Пустой трон Одиссея
Шрифт:
— Еще дышит, — прошептал он.
— Так и надо, — ответила Зена. — Не стоит о него руки пачкать. Иди.
Лемнос тихо вздохнул, воительница вздернула бровь и кивком указала на дверь.
Комната, которую Драконт превратил в столовую, располагалась в противоположном конце коридора, ведущего в покои царицы. Повсюду были факелы и лампы, освещавшие голубые стены, расписанные морскими пейзажами. На фресках боролись с ветром корабли, а под волнами извивались чудовища и плавали диковинные рыбы. Белолицый, седобородый дворцовый прислужник суетился вокруг стола. Драконт в одиночестве возлежал на мягком ложе, его литая грудь и
— Принеси другого.
Облаченный в коричневые одежды прислужник попятился и на дрожащих ногах торопливо ушел через открытую Лемносом дверь.
Повар откашлялся и подал Драконту поднос. Военачальник поднял глаза.
— Ну-ка, что ты принес? Аресом клянусь! Лемнос, глаза мне не врут?
Держа в руке блюдо, Зена вышла вперед.
— Драконт, мама не учила тебя одеваться к обеду? Военачальник не сводил с Зены широко распахнутых глаз. Красноватый свет факелов подчеркивал мешки под глазами и шрам, тянувшийся от носа к уголку губ. Другой шрам бледной полосой перечерчивал лицо от загорелого лба до самого подбородка. Эту отметину оставила ему Зена. В комнате воцарилась тишина. Наконец Драконт откинул голову и расхохотался. Воительница ждала, пока он успокоится. Лемнос оставил поднос у локтя военачальника, бросил на Зену испуганный взгляд и, пятясь, удалился. Только в конце зала повар осмелился развернуться и быстро вышел, прикрыв за собой тяжелую резную дверь.
Драконт приподнялся, сел, глаза его стали серьезными, он наконец выговорил:
— Знаешь, мне всегда казалось, что вот откроются двери и ты окажешься в моей комнате или в палатке — просто так, словно по волшебству. И вот ты здесь. А я все-таки удивлен, — военачальник вытер влажные руки о голую грудь и широко ухмыльнулся. — Отвечу на вопрос: моя мать умерла, когда я еще сосал молоко. Мне сложно припомнить, чему она меня учила. Кроме того, мы не в царской столовой. Я решил обедать в личных покоях Одиссея. Видишь ли, для скучной семейной жизни у него были другие комнаты, а здесь он развлекался с приятелями: море вина, танцующие девушки и все прочее. По сравнению с тем, что оставалось на этих ребятах к концу ночи, я сама благопристойность.
На мгновение воцарилась тишина. Ее опять нарушил Драконт:
— О тебе ходит столько слухов! — он хлопнул себя по колену и снова забросил ноги на ложе, опершись на локоть. — Сущие небылицы! Будто бы ты переоделась в юбки танцовщицей, прикрылась вуалью, развлекала старого палача — и все для того, чтобы спасти ребенка.
Зена поставила перед Драконтом поднос с едой и уселась на стол, покачивая ногой. Военачальник в изумлении уставился на нее, затем в ярости отвернулся, но скоро снова перевел взгляд на Зену.
— Я умею танцевать, Драконт.
Воительница улыбнулась и поудобнее устроилась на столе. Драконт не отрывал глаз от ее ног.
— Может, это был мой ребенок.
— Твой? — широко раскрыв глаза, выдохнул он. Потом хлопнул себя по колену и опять рассмеялся. — Вот так дела! А я-то думал, что это еще одна сказка про Зену. — Огромная рука с грохотом ударила по столу, да так, что расписной глиняный кувшин закачался. Драконт подхватил кувшин прежде, чем вино разлилось. — Как тебе это удается, Зена? О тебе ходит столько легенд… А я… — военачальник
Зена улыбнулась и приподняла бровь:
— Ну, Гесиод может похитить даже свет твоего факела! Но когда я видела его в последний раз, он был в грязи по самые уши.
— Надо же! — Драконт рассмеялся. — Скажи, — добавил он, вдруг став серьезнее, — как ты сюда попала? Все корабли Итаки покоятся на дне залива, а мои люди следят за каждым, кто отправляется в море или прибывает с материка.
— Я уже сказала Лемносу: дошла пешком, — воительница спокойно смотрела на Драконта, потом ее губы изогнулись в усмешке. Драконт снова рассмеялся. — Хочешь знать правду? — спросила она. — Некоторое время назад Пенелопа послала весточку Менелаю, царю Спарты…
— Да знаю я, чем он правит, — вяло перебил Драконт.
— Ладно, — Зена скрестила руки и слегка отклонилась назад. Военачальник сморгнул и затих. — Пенелопа хочет знать, где Одиссей, ведь домой он так и не вернулся. Менелай велел своим людям отправиться на Итаку и разузнать, как там дела. Я встретила гонца раньше, чем кто-либо. Я удачлива.
Зена впервые поняла комизм ситуации: жестокий, надменный муж Елены, только что вернувшийся из Трои, после всех этих битв остался ни с чем. И он понятия не имеет, что воительница — одна из тех, кто приложил руку к исчезновению его жены. Забавно. Выгодно. Драконт слегка нахмурился:
— Удачлива?
Зена улыбнулась еще шире:
— Очень. Итака теперь открыта для всех. Надо всего лишь разобраться с кучкой головорезов, которые только и ждут, чтобы их поколотили. Вернее, чтобы я их возглавила, — воительница вздернула бровь и указала на забытые закуски. — Угощайся, пока все не протухло.
— Хм, ты права, — Драконт выбрал политый соусом кусок рыбы и бросил его в рот. На мгновение военачальник прикрыл глаза, чтобы вполне насладиться изысканным вкусом. Секунду спустя его глаза распахнулись и тревожно посмотрели на Зену. Она тихо рассмеялась и отодвинулась от собеседника:
— Я здесь не для того, чтобы убить тебя, Драконт. Не сегодня. Вот, ешь. Лемнос ужасно старался, стряпая все это, не буду тебе мешать.
— Если б ты была по ту сторону залива, а еще лучше, по ту сторону великого серого моря… — он скорчил недовольную мину, но тут же расправил плечи и съел последний кусок рыбы, запивая его вином. — Нежный вкус, просто тает во рту.
Рассмеявшись, Зена не дала ему договорить:
— Эй, прекрати, Драконт! Лопай эту ерунду, если хочешь, но не пытайся поразить меня своими познаниями. Я тоже знаю все эти слова.
— Что ж, ты права: сырая рыба и есть сырая рыба, чем ты ее ни поливай. — Военачальник криво усмехнулся и мрачно посмотрел на Зену. — Без тебя и твоих дурацких издевок она гораздо вкуснее.
— Не сомневаюсь. Надеюсь, рыба свежая. Ну, а что ты дальше будешь делать? Наверняка ты хочешь занять весь дворец и провозгласить себя царем.
— Примерно так, — весело ответил Драконт и сощурился. — Знаешь, могу представить, как ты разоряешь материк и мучишь поселян или, наоборот, защищаешь их от внешних посягательств — под настроение. Но что ты делаешь здесь?