Путь Будды. Законы кармы

Гарифзянов Ренат Ильдарович

Иногда видишь – идет такая тростиночка с ровно выпрямленной спиной, а на макушке у нее примостилось содержимое целой телеги. Причем, несмотря на всю шаткость конструкции, упакованный куль багажа сверху никак не падает и не разваливается на куски, и спина у девушки при этом, несмотря на кажущуюся хрупкость, даже не дрогнет.

Проследив взглядом за очередной непалочкой, я, не выдержав, произнес:

– Такое ощущение, что у местных девушек титановые позвоночники.

– Да, и чувство равновесия неслабое, – отозвалась Алекса, – чувствуются годы тренировок.

– Вот некоторые жалуются – дескать, родиться в России женщиной – это наказание. Им бы для расширения кругозора показать, что такое – родиться женщиной в Непале или Индии.

– Или в Египте, – подхватила Алекса, – тот же самый тюк на голове,

но при этом ты еще одета в паранджу.

– Родиться в России – эту честь еще, оказывается, заслужить надо, – закончил я, – все познается в сравнении.

Нам принесли горячий тибетский чай – густой, вкусно пахнущий напиток с молоком, маслом, солью и специями. Следом на столе оказались тибетский хлеб, мед, яичница «sunny said up» – «солнечная сторона сверху».

– Как тебе тут? – Я улыбнулся, наблюдая, с каким упоением Алекса макает золотистые кусочки лепешки в мед и отправляет их себе в рот, стараясь при этом не пролить янтарные капли на стол.

– Мне нравится тибетская кухня. Я определенно стану ее поклонницей, – ответила она, облизывая губы от сладкого.

Я рассмеялся. Мой смех слегка смутил ее:

– Что-то не так?

– Вспомнил историю из жизни Чарли Чаплина. Перед турне по Англии он дал интервью одной британской газете, в которой неосторожно признался, что ему нравится традиционный пудинг. Вернувшись потом в Америку, он жаловался: «Черт меня дернул сказать журналистам, какое мое любимое блюдо. В каждом городе, где я был, на всех приемах и званых ужинах, куда меня приглашали, меня везде и повсюду ждал этот проклятый пудинг. Отныне это мое самое ненавистное блюдо».

Посмеявшись вместе со мной, Алекса добавила:

– Мне нравится пробовать что-то новое, необычное. Вообще я очень довольна своей жизнью, это именно то, о чем я мечтала. Я люблю путешествовать, бывать в разных странах, познавать мир. Это определенно мое.

– Это хорошо, что мы вместе с тобой можем забраться в любую точку планеты, – подхватил я, – смотрю, ты одинаково легко переносишь и большие города, и горы, пустыни, леса. С тобой можно не только на пляжах под пальмами загорать на экзотических островах, но и прогуляться по индийским джунглям и трущобам.

– Я с тобой куда угодно, – призналась Алекса, – а на пляжах просто так валяться я, между прочим, не люблю. Мне скучно лежать без дела. Ради хорошего фото я в любые трущобы и джунгли залезу. И – заметь, я никогда не ною и не жалуюсь на условия.

– Именно это и было предсказано пятнадцать лет тому назад. Полное родство душ – об этом можно только мечтать.

Отпив приятный на вкус маслянистый и слегка солоноватый тибетский чай, я продолжил:

– Вот читатели меня постоянно спрашивают – какой смысл общаться с Ангелами, если будущее все равно предопределено? Я объясняю – будущее надо узнавать не для того, чтобы его изменить, а для того, чтобы к нему морально подготовиться. Будущее все равно рано или поздно наступит, и тут есть два варианта: либо оно застанет тебя врасплох, или ты примешь его с достоинством и извлечешь из ситуации максимум пользы.

– Либо судьба ведет тебя за руку, либо тащит за ногу, – Алекса весьма кстати вспомнила народную мудрость.

– Вот именно, – согласился я, – в конце концов, это же твоя жизнь, а не чья-нибудь чужая. Как можно не интересоваться своим собственным будущим?

– Просто люди боятся своего будущего.

– Да, кстати, в этом и заключается одна из главных задач моих книг – научить людей не бояться своего будущего. Больше всего на свете пугает неизвестность. Чем больше человек знает о том, как устроен окружающий мир, тем меньше он боится.

Мимо нас медленно проехала навьюченная с горкой телега, которую мерно тянули два индийских быка зебу с высокими характерными буграми на загривках.

Я дождался, пока шумная повозка минует наш столик, и продолжил:

– У большинства людей в головах творится сумятица. Они возмущаются – жизнь предопределена, что делать? Наоборот – если судьба существует в единственном варианте, то нет смысла беспокоиться. Что будет, то будет.

