Пустой Сосуд

Адамов Марк

***

Шершавое сиденье табурета цеплялось за ткань свободных штанов Руя, но он не переставал ёрзать. Он крепко сжимал прямую ложку, вырезанную из светлого дерева, и не отрывал глаз от её содержимого. Коричневатый бульон переливался на свету, обтекая островки из мяса: настоящего, жёсткого, с глубокими прожилками.

– Чего ты там разглядываешь? – бухнул Гуйрах, тяжело опустившись на соседний табурет.

– Их кормят мясом, – завороженно молвил Руй. – Можешь себе представить, громила?

–

Могу, дохляк, – Гуйрах рассмеялся и отправил в рот зажатый между пальцами кусок хлеба.

Просторный зал, где рабочие виллы ели по утрам, пах терпкими травами и слегка подгоревшей свининой. Кухари, уборщики и носильщики вальяжно шагали между вытянутыми столами и массивным каменным пьедесталом с блюдами. Как поведала госпожа Айат, работникам полагались свои особые яства, но иногда и остатки с хозяйского стола попадали в их южное крыло.

Как бы то ни было, наваристую похлёбку с цельными кусками мяса Руй увидеть не ожидал. Как подивился он и тому, сколь расслабленно смеялись работники за едой. В их словах не было страха – и что ещё важнее, не было его в их глазах.

– Хорошо, что нам удалось задержаться, – Гуйрах дожёвывал остатки хлеба. – Вчера я успел посмотреть, как меняется стража.

Верзила вновь замолчал, прежде чем сообщить что-то важное. С усмешкой он поглядывал на Руя свысока и выжидал, пока тот не начнёт умолять его продолжить.

– Не томи, пожалуйста, – Руй протяжно вздохнул. – Как меняется стража?

– Дважды. На рассвете и на закате, – выдал Гуйрах с таким гордым видом, словно открыл тайну самого императора. – Лучше всего будет поймать их на смене.

– Слишком сложно подгадать, – Руй помолчал и проводил взглядом трёх рабочих с мисками в крепких руках. – Если не получится, надо попасть ближе к концу одного из дозоров.

– Когда они уже устанут, да, – Гуйрах придерживал подбородок и медленно кивал. – Но этого мало. Мы должны знать больше.

– И мы узнаем, – Руй отставил миску и вытер губы ладонью. – Благодаря моему брату, замечу.

Громила фыркнул, глядя поверх его головы в тот угол, где Эши сидел рядом с Ханай. Отряд решил не держаться вместе слишком часто, чтобы вызывать поменьше вопросов у проходящих охранников.

– Фаттак тут нет, можешь больше за него не стоять, – Гуйрах усмехнулся. – Твой брат здорово нам помог, это правда, но не надо строить из него величайшего вора.

– Я ничего не строю, – Руй повёл плечами, чтобы унять дрожь, которая вот-вот бы пронзила всё тело. – Он на многое способен, если его правильно направить.

«Или до смерти напугать».

– Как, знаешь ли, и я, – Гуйрах поманил его толстым пальцем. – Пойдём, Руй. Я поговорил со старшим по хозяйству, и нам поручили поднять кое-какие материалы на крышу.

– На крышу, говоришь?

Руй поспешил закончить с едой и вскоре уже взбирался

по прочной деревянной лестнице, что пересекала южную стену особняка. Он первым перескочил резной карниз, бережно укрытый слоем золота, и оказался на краю пологой крыши. Широкий карниз огибал её черепичный свод по всей длине.

Вскоре на вершине виллы появилась и мощная голова Гуйраха, увенчанная короткими едва отросшими побегами жёстких волос. Лестница не шевельнулась, пока по ней полз Руй, но под весом громилы она дрожала так, будто собиралась рухнуть наземь грудой досок.

– Помощь нужна? – Руй поправил сползшую с плеча сумку с инструментами для рабочих и протянул ладонь товарищу.

– Как же, пропаду без тебя, – Гуйрах отодвинул его руку и взобрался на крышу. За его спиной сумок было сразу две.

Они осторожно обогнули крышу, перешагивая через углубления для дождей, и подошли к противоположному, северному краю. Четверо рабочих – двое из них оказались не ашмазирцами, а перепачканными альдеваррцами – разобрали участок черепицы и теперь корпели над деревянными перекрытиями.

– Инструменты, гвозди и всякое другое – сурово произнёс Гуйрах, протягивая первую сумку.

– Вовремя, – не менее угрюмо сказал сухопарый альдеваррец в тунике без рукавов.

– Один хер не успеем до завтра, – вставил ашмазирец, пытавшийся извлечь деревянную перекладину кровли.

– Мы можем помочь, – вызвался Руй, свалив ношу у ног альдеваррского работника.

– Помогите, не запрещаю, – тот кивнул на связку старых досок за спиной. – Спустите этот мусор и не мешайтесь своим трёпом.

Гуйрах небрежно ухватился за стягивающую доску веревки, без усилий поднес ношу к краю карниза, подальше от плотников, и глянул вниз. Со стороны казалось, что великан борется с соблазном отправить мусор в полёт прямо на засыпанные крошеным камнем дорожки Переднего сада. Делать этого, конечно же, не стоило, чтобы не пробить пару лощённых макушек.

– Что видишь? – осторожно спросил Руй, подойдя к Гуйраху сзади.

– Вокруг никого, – свободной левой тот обвёл окрестности: сухие каменистые просторы, переходящие в струящийся над наносами песок к западу. Но в какой-то миг рука Гуйраха замерла, на что-то указывая. – Почти никого.

Руй сощурился. Он пустил взгляд над качающимися шапками пальм Переднего сада, через широкую дорогу к холму на самой границе песков. Там, почти сливаясь телом с таким же грязно-желтым окружением, скорбно высилась старая смотровая башня. Заброшенный пост с давних времён, когда ашмазирские солдаты наблюдали за дорогой с его вершины.

В таком же аванпосте они с братом однажды бросили истекающее кровью тело девушки по имени Майш.

– Башня заброшена, – подметил Руй, не спуская глаз с её безжизненных черт.