Путь дракона
Шрифт:
– Китрин, я хотел бы с тобой прогуляться.
Она перевела взгляд с его руки на капитана Вестера и обратно.
– Куда?
– Я не назначал определенного места, просто думал пройтись.
– Хорошо, – кивнула Китрин, вкладывая ладонь в его руку.
Людское движение растекалось по городу, как потоки воды: медленно и плавно заполняло площадь, что лежала к востоку от нового жилья Китрин, и затем стремительно ускорялось в узкой улочке. У входа в игорное заведение стоял цинна, зазывающий прохожих. Не упустите случай выиграть целое состояние… Удача благоволит
Сквозь толпу протискивались конные повозки, за ними шли тимзины с плоскими лопатами, собирающие навоз. Полдесятка детей с криками носились по лужам, полным грязи и нечистот. Девушка-первокровная не старше Китрин тащила тележку со свежестираным бельем; несмотря на юный возраст, у рта девушки уже залегли скорбные складки. Мастер Кит шел вперед, Китрин старалась не отставать.
Улица вывела их на площадь, которую Китрин еще не видела. С восточной стороны высился огромный храм; разносящиеся в прохладном воздухе певческие голоса славили Бога, сплетаясь в сложных гармониях, словно оба процесса были связаны воедино. Видя, что Китрин замедлила шаг, мастер Кит остановился, прислушиваясь к песнопениям; улыбка его смягчилась, стала печальнее.
– Красиво, правда? – спросил он.
– Что именно?
Актер оперся о каменный парапет и повел рукой, охватывая одним жестом и площадь, и пение, и небо над головой.
– Наверное, весь мир. Несмотря на царящие в нем трагичность и боль, он все-таки кажется мне прекрасным.
Китрин не заметила, как сжала губы – хотелось попросить прощения у мастера Кита за историю с Опал, но он будет вынужден извиняться в ответ, а ей этого не хотелось. Мысли и слова, одинаково ненужные сейчас, беспорядочно путались в голове.
– Чем вы теперь займетесь? – наконец спросила она.
Кит глубоко вздохнул:
– Полагаю, мы пока останемся здесь. Кэри, по-видимому, еще не готова к полному набору ролей, которые вела Опал, однако к концу лета, если будет исправно репетировать, вроде бы должна справиться. После ванайской войны и истории с Опал труппа ощутимо поредела – может, удастся ее пополнить: знаю по опыту, что в портовые города часто стекаются бродячие актеры.
Китрин кивнула. Кит подождал было, не заговорит ли она, и после молчания продолжил:
– А еще мне потрясающе интересен твой капитан Вестер.
– Он не мой капитан Вестер. Он и не думает скрывать, что он исключительно сам по себе капитан Вестер. Совершенно ничей.
– Вот как? Значит, я ошибся.
Храмовый хорал разлился мощнее, сотни голосов взмывали и опадали, трепетно соприкасаясь друг с другом, пока Китрин не стало казаться, будто сквозь них силится проступить иной глас – тихое, едва слышное веяние Бога. Мастера Кита музыка явно увлекла, и, когда он заговорил, Китрин даже удивилась, что актер не потерял нить беседы.
– Судя по всему, драконы оставили миру некое наследие. Я бы сказал… пагубное. Разрушительное по природе, призванное нести боль. Если его не остановить,
– Из-за упрямства? – спросила Китрин почти в шутку.
– Да. И еще, видимо, из-за формы его души.
– Когда-то давно он был полководцем в Нордкосте. Кажется, там что-то случилось с его женой.
– Он командовал армией герцога Спрингмера в войне за наследство. И все знали, что против армий леди Тракиан никому не устоять, но капитан Вестер выиграл все сражения.
– Водфорд и Градис, – вспомнила Китрин. – Упоминают еще и… Эллис?
– Да. Поля Эллиса. Говорят, то была самая страшная битва за всю войну – никто не хотел сражения, но никто не мог отступиться. Рассказывают, от капитана зависело так много, что герцог испугался: а вдруг Вестера переманит кто-то из других претендентов на корону? Убедит поступиться верностью? И тогда Спрингмер велел убить семью капитана и обставил все так, будто это дело рук претендента-соперника. Жена и дочь Вестера погибли на его глазах – страшной смертью даже по военным временам.
– Ужасно, – выдохнула Китрин. – А что с самим Спрингмером? Я слышала, что корона ему не досталась…
– Наш Маркус выяснил правду, расквитался с виновником и исчез. Многие, наверное, думают, что он умер. Насколько я знаю, для людей вроде него ничего нет хуже, чем долгая жизнь: тогда успеваешь узнать, как мало тебе остается после отмщения. Вряд ли он питает хоть какие-то иллюзии, потому-то он и… – Мастер Кит вдруг встряхнул головой. – Прости. Не стоит пускаться в долгую болтовню. Старею, наверное. Я хотел лишь еще раз сказать, что сожалею о происшедшем и постараюсь проследить, чтобы такое не повторилось.
– Спасибо.
– И еще я хотел предложить помощь – всю, какая в моей власти, чтобы благополучно довезти тебя до Карса. На мой взгляд, мы задолжали тебе гораздо больше, чем один день погрузки ларцов. Долгое пребывание в роли солдат, по-видимому, сделало нас чем-то вроде товарищей по оружию. Как ни странно.
Китрин кивнула, однако что-то заставило ее сдвинуть брови – она даже не сразу поняла причину. Церковный хорал, отгремев в последнем аккорде, смолк, тишина накрыла мир волной, и даже чайки кружили в воздухе беззвучно, раскинув в стороны неподвижные крылья.
– Почему вы извиняетесь за все, что говорите? – спросила Китрин.
Мастер Кит обернул к ней лицо с удивленно вскинутыми густыми бровями.
– Я не подозревал, что так делаю.
– Вот и опять… Вы никогда не говорите прямо, вечно всякие «по-видимому» и «я полагаю»… Никогда не скажете «солнце восходит утром», всегда только «насколько я могу судить, солнце восходит утром». Как будто боитесь что-то пообещать.
Мастер Кит вмиг посерьезнел; от взгляда темных глаз по спине Китрин побежал холодок – не из-за страха, а от необъяснимого чувства, будто сейчас ей откроется нечто, о чем она и не догадывается. Мастер Кит потер ладонью подбородок – звук получился тихий, домашний и совершенно прозаический.