтский король коснулся острием меча забрала своего соперника, оставляя на нем неглубокую царапину. — Если ты сейчас же сдашься и признаешь свое поражение, быть может, я сохраню твою ничтожную жизнь.

***

— За короля и королевство! — хором кричали солдаты, выбиравшиеся из распахнутых люков десантных челноков, обгорелых и все еще дымившихся. Не всем капсулам удалось прорваться сквозь заградительный зенитный огонь саальтского флагмана, но из-за того, что отстрел произошел на минимальном расстоянии, большая часть все-таки вклинилась в обшивку бортов этого огромного корабля, прожигая термитовыми зарядами внешнюю броню и постепенно добираясь до внутренних помещений.

— Отрядам с первого по пятнадцатый, обеспечивать безопасности зон высадки! С шестнадцатого по двадцать третий — пробиться к основному реактору и взять его под контроль, — командовал Эдвард, последним выбираясь из люка, когда снаружи все уже было закончено. Их точка попадания пришлась точно на палубу бортовой батареи, и десантная капсула, пробив закрытые защитные створки, смела одно из орудий вместе с расчетом и уже подготовленными к стрельбе накопительными батареями. Из-за произошедшего следом взрыва на палубе начался пожар, распространявшийся все дальше, поэтому абордажникам приходилось вступать в бой прямо посреди пляшущих языков пламени. Огонь был еще недостаточно сильным, чтобы выжечь человека внутри боевого костюма, но их все равно приходилось герметизировать, поскольку в отсеках уже не осталось чистого воздуха.

На полу лежали тела саальтских солдат и членов экипажа, попытавшихся остановить высадку десанта, но быстро перебитых телохранителями тристанского барона, еще продолжавшими зачистку. С оружием в руках, но не видя перед собой ни одного живого врага, Эдвард мог полностью сосредоточиться на командовании высадившимися группами. — Отряды с тридцатого по сороковой отвечают за зачистку жилых помещений. Всем остальным выйти в контакт с абордажными командами «Орфея»! В случае невозможности выполнения непосредственного приказа действовать по оперативной ситуации!

— Господин барон, — с ним вышел на связь капитан его флагмана, усилиями своих операторов все еще сохранявший контакт с тристанским бароном, — мы смогли наладить сообщение с капитанским мостиком «Орфея» и получили необходимые тактические данные. Передаю вам последние зафиксированные координаты короля. В тех сообщениях, что передавались с этой точки, прямо говорилось о большом количестве жилой силы противника и необходимости поддержки. Если вам интересно мое мнение…

— Я вас понял, капитан, — оборвал его Эдвард, — приоритетность заданий будет пересмотрена, и нашей первой целью станет обеспечение безопасности короля Рейнсвальда. Мы должны сделать для этого все возможное…

Через несколько секунд на локационной сетке внутреннего забрала, появилась точка, указывающая положение короля. Он находился в стороне от мест, куда он уже отправил штурмовиков, и тристанскому барону на ходу пришлось вносить поправки в планы, перебрасывая лучшие ударные группы на нужное направление. Остальные цели перешли в разряд второстепенных.

Пробиваться приходилось с боем. Коридоры саальтского

флагмана, рассчитанные на ведение абордажных боев, представляли собой настоящий лабиринт залов и переходов, разделенных на сектора обстрела таким образом, чтобы защитники, принимавшие бой, каждый раз находились в наилучшем положении. И только из-за того, что большая часть сил экипажа саальтского флагмана уже оттянулась к схватке с пробившимися штурмовиками «Орфея», бойцы Эдварда продвигались вперед, встречая минимальное сопротивление.

Соединившись с группами королевских гвардейцев, свежие высадившиеся абордажные команды смогли снова выправить ситуацию, отбросив назад саальтских солдат и заняв часть корабельных помещений. Встречные атаки превращались в ожесточенные рукопашные схватки в корабельных переходах таких узких, что не всегда хватало места даже, чтобы размахивать абордажным палашом. На других участках затягивались ожесточенные перестрелки с зонами ураганного огня, через которые не могли пробиться даже тяжело бронированные «протекторы», валившиеся после многочисленных попаданий.

Тристанский барон пробивался дальше, к заветной точке, с каждым шагом становившейся все ближе и ближе. Кровавый бой, завязавшийся вокруг указанного места, втягивал в себя все новые и новые силы как воронка: на место каждого павшего почти сразу же становилось двое новых бойцов, но именно через эти заваленные трупами коридоры ему и предстояло пройти.

— Построиться! Первая шеренга на колено! Вторая — оружие на изготовку! — скомандовал Эдвард, не давая своим отрядам втянуться в бой. Стоя в шаге перед стрелковой цепью, он махнул своим клинком: — Беглый огонь!

Солдаты, может быть, понимали, что часть выстрелов придется в своих — в этой свалке невозможно было точно прицелиться — но ослушаться приказа не смели, по команде дав залп и выкосив практически всех, кто попал в зону обстрела. И саальтские, и рейнсвальдские гвардейцы падали под неприцельным огнем, порой даже не успевая понять, что произошло. Многие пытались подняться, но новые попадания, пробивавшие и дефлекторные щиты, и броню, снова валили их на пол. Сжав зубы, стрелки давили на спусковые кнопки, разряжая батареи своих винтовок, стараясь не думать о том, сколько товарищей попало под сплошной огонь, не оставлявший шансов на выживание.

— Продвигаемся вперед! — скомандовал Эдвард снова. — Подавлять любое сопротивление, в ближний бой не вступать!

Впереди снова были минотавры, но их валили сконцентрированным огнем, а королевские отряды, понесшие большие потери, наконец-то смогли отступить и перегруппироваться, рассредоточив поддержку из стрелков на второй линии и снова атаковав противника, сохраняя правильное построение. Однако долго стрелковую цепь удерживать не получилось, саальтские гвардейцы, закрывшись штурмовыми щитами, контратаковали и преодолели простреливаемое пространство, за несколько секунд заставив строй распасться. И хаос рукопашной схватки снова воцарился в этих залах, мешая своих и чужих, живых и мертвых, проверяя солдат на выдержку и способность драться до конца, стоя прямо на трупах.

Тристанский барон оставил отряд, пробиваясь вперед лишь с группой верных телохранителей, поредевшей, но все так же готовой отдать жизни за своего сюзерена без малейших колебаний.

— Это должно быть здесь, — шептал он сам себе одними губами, когда локационная сетка указывала точку координат всего лишь в нескольких метрах от него. Ни личные интересы, ни старые интриги и оставшиеся проблемы сейчас Эдварда не беспокоили, значение имела лишь глубоко въевшаяся в сознание мысль о клятве верности, данной королевскому престолу. Он не мог позволить никому убить короля Рейнсвальда, кем бы ни был этот человек. Обрывки мыслей вспыхивали в голове как заряды, выпущенные солдатскими винтовками, и сами складывались в четкие и понятные с детства каждому дворянину слова: — За короля!