– Иншалла, – Алекса вставила в мою речь свое слово.

– Египет вспомнила? – Я не смог удержаться от улыбки.

Моя жена, сияя восторженными глазами, утвердительно кивнула.

Два года назад мы прожили в Египте несколько месяцев, исследовав

эту страну от Каира на севере до Абу-Симбела на юге. От этой поездки у нас остались весьма приятные воспоминания. Теперь само слово «Египет» автоматически пробуждает в нас самые положительные эмоции.

В этой исламской стране тема предопределенности судьбы ни у кого из местного населения не вызывала никакого отторжения. Восклицание «Иншалла!» (На все воля Всевышнего) означало, что нет смысла беспокоиться о превратностях судьбы. Что будет, то будет.

Ангелы-Хранители говорили, что Они не относятся к какой-либо одной из земных религий. Но при этом добавили, что в каждой из этих религий есть что-то от настоящего учения Ангелов-Хранителей.

Моя задача – передать в книгах «Откровения Ангелов-Хранителей» настоящее учение Небесных Сил.

Поэтому по совету Ангелов я с женой по несколько месяцев провел в исламском Египте, буддистском Таиланде, индуистской Индии. Изучал местные обычаи, наблюдал за тем, какое влияние религия оказывает на жизнь простых людей.

Ангелы-Хранители сказали, что Их учение не предназначено для какой-нибудь одной нации или религиозной группы.

Учение Ангелов-Хранителей едино абсолютно для всех жителей планеты – русских, египтян, индийцев, тайцев, американцев, папуасов, китайцев, христиан, мусульман, буддистов или индуистов.

Правила для всех одни.

Напротив нашего столика остановился худющий загорелый садху – отшельник с грязными спутанными волосами на голове. На лбу его красовались красно-белые полосы, выдающие приверженца бога Шива. Он весело улыбался наполовину беззубым ртом, почти в упор разглядывая нас.

«Мы – белокожие, в европейской одежде, наверное, в его глазах выглядим столь же экзотично, как и он в наших», – пришла мне в голову мысль.

Улыбаясь ему в ответ, я тихо сказал Алексе:

– Он сильно удивится, если узнает, что на самом деле мы и он живем в этом мире по одним и тем же законам. И после смерти попадем в одно и то же место на Небесах.

Садху постоял еще немного возле нас и медленно зашагал куда-то вдаль.

– Правила для всех одни, – повторил я, провожая его взглядом, – и Будда две с лишним тысячи лет тому назад жил по этим же законам. И тоже пытался понять учение Ангелов-Хранителей. И ему многое открылось.

Маленький непалец-официант в пиджаке на пару размеров больше положенного принес счет. Алекса раскрыла папку и, кинув беглый взгляд, объявила:

– Два носорога и один тар.

Я достал из кармана деньги. Непальские деньги относятся к числу самых красивых в мире. На каждой купюре присутствует символ страны – заснеженная вершина Эвереста. Номиналу банкноты соответствует определенное животное из фауны Непала – слон, тигр, носорог, олени, антилопы, яки. Один носорог – сто рупий, гималайский тар (исчезающий вид из Красной книги) – пятьдесят рупий.

– Давай на чай замбара оставим, – предложила Алекса.

Я добавил купюру в двадцать рупий с изображением оленя. Невольно залюбовался другими банкнотами – с парой грациозно изогнутых бенгальских тигров, слоном с могучими, почти достающими до земли бивнями, бодро идущим вперед носорогом.

– Во времена Будды все эти животные свободно бегали по местным лесам и джунглям. По легенде юный Сиддхарта всю молодость безвылазно провел в замке. А куда, спрашивается, было выходить? Вокруг лишь дикие звери, а из оружия в то время были только лук да стрелы. Население всей планеты в то время составляло около ста миллионов человек. В семьдесят раз меньше, чем сейчас, – произнес я и спрятал деньги в карман.

Рассчитавшись за завтрак, мы поднялись из-за стола и медленно пошли по улице в направлении автобусной остановки.

Мы сели в огромный автобус, похожий на железный сарай на колесах, – старый, скрипучий. Нам достались самые почетные места – сразу за водительским сиденьем, где можно протянуть ноги вперед.

Шофер, закрывая за собой дверь в кабину, накинул сверху самую настоящую щеколду, будто зашел не в автомобиль, а в подсобное помещение.

Нам до этого уже приходилось довольно часто путешествовать на индийско-непальских автобусах, поэтому могу сказать, что данный экземпляр местного автопрома еще неплохо выглядел. Нам доводилось передвигаться на таких машинах, у которых сквозь огромные дыры в полу можно смело наблюдать за весело бегущей под колесами дорогой.