Путь к сердцу Дракона
Шрифт:
Всё же они не выстояли в вязком киселе, начали отступать. Их шаги затихли где-то в коридоре. Стоит ли преследовать? Во дворце слишком много галерей, ответвлений, комнат, апартаментов, зачистить все помещения будет не просто.
Кто ими командует? Пленив верхушку, удалось бы избежать больших потерь.
Я двинулся вперёд по лестнице, пытаясь вынырнуть из белёсого вязкого тумана. Мне требовалось остановиться, отдышаться, прислушаться к внутреннему радару, настроенному на поиск нужного пути.
Где Соня, Эрвин, Веригла? Им нужна помощь.
Странная вязкость пространства исчезла, словно и не было. Что это? Действие запрещённых артефактов? Но оно только вредило гвардейцам, а мне было на руку.
Подумаю позже, сейчас не до того. Под ноги попало лезвие топора, быстро поднял его за рукоять. Зашипел от боли, рана на правой руке ещё не затянулась. Злясь на себя, сунул стилет за пояс штанов, топор переложил в левую руку, Сколько раз я пожалею о том, что левой владею намного хуже правой.
Минута передышки, чтобы рассмотреть топор. В руках была хова – национальный топорик верховенцев – практически незаменимый в горах. Благодаря длинной рукояти служит и посохом, и колуном, и боевым топором. Узкий клинообразный набалдашник, обух которого кованая морда дракона – главное оружие народных масс. В Овечечке было несколько таких топоров, которыми я – подросток колол дрова, представляя, что рублю головы злодеям.
Тёмный силуэт молча бросился на меня сбоку, я не услышал его приближения, отвлёкшись на топор.
— Дзаг, — сиплый рык вырвался из мужской глотки.
— Йохан! — крикнул я, отбивая выпад рукояткой топора.
— Добромир?
Мы остановились, надсадно дыша. Йохан Барановский медленно шагнул ко мне. Из белёсого дыма показалось его лицо. Драконья праматерь! Исхудал, заросшие щетиной щёки впали, бровь пересекает свежий шрам, волосы в крови. Мы одновременно качнулись навстречу, стиснули в объятиях друг друга так, что затрещали кости.
— Ты откуда тут?
— Из Призрака.
Призрак – тюрьма для особо опасных преступников на восточной окраине Энобуса, которую каждый верховенец обходил десятой дорогой.
— Бывших сидельцев здесь много.
Сердце сделало кувырок. С кем я дрался на лестнице? Скольких ранил? Если бы не вопль Йохана, я мог убить и его. Как можно разглядеть противника в белёсом дыму.
— Нас повязал Верг Хоржак, — Йохан зло сплюнул на пол, – два дня назад освободил Веригла. Он возглавил восстание, и повёл народ на штурм дворца.
— Почему ты напал на меня? Ты же не видел, кто идёт.
— Думал, кто-то из гвардейцев. Наши уже почти все наверху. Меня и ещё нескольких послали охранять лестницу.
— Тогда вперёд.
— Нет, подождём. Остатки гарнизона сейчас будут прорываться к своим.
Чутко слушая тишину, я вытащил стилет, удобнее ухватил хову.
—
— Гром…со мной.
Вернее сказать, во мне. Не время рассказывать об этом.
— Слава создателю.
— Гюрза жива?
Барановский обожал свою пятнистую драконицу. Мы даже шутили, что Йохан не женится потому, что его сердце занято красавицей Гюрзой.
— Её не тронули. Осталась в загоне команды. Надеюсь, с ней всё в порядке.
— Т-ш-ш, — остановил рассказ Йохана.
Я не ошибся. Через несколько секунд началась бойня. На нас напало около десятка гвардейцев. Стоя спина к спине мы отбивались от них. Дым становился прозрачнее. Появились очертания перил, балясин, ступеней, покрытых ковром.
Звуки битвы сверху стали слышны более отчётливо . Рык дракона вплёлся в какофонию криков, лязга стали, падающих предметов, звона осколков. Тонкий свист врезался в уши, гвардейцы как по команде отскочили от нас. Это сигнал для них?
— Добромир! — знакомый голос донёсся с нижней площадки.
На ступенях лестницы стоял Верг в чёрном мундире, загораживаясь женским силуэтом. Асанна!
На ступенях лестницы стоял Верг в чёрном мундире, загораживаясь женским силуэтом. Асанна!
Ужас в её глазах, потому что руки, за которые её держит Верг, поднимают арбалет и направляют на меня. В ту же секунду стрела летит мне в грудь.
Нет
Пространство мгновенно вязнет, словно становится упругим и плотным, на подлёте я ловлю стрелу рукой и ломаю её. Лицо Верга искажается в судорожной гримасе, он открывает рот, но слова не слышно, движения смазаны. Асанна вырывается из его хватки, арбалет замедленно и беззвучно падает на ковровое покрытие. В руках Верга клинок.
Нет
Воздух таков, что пальцы Верга, держащие клинок, с трудом преодолевают его сопротивление. Асанна сдерживает руку врага из последних сил. До них ещё несколько шагов. Клинок около груди Асанны.
Нет
Всё застывает как в патоке. Полностью. Теперь никто не может шелохнуться. Никто, кроме меня. Не знаю, как получилось, что я изменил структуру пространства. Но это точно сделал я. Сколько ещё магических способностей таится во мне?
Теперь не тороплюсь. Спускаюсь вниз, отодвигаю застывшую Асю в сторону, смотрю на застывшую руку Верга с блестящим стилетом. Тварь, хотел убить Асанну!
Узкое лезвие топора прорубает все слои защиты врага, оставляя на груди длинный кровавый надрез. Верг, открыв рот в немом крике, в ужасе смотрит на меня. Беспомощный. Раненый. Не может ни пошевелиться, ни упасть, кровь не сочится из раны, застыла в месте пореза.
Вспомнил, как я в детстве рубил дрова, перехватил топор удобней. При точном попадании череп Верга треснет пополам, как сухая чурка. Он и есть деревянная чурка в моём пространстве. Здесь я решаю, кому жить, а кому умереть. Глаза Верга молят о пощаде. Хоржак нужен для допроса, я опускаю топор.