Путь к тишине. Часть 1
Шрифт:
— Хорошо, — медленно произнес Шарль.
Он отошел на середину комнаты. Неожиданно стремительным движением скинул и отшвырнул в угол плащ, оставшись в темных брюках и рубашке. Неспешно поднял меч, дважды взмахнул им, разминая руку — сталь, рассекая воздух, взвизгнула.
— Ты получишь его через мой труп. Или умрешь.
Митос оглядел комнату; потом взгляд его снова остановился на Шарле:
— Я не буду драться с тобой.
— Ты не примешь вызов?
— Нет.
— Боишься?
— Нет, не боюсь. Просто
Шарль шагнул вперед:
— Тогда я просто убью тебя.
Митос равнодушно посмотрел на направленное ему в грудь острие клинка и подчеркнуто спокойно произнес:
— Единственным результатом этой глупости будет то, что вы умрете оба. Если тебе так станет легче, пожалуйста. Но смысл?
Меч дрогнул и опустился.
Шарль сделал шаг назад, потом еще один. Некоторое время просто стоял, кусая губы. Потом спросил:
— То, что ты говорил ему, правда?
— Что именно?
— Что ты сохранишь ему жизнь, если получишь в обмен мою?
— Даже если так, он на эти условия не согласился.
Помолчав, Шарль еще тише произнес:
— Я соглашаюсь.
— Что? — переспросил Митос. — Ты понимаешь, что говоришь?
— Да, — тихо и твердо сказал Шарль. — Отпусти Анри и получишь мою голову без боя. Устраивает тебя?
Митос смотрел на него, пытаясь оценить серьезность предложения.
В общем, он чего-то подобного ждал и в каком-то смысле боялся. Потому что было в этом нечто окончательное, чему нельзя дать обратный ход.
Похоже, Шарль не блефовал. Черт возьми, он действительно готов заплатить своей головой за жизнь этого остолопа, который его так подставил!
«А что тебя удивляет? — ехидно толкнулась непрошеная мысль. — Сам-то ты не подставлял голову за остолопа, который с тобой обошелся еще похуже?»
— Я должен поверить тебе на слово?
— Зачем на слово? Ты получишь то, что тебе причитается, прямо сейчас, — голос Шарля дрогнул при этих словах.
«Что я делаю? — подумал Митос, глядя на него. — Я же знаю, что он не лжет».
Но отступать было поздно. Потому что верить на слово кому бы то ни было в подобной ситуации — явная глупость, а искренность такого предложения проверяется только одним способом…
Глядя сейчас на Шарля, заподозрить его в двойной игре и при большом желании было очень трудно.
— Дай слово, что оставишь в покое Анри, — тихо сказал Шарль.
— И ты поверишь мне на слово?
— У меня нет выбора. Ведь это я предлагаю тебе сделку. Мне и платить первым. Ну?
— Хорошо. Я обещаю.
«Если это игра, обещание не стоит ничего, но если нет…»
Шарль вздохнул. На секунду закрыл глаза. Перевернул меч и протянул его Митосу — вперед рукоятью на раскрытой ладони. Дождался, пока тот возьмет оружие, сделал пару шагов назад, потом опустился на колено и, рукой откинув с шеи волосы, низко склонил голову.
«Нужно ли было доводить до крайностей? Или ты
Мысленно дав себе пинка, Митос подошел ближе. Подобрав полы плаща и опершись на меч Шарля, сам опустился на колени. И сказал шепотом:
— Мне не нужна твоя жизнь, Шарль. Прости меня, пожалуйста… С тобой я не имел права так поступать. Это было испытание.
Шарль спросил, не меняя позы:
— Для меня или для него?
— Больше всего для меня самого, — признался Митос. — Ты напрасно винишь во всем себя. Ты хороший учитель. Но человек должен отвечать за свою жизнь сам. Прости. Возьми меч, ты свободен.
Тогда Шарль поднял голову:
— Но наша сделка…
— Ты свое обещание выполнил. Мое тоже остается в силе.
Митос поднялся на ноги и направился к двери. Он не оглядывался, но взгляд Шарля чувствовал на себе — спиной и затылком.
На душе у него было мерзко.
*
Ему не хотелось сейчас никого видеть, и он ушел в еще одну пустую комнату. Там, надеясь, что нигде нет видеокамер и микрофонов, принялся ходить из угла в угол, обдумывая то, что только что случилось.
Ничего хорошего на ум не приходило. Нет, с тактической точки зрения он все сделал правильно. В таких ситуациях нельзя доверять никому.
Но почему тогда так пакостно на душе?
Ему случалось делать подобное и раньше — подводить человека к самому краю, заставляя ощутить себя на пороге смерти. Это всегда приносило нужный результат. Нет, ошибка была не в действиях — в чувствах, которых он не должен был, не имел права себе позволять.
Он перестал метаться по комнате, прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
«Не притворяйся… Ты же мстил ему. Ты мстил — за себя, за свою беспомощность, за унижение… за то, что его ученик сумел нагнать на тебя такого страха… Что за радость — мучить мальчишку, который даже не ждет, что ему позволят защищаться? А здесь совсем другое дело… И тебе было приятно чувствовать, что ты держишь в руках его жизнь… Какой адреналин! Человек, которого ты неизвестно, сможешь ли одолеть в честном бою, сам отдает тебе свой меч… Ты в самом деле смог бы убить его или все-таки нет? Какой же ты иногда бываешь мразью!..»
Он поднял руки и закрыл ладонями лицо.
«Хорошо еще, что хватило сил попросить прощения. Ладно, вытри сопли. Сделанного не воротишь. Теперь надо сдержать обещание. Только не дать понять мальчишке, какой ценой покупалась его жизнь…»
Он выпрямился, стряхивая оцепенение, вздохнул и постарался вернуть лицу выражение спокойной уверенности. Дело нужно было заканчивать.
*
Шарль заставил себя встать с колен и перебраться на подоконник — других сидений в комнате не было. Сел, прислонился плечом и головой к простенку. Закрыл глаза.