Пустынный океан

Ad Astra

Положив маара на подушку, я попыталась уйти, но поняла, что он во сне продолжает сжимать мою руку. И я не смогла её выдернуть. Настолько крепкой и горячей была его слабая, некогда не двигающаяся ладонь…

Сидя в старом кабинете, я смотрела в окно, держа руки на животе. Маленькая часть меня. Маленькая часть его. Словно и не со мной вовсе происходит…Сколько дней этому малышу, силой проложившему дорогу к своей жизни? Всего лишь неделя, но я чувствую его крохотный магический поток, согревающий низ живота. Моя маленькая радость, что дарит страх. Я боюсь. Материнство

казалось мне таким далеким, что я никогда не задумывалась о том, каково быть мамой. Каждый день не несет в себе хороших вестей, ты появился в тяжелое и смутное время, малыш. Стоит ли впускать тебя в этот мир, наполненный ложью и смертью? Смогу ли я подарить тебе улыбку, если не могу подарить её мужьям? Мне страшно. За тебя. И за себя. За то, что дорогие мне люди исчезают или слабеют, что скоро я могу потерять все, что гарантировало мне счастливую и богатую жизнь, что ты, получив опасную кровавую смесь, станешь новой мишенью этого несправедливого мира, где тех, кто любит, убивают сразу. Что мне делать? Ты не скажешь…Никто мне не скажет…

— Госпожа… — сморгнув слезу, я повернулась к двери, в которой стоял Барбатос. Увидев мое лицо, он неуверенно сделал шаг вперед. — Могу ли я…

— Конечно, присаживайся. Какие новости?

Командир потоптался на месте, после сев в кресло напротив. Его хмурое лицо не обещало благих вестей. Впрочем, за последнее время я уже привыкла к этому…

— Наши разведчики смогли выяснить местоположение господина Альфинура…

— Где он!? — вырвалось у меня из груди так громко, что я даже вскочила со стула.

— Госпожа, — Барбатос медленно поднялся, так осторожно, будто боялся, что я сбегу, — прошу вас, вы еще восстанавливаетесь, поберегите силы.

— Где он, Барбатос, прошу, скажи мне!

— В горах орлов.

— Но…Это же…Это…Целый месяц, чтобы до туда…

— Госпожа, — оборотень аккуратно обогнул стол, — какой-то мощный маг применил телепорт, чтобы перенести вашего мужа в горы. Мы уже выслали туда вооруженный отряд. Они применят свиток телепорта.

— Вооруженный?..

Барбатос прижал уши к голове.

— Альфинур — потомок главы фениксов, неудивительно, что феникс захотел вернуть свое дитя, и…

— Альфинур кто? — в глазах темнело. Кто потомок? Куда вернуть? Я не понимала уже совершенно ничего…

— Так он не рассказал вам…Альфинур — союз орлицы и главы фениксов. Но, когда фениксы покинули те горы, глава не знал о том, что орлица беременна, а та разродилась двойней, и…

— О, Небеса…Мне все равно! Где Альфинур?

— Если фениксы узнают, что орлы обрубили их детям крылья, начнется новая война. Мы не знаем, зачем они похитили вашего мужа, если он однокрылый. Тем более мы не знаем, зачем главе фениксов внезапно потребовались дети. Можно лишь предположить, что орлы хотят каким-то образом вернуть господину крыло, чтобы отдать Альфинура затем фениксам, но…

Я понимала, что падаю. Маленький сгусток энергии внезапно разбушевался, и перед глазами померкло. Больно не было. Сильные руки схватили меня прежде, чем я упала на пол. Его похитили, его держат в плену, чтобы затем отдать в другой плен. Мне все равно. Глава фениксов? Да пусть хоть их божество. Я не отдам Альфинура никому.

Но я так устала…Почему бороться за свое счастье так

сложно…

Что мне делать, папа?

Из наблюдений старого дворецкого

— Прошу, Валефор, она должна бежать!

Госпожа Фирюэль, укутанная в плащ, со слезами на глазах впивалась в руку господина. Позади нее, понурив голову, стоял младший сын Изумрудной Императрицы. Теперь было понятно, с помощью кого эта девушка смогла сбежать из дворца.

— Я понимаю, но…все, что ты говоришь, кажется слишком нереальным, — натянув свой аристократический образ, Валефор скрестил перед собой пальцы. Так он делал всегда, когда начинал нервничать. — Иараль не может быть беременна. Все знают о её бесплодии.

— Валефор, прошу, послушай. У нас очень мало времени! Лийам, расскажи ему! — госпожа повернулась к своему зеленоволосому спутнику. Тот нерешительно дергал рукава плаща, чувствуя на себе строгий взгляд вампира.

— Моя мать действительно беременна. Эта новость всколыхнула весь дворец, только поэтому мы и смогли сбежать. Я уверен, что это благодаря старому лекарю-нагу, с которым у нее была какая-то сделка. Не знаю…Я не знаю, как, что он дал ей, что она смогла забеременеть, но…

— Но?

— Несколько дней назад Иараль с ножом напала на госпожу Фирюэль. Она кричала что-то о крови, и если бы не я, то госпожи бы уже не было в живых…

Валефор наклонился вперед. Его темные брови все больше сдвигались на переносице.

— Обряды на крови всегда заканчиваются чьей-то смертью. Очень характерно для нагов. Если ради беременности она начала все это, значит, ей нужна кровь не сыновей, а приемных дочерей, чтобы закончить этот обряд?

Верно, уж кто-кто, а именно вампиры лучше всего разбираются в магии крови.

— Простите господин, мы не знаем. Однако, и госпоже Эолин теперь угрожает опасность, и мы хотели вместе с ней бежать в Северную Империю. Служанка Айе пропала из дворца, в деревнях открываются потоки черни — мы не можем больше рисковать своими жизнями.

Фирюэль согласно кивнула. На её сером лице я заметил свежую глубокую царапину от подбородка до шеи. Видимо, императрица метила прямо в цель.

— Валефор, поедем с нами! Чатритан как раз недалеко от границы с Северной Империей! Заберем Эолин и сбежим!

Я обеспокоенно посмотрел на господина. Для него статус и род были превыше всего. Бросить все это, стать изгнанником? Господин слишком горд, к тому же его жизни ничего не угрожает. Он поможет госпоже, но, я уверен, он останется здесь. Он никогда не променяет эту гордость на бедность в чужой стране.

— Хорошо.