Путь к дому
Шрифт:
Анна. В Преддверии Ада.
Анна замерла, разглядывая необыкновенного изумрудного жучка, жителя пещеры. Сегодня она отважится вернуться в мир живых…
Последний прыжок отнес её так далеко, что она едва успела совладать с петлей. Иначе бы и вовсе оказалась во временах Большого взрыва. Пространство без воздуха ей подходило плохо. Верней, вообще никак не подходило. Пришлось прыгать по петлям времени еще раз. И все свои последние шаги она предпринимала с целью вернуться хотя бы в тоже тысячелетие, в каком жила.
Зато
Через много попыток и скачков, Анна поняла, что лучше всего перемещаться с чистыми мыслями. К сожалению, её воля попасть в ту, или иную точку пространственно-временного континуума, роли не играет. Как и фантазии об этом самом месте. Время не подчинялось ей прямо. А еще… — и это было совсем сложно для Анны, — в разных частях вселенной время текло по-разному.
В какой-то момент Анна замерла в крохотном мирке, просто потому что никак не могла понять, каким образом справляться со своей странной способностью. Что это суперсила, было и без того понятно. И в то же время Арианне казалось, что она совсем заблудилась в витках времени. Словно бы её изгнали из мира живых. Зато Самуила она боялась все меньше. Глашатай Воли Творца не мог дотянуться до неё, пока она скакала по паутине, но и жизнью её теперешнее состояние назвать было сложно.
Анна начала тосковать, да так сильно, что даже время, проведенное в компании Остолопика, Авдотьи и беременной Сильвией, казалось золотыми деньками. Что говорить о годах в Тирии? Но, как ни удивительно, именно туда она вернуться и не могла. Все, что было связанно с жизнью матери, разграничивалось пузырем внутри паутины. И в пузырь был только один вход.
Лишь в одном месте кровь уступала и пропускала её… Анна много раз подходила к нему и всякий раз отступалась — Темные миры. Она могла попасть назад только через них… Но что может быть опасней Миров, густонаселенных тварями, всеми правдами и неправдами стремящимися тебя сожрать?
Но ещё интересней была нить, ведущая в Темные миры — эта нить связывала её прочно-прочно. Только… с кем?!
Глава 9. Сны дракона. Обретение нити. Брат и Сестра. Милосердие
Как же долгов мире людей длиться зима! Когда в Поднебесном уже давно лето, здесь только-только пробилась первая зелень. Мир без камней. Без их тепла и магии. Отсталый.
Отсталый… Как долго эльдары убеждали себя в собственном превосходстве над остальными? Они Старшие. В тысячах миров эльдары — элита, редкая каста избранных, наделенная магическим даром. Холодные бессмертные.
Холодные. Элладиэль шумно выдохнул. Холодные…
Разве он холодный?! Нет, неправда!
Он очень хотел доказать, что все это неправда, хотел нашептывать сказки Селене и Энедемиону, хотел громко тетешкать их… Хотя бы их.
Но теперь это казалось почти невозможным.
Сильвия
Сильвии было невыносимо, когда Элладиэль оказывался рядом. Она вздрагивала и сжималась, словно бы он небесный огонь, шаровая молния, влетевшая грозовым днем в открытое окно. Она замирала, чуть живая от страха.
Страха ли? Или… ярости. Её злило, что он был рядом! Злило его присутствие. Из-за этого она уходила. И тогда время растягивалось, как смоляная капля. Алеон всякий раз переспрашивал, точно ли метки-маяки расставлены верно?! Проверил ли их Эладдиэль и сегодня? Полукровка очень боялся, что однажды Сильвия просто не вернется с такой прогулки. Сама ли, или ей помогут.
Помогут…
Только бы она не убегала! Элладиэль больше не сомневался, на Сильвию объявлена охота. Темные миры готовы прогрызть лаз в Поднебесье, чтобы добраться до драконицы, что говорить о Мире Младших?!
Что же связывает Сильвию и миры Ада? И не в этом ли причина того, что никакая магия не применима к драконице, кроме самой настоящей боевой? Убить или ранить можно, а вылечить — нет.
И что будут делать Селена и Эндемион, когда подрастут? Как они справятся с собственной кровью, отравляющей их природу? Может, поэтому малыши так много плачут? Может, им элементарно больно?
Вчера дети вымотали свою маму до бессилия. Близнецы все плакали и плакали. Сильвия уже боялась подходить к ним, боялась брать на руки, уже злилась. Почти кричала. А может, и кричала. Их с Алеоном слишком долго не было.
Алеон безумно злился глупой службе у барона. Хотел сняться с места, найти им новое жильё. А Элладиэль понимал, так просто им уже не уйти. Темные Миры наступают, рыщут по всему миру Младших, жаждут отыскать последнего дракона. И та фора, которая была прежде, упущена…
Полукровка готов был дать бой всему Аду, плохо понимая, как это будет на самом деле…
А Элладиэль боялся: вдруг связь Сильвии с Темными мирами настолько велика, что любое заклятие, обращенное против его обитателей, будет бить и по драконице?! Элладиэль страшился этого все больше. И поводов так думать только прибавлялось…
На днях Элладиэль, перехватывая малыша, нечаянно коснулся руки усталой Сильвии. Та едва не вскрикнула. Элладиэль отдернул руку — выходит, само его прикосновение ощутимо болезненно? Словно отвечая на этот вопрос, Сильвия взглянула затравленным зверем и выбежала из дома. Алеон бросился за ней следом, но Элладиэль поймал его за руку. Не полукровка виноват в случившемся. Элладиэль сам догнал Сильвию в лесу:
— Госпожа, постойте! Умоляю! — он не приблизился. — Я… Я не трону, клянусь! Скажи, это сделал я?