Путь диких гусей
Шрифт:
— Конечно, хан. Иначе зачем едем. Я прав?
"Резонно, — подумал Кучум про себя, — иначе зачем было и в сам поход выступать. Каждое дело чем-то да заканчивается. Вот пора и нам свое заканчивать. Займем столицу, и тогда я полновластный хозяин. Скорее бы…"
К полуночи на небо выплыла оранжевая лупа, осветив ближайшие кусты и деревья загадочным, причудливым, лучезарным, неземным светом. Едущие длинной цепью всадники казались призраками, которым нет дела до всего живого, и в любой момент они могут исчезнуть так же внезапно, как и появились.
Переехав
— Далеко еще осталось ехать?
— Все, почти приехали, — ответил тот, — сейчас будет большая поляна, а там и сама крепость. Но на поляну нам выезжать ни к чему. Сразу себя обнаружим, — почтительно наклонив голову, залепетал перебежчик, — надо в обход идти, к тем воротам.
— А как дашь знать своему сообщнику, чтоб он открыл те ворота, — спросил его Кучум, все еще не до конца доверяя. Хотя… принесенная голова Бек-Булата говорила о многом. Если это только не заранее подстроенная ловушка.
— Сперва я проведу воинов к дальним воронам, расставлю под башнями, а потом постучу в главные у перекидного моста. Они меня все там знают, и не сомневаюсь, что тут же впустят. А там я дам сигнал Хайдулле, чтоб он открыл задние ворота, которые охраняются обычно лишь двумя воинами.
— Ну, смотри у меня, — Кучум схватил перебежчика за конец бороды и с силой тряхнул, — потеряю хоть одного нукера, пеняй на себя. Не просто повешу, а… такое с тобой сделаю, что земля содрогнется. Весь твой поганый род до седьмого колена вырежу. Гляди… — И с этими словами отпустил бороду начавшего уже трястись всем телом Ата-Бекира.
— За что ты, хан, так меня? — с обидой и слезами в голосе спросил тот. — Я тебе верой и правдой служить буду. А ты…
— Веди нукеров, — злобно бросил ему Кучум и добавил в сторону стоявшего рядом Сабанака: — следи за ним. Дальние ворота твои. Действуй по своему усмотрению. Тебе-то я верю. Пошел…
Три сотни пошли вслед за Сабанаком и Ата-Бекиром, а две остались с Кучумом и приблизились к самому краю поляны, прячась в тени густого хвойного леса.
Кучум привязал Тая к дереву и лег па землю, пытаясь испытанным способом, приложив ухо к земле, определить передвижение его людей. Но ни единого звука не донеслось с той стороны, куда ушли в темноту сотни. Только из крепости долетали чьи-то негромкие голоса, и Кучум понял, что то часовые, расставленные, верно, парами, переговариваются друг с другом, чтобы не заснуть.
Наконец, когда ждать стало совсем невыносимо, послышались осторожные крадущиеся шаги пешего человека. Вскоре показался Ата-Бекир, опустившийся на землю рядом с Кучумом.
— Все, хан, всех провел и расставил у башен внизу. Будут ждать нашего сигнала. Ну так я пошел, — И он поднялся на ноги.
— Подожди, не спеши так, — проговорил Кучум, вставая, — вместе идем.
— Как?! — растерялся перебежчик.
— А вот так. Не ожидал? Выдашь меня за гонца от какого-нибудь бека из своих улусов. А там видно будет. С нами Аллах, — поднял он обе руки
Они взяли коней за повод и пошли прямо ко рву, где должен был лежать перекидной мост. Уходя, Кучум шепнул юзбаше:
— Как услышишь шум, так и спеши на выручку. Коль ворота открыть не удастся, то лезьте через стены. Справитесь?
— Поди, как-нибудь справимся, — усмехнулся в длинные усищи юзбаша, возвышавшийся на целую голову над своим ханом, — только зря ты сам-то. Меня бы что ли послал… Зачем самому?
— Ладно, будешь на моем месте, так пошлешь кого другого. — И Кучум шутя хлопнул того по здоровенному плечу.
Перейдя поляну, Кучум и Ата-Бекир приблизились к выкопанному перед крепостью рву и обнаружили, что бревна, служившие когда-то легким мостом, сброшены в низ рва и наполовину затоплены водой.
— Вот те на… — растерянно произнес Ата-Бекир, — выходит, что ждали они нас.
— Обратно поворачивать поздно, справимся, — зло прошипел на него Кучум и первым полез через ров, дернув за повод пугливого Тая.
В это время с крепостной башни их заметили, благо луна светила в полную силу, и раздался грозный предупреждающий крик:
— Эй, кто такие будете? Куда, бык забодай, претесь?!
— Свои! — громко заорал Ата-Бекир. — Гонца веду с южных улусов.
— Ата-Бекир что ли объявился? — послышалось с башни, — откуда ты, старый лис, взялся?
— Меня Бек-Булат отправлял с поручением к брату, вот я ночью и уехал.
С башни ничего не ответили, а затем послышался топот многих ног, замелькал свет факелов и открылась малая калитка в стене, проделанная рядом с главными воротами.
Тем временем Кучум и Ата-Бекир перебрались через неглубокий ров и подошли к открытой для них калитке. Там их уже встречали несколько десятков вооруженных стражников с копьями наперевес.
Поздоровавшись, Ата-Бекир потребовал, чтоб его провели к Бек-Булату. Дружное молчание было ему ответом. Наконец, один из охранников тихо промолвил:
— Так ты, выходит, ничего не знаешь о хане Булате?
— Нет, а что я должен знать о нем? — выразил удивление тот.
— Он мертв… — тихо сказал стражник.
— Как мертв? Ты не ошибся? Когда я прошлой ночью покидал крепость, то он был вполне здоров. Что же случилось?
— Вот об этом-то мы и хотели у тебя узнать, — прозвучал чей-то голос сзади, и к ним подошел главный шаман, раздвигая ряды охранников, — не ожидал я, Ата-Бекир, что ты сам заявишься.
— Да причем здесь я? — закричал тот.
— Боги открыли мне твое предательство, — промолвил шаман, направляя заостренный на конце посох в грудь сжавшегося предателя.
— О, почтенный, — неожиданно заговорил Кучум, — сейчас не время разбираться среди ночи, кто прав и кто виноват. Если ты подозреваешь этого человека, то посадите его в яму до утра. А сейчас надо подготовиться к встрече врага, который идет за нами буквально по пятам. Сам Кучум ведет их, а у меня всего лишь две сотни, и мы едва прорвались к вам. Они там, на поляне, прикрывают нас от степняков. Сколько воинов у вас?