Путь к тишине. Часть 3
Шрифт:
МакЛауд уставился на него с выражением недоверия и смущения, но ничего не сказал. Митос поднялся из-за стола и направился в свою спальню.
Если даже такой пинок не подскажет МакЛауду, как избавиться от ненавистной опеки, то дела совсем плохи, решил он. Ничего, думать полезно. Особенно когда поводок натягивается до предела.
*
Был поздний вечер, когда Роберт Морган остановился у двери гостиничного номера Сандры Грант. Следовало постучать, но Зов и так оповестит ее о прибытии посетителя.
Вскоре
— Роберт? — удивилась Сандра. — Не помню, что я тебя приглашала.
Она попыталась закрыть дверь, но он, ступив на порог, удержал ее.
— Что поделаешь. Ты сказала достаточно, чтобы заставить меня пренебречь приличиями.
Она нахмурилась, и он, улыбнувшись, добавил:
— Не бойся, я не причиню тебе вреда. Но я не уйду, пока мы не поговорим.
Сандра долго молчала, потом пожала плечами:
— Ну что ж, проходи.
Он последовал за ней в номер.
— Вероятно, ты прав, — сказала она, жестом приглашая его сесть. — Я повела себя слишком резко… Но меня немного занесло. Я подумала, что ты все равно не захочешь больше иметь со мной дела, и решила сделать первый шаг сама.
— По-моему, именно ты говорила, что я не похож на прочих твоих знакомых, — заметил Морган, усевшись в кресло. — Но меня, интересуют три вещи. Во-первых, откуда ты узнала, что у меня провалы в памяти? Во-вторых, каким образом из этого вытекает, что я был любовником своего наставника? В-третьих, с чего ты взяла, что твой обидчик и мой учитель — одно и то же лицо? Мы, кажется, не называли имен.
— Вот именно, кажется, — усмехнулась Сандра. — То, что у тебя провалы в памяти, ты только что подтвердил. Да я и сама заметила, что ты понятия не имеешь, о чем мы говорили и чем занимались прошлой ночью, хотя и стараешься это скрыть.
— И что? Я сделал что-то дурное?
— Нет, ты ничего дурного не сделал. Мы просто беседовали. Но сегодня ты не помнишь, что именно рассказал мне о своем прошлом. Так?
Моргану ничего не оставалось, кроме как утвердительно кивнуть.
— Но это не отменяет второго и третьего вопроса, — сказал он. — Или все это я выболтал тебе в беспамятстве?
— Ты рассказал мне о том, что с тобой было в юности. Меня сразу насторожило, что ты, упомянув о своем недостойном поступке, не смог объяснить, что тебя толкнуло на столь глупый шаг. Как и то, что ты так рвался остаться учеником этого рыцаря, сэра Бенджамина, несмотря на то, что он с тобой обошелся… ну, скажем, неподобающим образом. Нет, не говори, что ты это заслужил! Ты был глупым мальчишкой, и он не должен был прибегать к подобным приемам.
Сандра многозначительно глянула на Моргана и добавила:.
— Если, конечно, у него не было на то своих причин, о которых ты либо ничего не знал, либо… начисто забыл.
— Интересно, — протянул Морган, откидываясь на спинку кресла. — По-твоему, он сумел стереть мне память? Но каким образом?
— Не будь наивным, Роберт. Способы лишить человека памяти существуют и существовали и двести, и тысячу лет
— Нет, Сандра, — покачал он головой. — В твоих рассуждениях нет логики. Одно то, что мой учитель при неких обстоятельствах не сдержался и слишком резко отреагировал на мой поступок, никак не доказывает, что мои потерянные воспоминания — однозначно свидетельства против него. Нет мотива. Зачем ему все это было нужно?
— Этого ты не узнаешь, пока не вспомнишь что-нибудь из скрытого за завесой.
Морган встал и принялся ходить туда-сюда по комнате.
— Ну, а третий вопрос?
— Ты назвал имя, во-первых, — спокойно отозвалась Сандра. — О, со мной он называл себя иначе! Но потом я следила за ним издалека и знала почти все его имена и личины. Во-вторых, я узнала его по описанию. Знаешь, бывает, и пары деталей достаточно, чтобы вспомнить человека. Прости, я не должна была обращаться с тобой так резко. Судя по всему, ты всего лишь очередная его жертва. И в отличие от меня не осознаешь, что именно с тобой произошло, а продолжаешь любить его и доверять ему.
— Сандра, мне страшно тебя слушать!
— Подумай сам над тем, что тебе уже известно. Для меня ведь было хуже всего не то, что он силой заставил меня служить ему. Нет. Хуже всего, что он заставил меня поверить. Даже полюбить. Со мной в итоге было бы то же, что и с тобой. Тоже была бы довольна и счастлива и не задумывалась о том, что меня держат за коврик для вытирания ног. Если бы не сбежала раньше.
Морган остановился и устало провел по лицу ладонью:
— У меня в голове не укладывается. Он же… он был самым близким мне человеком! И теперь ты говоришь, что он… такого просто не может быть!
Она подошла и осторожно дотронулась кончиками пальцев до его подбородка. Он поднял голову, глянул на нее — и увидел, что у нее в глазах блестят слезы.
— Кажется, я все-таки ошиблась, — произнесла она шепотом, — когда думала, что тебе повезло больше, чем мне. На самом деле наоборот… Пойми, я не знаю, что с тобой произошло, и не знаю, какой в этом была его роль. Но сознание порой отторгает то, с чем не способно смириться. Что такого должно было случиться с тобой, чтобы ты не пожелал об этом помнить? Ты говоришь, что не интересуешься мужчинами, но называешь его имя во сне в ответ на ласку. Разве это нормально?
— Я… мне нужно подумать, — тихо сказал он.
— Нет. Не подумать. Тебе нужно вспомнить. Хоть что-нибудь из того, что казалось забытым. Я могла бы тебе помочь, но не сейчас.
Он не хотел соглашаться с ней, слишком жестокими казались ее подозрения, но возразить не успел. Она притянула его к себе и закрыла рот долгим, нежным поцелуем.
Завтра, мысленно пообещал себе Морган. Мы вернемся к этому прямо с утра, и я во всем спокойно разберусь.
*
Утомившись приключениями и переживаниями, МакЛауд уснул сразу, едва добравшись до постели. Но даже такой усталости хватило ненадолго.