Путь Гладиатора. Калин
Шрифт:
Рестерн кивнул.
– Тогда мы знаем, какой будет вердикт. А пропавших слуг никогда и не найдут. Мулво убил его камердинер, перерезавший затем себе горло, вероятно позабыв про имевшийся у него лазер. А перед этим он каким–то образом застращал остальных слуг, и те сбежали на плоту — полетели к морю и где–то там утонули. — Леон принялся барабанить пальцами по столу. — Грубо, — процедил он, — слишком грубо. Неужели он думает, что мы полные идиоты?
– Грошен?
– А кто еще? — Леон продолжал барабанить по столу, думая, что можно рассказать собеседнику. В конце
«Предупреждение, — мрачно подумал он. — Человек, предложивший вооруженное восстание, теперь мертв. Кто следующий?»
– Послушай, — рассудительно сказал он встревоженному Рестерну на экране. — Поскольку мы ничего не можем сделать, то ничего и не будем предпринимать. Лишь выразим обычные в таких случаях соболезнования. Тебе известно, как его сын хочет поступить с телом? Кремировать? Превратить в Фигуру? Ну конечно, ты еще не знаешь об этом, — пробормотал он. — Ассоциация должна помочь с похоронами. — Он покачал головой. — Очень жаль. Мулво был отличным парнем.
Рестерн прочистил горло.
– Возможно, — осторожно произнес он, — нам не стоит особо тут засвечиваться.
– Нет! — воскликнул Леон. — Он ведь был с нами, — объяснил он. — Мы слишком много общались друг с другом. Он был другом тебе, мне, остальным. Отрицать это теперь означает признать, что мы знали, что он был врагом Властителю Игрушки. — После паузы он тихо продолжил: — Поступить так означает стать похожими на поджавших хвосты псов. А я, Акционер Рестерн, — не пугливая собака.
– Прошу прощения, если мои слова оскорбили тебя, Акционер Херл.
– Я принимаю твои извинения.
«Ритуал, — поморщился Леон. — Но от него есть толк — по крайней мере, ты видишь все в реальном свете. Но я не должен особенно обвинять его. У меня и так преимущество — я догадывался о возможности подобного. Так что для меня это не явилось большим сюрпризом, как для него. Для него и остальных, — поправился он. — Следующее собрание заговорщиков окажется последним. Из запуганных людей выходят неважные заговорщики, и смерть Мулво, несомненно, прибавит им причин для страха. Если только?…»
– У меня есть еще дела, — сказал он. — Возможно, мне понадобится срочно связаться с тобой. Ты будешь дома?
Рестерн покачал головой.
– Нет, — ответил он. — Но твой совет хорош. Я буду работать, как обычно. В противном случае, — угрюмо добавил он, — я попаду под подозрение, и меня вызовут на допрос.
«Вполне вероятно. Властитель Игрушки не относится к числу тех, кто успокаивается, начав охоту», — подумал Леон, отключаясь.
Потом он попросил подогнать к двери плот. Забравшись в кабину, он откинулся на мягкое сиденье и резко выкрикнул приказ пилоту:
– В Библиотеку.
– Хорошо, Акционер.
Леон расслабился, когда плот поднялся высоко в небо. С одной стороны он мог видеть город, широкие улицы и прекрасные здания, огромные и стройные, роскошный летательный аппарат, посадочное поле и склады, кучкой расположенные
Тем не менее это был чудесный план. Директор Грейл действительно подарил этот мир своему сынишке для игр, а мальчик любил красоту, и его направляли взрослые. Направляли, но не мешали. Он изо всех сил старался построить утопию.
«И ему это почти удалось, — подумал Леон. — По крайней мере, в первые сто лет, для первых поколений поселенцев, прежде чем раса не утратила свою чистоту, и население не разделилось на тех, кто имеет акции, и тех, кто не имеет. — Леон вспомнил о Фигурах у себя дома в родном дворце: тела его предков, обработанные так, чтобы не портиться от разложения, и расставленные в сидячем положении за длинным столом в Зале Памяти. — Они жили в доброе старое время строительства, волнующую пору стремительного роста. Они умерли мирно от старости либо в честном бою, вряд ли кто–нибудь из них ощутил смертоносное прикосновение наемного убийцы. Что они подумали о развивающемся безумии нынешнего Властителя Игрушки?»
– Библиотека, Акционер. — Голос пилота оборвал воспоминания Леона. Пилот направил плот в центр широкого круга. — К главному входу, Акционер?
– Нет. — Там будет слишком много людей — тех, кто желает воспользоваться услугами компьютера для переговоров с агентами, действующими по поручению клиентов, находящихся отсюда на расстоянии многих световых лет. — Ко входу техников, — решил он.
«И если это окажется не по душе Вохмису, будет очень жаль».
Проклиная в душе необходимость выполнения обычных формальностей и пытаясь совладать со своим нетерпением, Леон наблюдал, как техник проверяет его личность.
«Словно какой–то жрец, — хмурился он. — Блюститель одной из древних религий. Храмовый служитель, ревностно выполняющий свои обязанности, автоматически настроенный против любого, кто не придерживается его культа. А обслуживание Библиотеки и является таким культом, узким кругом тех, кто может работать с машиной и поддерживать ее в рабочем состоянии. Ты не можешь обвинять их, — сказал самому себе Леон. — Они работают на общее благо, благо всех постоянных жителей Игрушки».
И все же он был раздражен. Он — Акционер со всеми полагающимися ему привилегиями. У него имелось право войти в Библиотеку в любое время.
– Акционер Херл! — Вохмис, Глава Библиотеки, встал, когда Леон вошел в его кабинет. Кожа старика потускнела от лет, проведенных за изучением карт и графиков в залитой солнечным светом комнате. — Какая приятная неожиданность.
«Человек–крот, — подумал Леон, — никогда не покидающий стен Библиотеки».
– Вообще–то мне давно хотелось посетить вашу обитель, — вежливо ответил Леон. — Мне следует поблагодарить вас за сделанный вами прогноз относительно моих тканей. Меланж не слишком распространенный цветок. — После секундного колебания он произнес: — И не особенно популярный. Полагаю, что ошибки тут нет?