Путь к себе
Шрифт:
За столом воцарилось долгое молчание. Мужчины переглядывались между собой, переваривая информацию.
— Что за вопрос! Конечно, проводим, — сказал Минчо, вставая. — Пошли, ребята.
Те неуверенно поднялись следом за ним. Его решительный тон не оставлял им возможности отказаться, не потеряв при этом лица. Хотя никому не хотелось ввязываться неизвестно во что.
— Погодите. Я захвачу свою цепь, — сказал Мартин и исчез в доме.
— У тебя, кажется, был кастет, — крикнул ему вслед Минчо. — Возьми и его.
Парни поежились. Им совсем
— Что это вы зажались, ребята? — насмешливо сказал им Минчо. — Струхнули, что ли? Так и скажите. Никто вас насильно не тянет.
— Да ладно тебе, Минчо, — смущенно произнес один. — Ты же нас знаешь.
Мартин нагнал их уже за воротами и сунул кастет Минчо. Все молча, зашагали по дороге. Фонарей здесь не было. Парни поминутно спотыкались и переругивались сквозь зубы. Виолетта и Минчо обогнали их, и пошли впереди.
— Спасибо, — шепнула она ему и слегка пожала руку. — Если бы не ты…
— Тс-с, — остановил ее Минчо.
Всю оставшуюся часть пути они проделали в полном молчании.
Виолетта привела их к задней калитке. Они с трудом протиснулись в нее. Кругом царила полная тишина. Дом был погружен во тьму. Они некоторое время прислушивались, потом осторожно подошли к входной двери. Виолетта тронула ручку. Дверь бесшумно отворилась.
— Оставайся здесь, — шепнул Минчо одному из парней. — Гляди в оба. Свистнешь, если что.
Он вошел первым и включил свет. Виолетта зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Картина царящего здесь хаоса поразила ее. Стол был сдвинут, стулья перевернуты. На полу в луже воды лежала разбитая ваза. Раздавленные чьим-то тяжелым башмаком цветы трагически рассыпались вокруг. Приглядевшись, она с ужасом заметила в углу темные пятна. «Кровь, — подумала она, холодея. — Чья?»
— Вы посмотрите здесь, а я поднимусь наверх, — шепотом скомандовал Минчо. Он как-то незаметно стал у них главным, и они охотно подчинялись ему. — Только старайтесь ничего не трогать.
Виолетта, дрожа, прислонилась к стене, не сводя глаз с пятой крови на полу. Если это кровь Андрея, они дорого заплатят за каждую каплю.
Вскоре на лестнице появился Минчо.
— Там никого нет, — сказал он мрачно. — Но, похоже, Цеца была права. Грабанули его основательно. Наверху такой же разгром. Пошли, нам здесь больше нечего делать. Приедет хозяин, сам разберется.
Мужчины вышли на улицу. Виолетта осталась стоять у стены. Минчо подошел к ней.
— Ты жила здесь, — сказал он тихо. — Я видел твой купальник наверху, тот самый, в котором ты была тогда на пляже.
Она кивнула, закусив губу.
— Не бойся, никто ничего не узнает. Они, — Минчо мотнул головой в сторону двери, — тоже будут молчать, это я тебе обещаю. Ты остаешься?
— Да, — сказала она твердо.
Он взглянул в ее глаза и прочел там что-то такое, что говорило яснее любых слов.
— Прощай. — Он легко коснулся ее руки и вышел, прикрыв за собой дверь.
Иван и Цеца примчались через полчаса. Они нашли Виолетту
— Что ты собираешься делать? — спросила Цеца.
Виолетта посмотрела на нее стеклянными глазами. От этого взгляда у Цецы мурашки побежали по коже.
— Ты видела кровь внизу? — Слова падали с губ холодные, как ледышки.
Цеца почувствовала, как к горлу подкатил скользкий комок. Она нервно сглотнула и не стала больше ни о чем спрашивать.
Иван перенес вещи в машину. Виолетта в последний раз окинула взглядом спальню, где они с Андреем пережили столько волшебных минут, помедлила на пороге и спустилась вниз.
— Эти деньги передай, пожалуйста, Косте. — Она протянула Цеце несколько банкнот. — Я ему задолжала за вчерашний вечер. Не хочу, чтобы он думал обо мне плохо. А это Андрей приготовил для тебя.
В руках у Цецы очутился толстый конверт и длинный шелковый шарф теплых осенних тонов. Она протестующе затрясла головой:
— Ты что? Мне ничего не надо. Я же…
— Знаю. Это на память. Он так хорошо к тебе относился. Относится, — быстро поправилась Виолетта. — А деньги тебе пригодятся. На бензоколонку. И еще. Вот возьми. Это от меня. — Она быстро надела на руку Цецы массивный браслет, весь состоящий из сложного переплетения золотых цепей. — Мы с мамой купили его, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Она еще смеялась тогда, говорила, что он вдвое толще моей руки. Теперь я хочу, чтобы он был твой.
Цеца стояла перед ней, беспомощно опустив руки. В глазах у нее сверкали слезы.
— Не плачь, не надо. Я обязательно свяжусь с тобой через Ивана. Ты не теряй его из виду, ладно?
Виолетта подхватила свой рюкзачок и сделала несколько шагов к двери. Вдруг ее что-то будто толкнуло. Она обернулась. Цеца стояла неподвижно. Деньги выпадали из конверта, кружились в воздухе, как осенние листья, и падали веером у ее ног. Виолетта бросилась к ней. Девушки порывисто обнялись.
— Береги себя, — шептала Цеца. — И ради Бога, не теряй головы.
— Обещаю. Все будет хорошо. Вот увидишь.
Она поцеловала подругу и направилась к двери. С порога обернулась.
— А насчет Ивана подумай. По-моему, вы очень подходите друг другу. — Подмигнула ей и, не оглядываясь, пошла к машине.
Они уже подъезжали к Евксинограду, когда Иван, наконец, решился нарушить молчание.
— Может, вес-таки передумаешь, а, Виллетта? — неуверенно спросил он. — Боюсь я за тебя.
— Все в порядке, — ответила она, почти не разжимая губ.
— Да ни черта не в порядке, — взорвался он. — Ты же ничего не видишь перед собой. У тебя глаза повернуты внутрь!