Путь к изменению. Трансформационные метафоры

Аткинсон Мэрилин

Глава 3

Засеивать поля метафор

Ты хочешь знать о смерти?Я не буду тратить слов попусту.Только когда ты действительно узнаешь жизнь,Тогда мы вернемся к разговору о смерти.Конфуций

Предписанные эмоции, основанные на выводах со старых магнитофонных

записей

Большинство людей живет во внутреннем мире, полном предписанных эмоций, выводов, сохранившихся на старых магнитофонных записях разума, и микроскопических метафорических ожиданий от самих себя, путаных и часто противоречивых. Все это печальные истории самомнения, жалости к себе, разобщенности с собой и самообмана. Большая часть таких историй к тому же однообразны и скучны, потому что представляют собой постоянные жалобы.

Предписанные эмоции такого типа в различных мировых культурах считаются нормой. Их можно сравнить с безликой пустынной равниной, где лишь кое-где встретишь участки зелени. Наши старые истории, записанные на магнитофонную пленку, или «унылые пейзажи», обычно оголены и открыты всем ветрам, они лишены богатства.

Вы, может быть, слышали историю одной пожилой пары, которые прожили вместе почти 60 лет. И вот жена на смертном одре. Муж все уверяет, как он ее любит: «Пока мы были женаты, я всегда старался съесть корочку хлеба сам, чтобы тебе не пришлось». «А мне всегда так ее хотелось», – отвечает жена. Вот те раз!

Что же это значит, если 60 лет мы не говорим своему партнеру, чего хотим? Это значит, что 60 лет мы будем выслушивать внутренние жалобы. Некоторые люди слышат только свои собственные стойкие, ограниченные некой нормой, записи в себе.

Эта история лишь крошечный пример. Обычно мы сталкиваемся с подобными историями как c раздутыми диссоциативными (не основанными на ценностях. – Прим. науч. ред.) метафорами идентичности, не имеющими ни малейшего отношения к радости. «В моей жизни никогда не бывать любви, потому что…» – и шарманка завелась!

Негативные мысли обычно образуют замкнутый круг. Негативный внутренний комментарий и звучащие изнутри сравнения вызывают негативные чувства. Люди впадают в состояние тоски и вновь ставят старую грустную магнитофонную запись своей истории.

В случае с любыми отрицательными повторяющимися эмоциями полезно бывает спросить:

• Может ли человек воспринять контекст?

• Или же он утратил осознание контекста?

• Он все еще блуждает в дебрях своей истории, эмоционально заблудившись в ней, веря в собственное печальное повествование?

Сильная метафора осознания позволяет людям отодвинуться от своей безрадостной истории и посмотреть на нее в новой перспективе, гораздо более эмоционально богатой. И они видят себя самих, потерянных в этой истории. Они начинают видеть ситуацию с позиции наблюдателя или из «коуч-позиции». Сильная метафора осознания позволяет вновь выстроить контекст самоосознания и повествования об истине и позитивном результате. Она блокирует старую историю. С историей самореализации мы испытываем освобождение от повторяющейся идентичности и покидаем мерзлую землю. Пустошь вновь начинает цвести.

Метафора

самореализации обычно позволяет нам посмеяться над старыми эмоциональными привычками. Это просто замечательно, когда человек может посмеяться над привычками, ролями и правилами, в которых когда-то был убежден. Это значит, что вы мало-помалу избавляетесь от привычки естественным путем. Смех может быть мощным открытием, поскольку открывается тело. Когда мы смеемся, происходит чудесное физическое развитие.

Что кроется за посмертной маской

Предписанные эмоции предполагают, что мы не задаемся вопросом, чего мы хотим и что нам нужно. Эти эмоции путь к тому, чтобы стать жертвой великих «гремлинов»:

• страха мечтать;

• страха поражения;

• страха обидеть кого-нибудь;

• страха конфликта.

Очень много предписанных эмоций испытываются полностью механически, как простое проигрывание записи ограничивающего внутреннего голоса, который воспламеняется без всякого реального смысла. Это как ссора между супругами, вспыхивающая просто от прослушивания внутренней записи старой ссоры, которая вновь и вновь мысленно прокручивается и раздувается.

Вы наверняка знаете, как это происходит. Звуки сильной ссоры с супругом становятся магнитофонной записью, проигрываемой и прослушиваемой в нашем сознании. Через пару лет этот тон и, вероятно, какие-то из использованных тогда слов – возможно, в совершенно другом контексте – механически возродят старые чувства злости на своего партнера. Через бессмысленный повтор устаревших записей чувства прошлого переходят в настоящее, и вот супруги опять ссорятся – только в действительности их нынешняя ссора – это прошлогодняя ссора. Некто дергает за нитки, и марионетки пускаются в бессмысленный пляс.

Нашей историей мы помогаем слушателям найти такое место, где можно в тишине прислушаться к истине окружающих людей, находящихся в таком же положении. Какими были их лучшие моменты?

Не лишним будет повторить еще раз: пассивные ограничивающие нашептывания, старые картинки и унылые записи, которые формируют идентичность через страдание, образуют замкнутый круг. Люди слушают вновь и вновь все те же голоса, которые твердят одно и то же. Если человек будет повнимательнее, он заметит, что эти голоса сравнивают самого человека с другими, давая при этом негативный внутренний комментарий. Отсюда легко возникает чувство разобщенности и потерянности. Опять и опять эта внутренняя дискуссия все повторяется и повторяется.

Какова же динамика этого процесса? Часто внутренний голос использует такую самоидентификацию, которая не может быть эффективна в плане развития или приобретения нашего жизненного опыта в целом. Внутренний голос говорит: «Я…», имея в виду: «Я человек такого-то типа…» И это вовсе не то, кто мы есть на самом деле. Этот голос может нести ложный посыл в виде огромного обобщения, как во фразе: «Я никогда не буду…»

У внутренних образов страдания есть некоторые интересные качества