Путь к Эвенору
Шрифт:
Нареен хмыкнул.
— Не проси у эльфа ответа; у него их всегда слишком много.
— А у тебя?
Гном пожал плечами:
— Я и притворяться не стану, что у меня есть хоть один.
— Да, конечно, все видят очевидное: магия и ее порождения изливаются из Эвенора, как расплавленное стекло из дырявого тигля, чтобы застыть в холоде неизменяемой реальности. Но причина? Я не стану говорить о причинах — не то вы сочтете меня Ваиром Неуверенным.
Ваир скрестил руки на груди, потом поднял ладонь и потер подбородок.
— Я не знаю. Это — незнаемое, а возможно — и непознаваемое. Несомненно для меня лишь
Целительница Длани положила ладонь ему на руку:
— Незнаемое можно исследовать. Щель можно зарастить; Добрый Народец можно уговорить прекратить игру. Непознаваемое и конец всего сущего можно и должно встретить с достоинством. Наша проблема — в незнании, что почти так же плохо, как знать слишком много.
Что плохого в том, чтобы знать слишком много?
Она глянула на меня недоуменно. Да, понятно — избыток знания может исказить чувство соразмерности. Я до этого дошел сам еще много лет назад, до семинаров у профессора Альперсона. Избыточное чувство соразмерности — недостаток. Видите ли, ответ на тот вопрос насчет железной дороги таков, что это не важно, что ты знаешь или думаешь, что знаешь, — Карл был прав. Ответ таков, что нельзя из нежелания принимать тяжелое решение дать погибнуть двоим, если одного можно спасти — хотя бы и на краткий миг.
Уголок рта Энди покривился в скептической полуулыбке.
— Какова вероятность, что это — конец света?
Нареен осклабился:
— Нулевая. Ваир преувеличивает. Происходящее важно — но не настолько. Ощущение не то. Жизни висят на волоске — да; но не реальность реальности, не существование существования.
Спасибо, успокоил.
Целительница Длани подбирала слова осторожно, с особым тщанием.
— Необходимо, чтобы кто-то спустился в город, в Чертог. Тот, что вы зовете Посольством Фэйри.
— И вы считаете, что нашли таких дурачков? Вот просто интересно.
Тонкие губы Ваира насмешливо изогнулись.
— Дурачков? Нет. Ту, которая... необычайно опытна в отыскивании обходных путей за гранью своих возможностей в обычных областях знания. Ту, кто была призвана, быть может. — Он одарил Андреа одним из своих всевидящих взглядов. — Хотя я не вижу, кто мог бы призвать тебя против твоей воли.
Я повернулся к Андреа.
— Мне все это не нравится.
— И не должно. — Движением руки она заткнула меня и снова обратилась к Троим: — Беда ваша ведь не в недостатке силы, не так ли? Она в недостатке знания; У Ваира и одного хватит могущества, чтобы перекрыть истечение магии, будь у него нужные инструменты. Ты сделал эти инструменты, Нареен, но тебе не исцелить раны, не сшить вместе пространство и время. Длань способна залечить прорыв, будь в том нужда, но вы ничего не можете, потому что никто из вас не способен прозревать сквозь неопределенность.
Она поджала губы и наклонила голову, подчеркивая сказанное.
— Вам троим нужен кто-то, кто преуспел в магии поисков и направлений, кто-то, у кого больше знаний о той области внизу, чем должно было бы быть, кто-то, кто сможет проложить себе через нее путь, имея некоторые шансы выбраться, и расскажет вам, что там
Нареен печально вздохнул.
— Почти что так. — Рука его пошарила в кошеле у пояса и вытащила маленький кожаный мешочек. Толстые пальцы невероятно осторожно развязали узел — и вытолкнули на другую ладонь стеклянный глаз. — Это второе Око, сделанное мной здесь.
— Первое — у меня. — Целительница постучала ногтем по мертвому, слепо глядящему глазу. Два сухих щелчка. — Что видит одно Око — увидит и второе. Итак. Нас здесь трое: я — чтобы видеть, Нареен — чтобы сделать инструменты, Ваир — чтобы использовать их. Ты — четвертая. Ты отнесешь Око.
Я поднял руку.
— Эй, минутку, блин! Почему вы не можете сделать этого сами? Почему Энди? Почему мы? Почему я?
— Почему не мы? — Ваир склонил голову, признавая правомерность вопроса, если не обвинение. — Не я, ибо я очень быстро заблужусь в Эвеноре: мои умения из другой области. Не та, что из Длани, и не Нареен, потому что мне нужны ее Око и его инструменты. — Ваир Неуверенный взглянул на меня неуверенно. — Андреа — потому что она, с помощью своей силы, может проходить сквозь неопределенности; Джейсон — потому что он все равно пойдет, как пошел бы его отец; Ахира — потому что в Эвеноре опасно, и его сила может пригодиться; Тэннети — потому что, если силы не хватит, ей поможет неистовство; ты — потому что там, где не смогут помочь ни сила, ни неистовство, сослужат службу твои хитроумие, прагматизм и упрямство.
Я склонил голову набок:
— И все, что от нас требуется, — это доставить Око в Посольство Фэйри, или форпост, или как там оно называется, и выбраться оттуда?
— Все, что требуется, — медленно, печально произнес Нареен, — пронести его туда.
Глава 23,
в которой мы, как дураки, действуем, толком не подумавши
Мальчишки, играя, швыряют камнями в лягушек — но лягушки умирают по-настоящему.
Чувство меры — тьфу, гадость!
Одна моя подруга однажды объяснила мне, почему она проверяет себе грудь только раз в месяц. Можно бы подумать, учитывая, какую важность придают на Той стороне тому, чтобы обнаружить уплотнение как можно раньше, — на Той стороне от этой опустошительной болезни мало хороших средств, и все они действуют намного лучше, если поймать опухоль в зародыше, — что ей бы стоило каждое утро несколько минут тратить на эту проверку. А если, черт побери, она сама этого делать не хочет, я бы десятки мужиков назвал, в том числе себя, которые были бы рады ей помочь.
Но она мне объяснила, что такие изменения происходят очень медленно, и если их ощущать все время, то привыкнешь к росту небольшого узелка, будешь воспринимать его как норму и заметишь изменения намного позже, чем если обнаружишь их неожиданно.
Порой самые важные изменения происходит прямо у тебя под носом, а ты их не замечаешь.
Мне все это не нравилось. Ни капельки.
— Чего я не понимаю, — спросил я, — это почему она? Почему мы?
— Может, потому что мы здесь?