«Путь к Успеху: Обретение Силы внутри себя»

Святой Дьякон

— Мне жаль, — говорит Тристан, когда я подхожу к огню.

— Это… ты просто застал меня врасплох.

— Я не хотел. Мясо будет готово примерно через час.

— Теста на съедобность не будет? — спрашиваю я.

— В этом нет необходимости. Мы оба узнали птицу.

— Я все равно не смогу есть.

Я хожу кругами, пока Тристан не сообщает, что все готово. Голод берет надо мной верх, и я заставляю себя откусить несколько кусочков, хотя потом меня тошнит.

— Иди внутрь, — говорит Тристан.

— Я приберусь здесь.

— Спасибо.

Я смотрю на небо.

— Почему поисковые миссии интенсивно проводятся только в первые сорок восемь часов,

Тристан?

— Через сорок восемь часов они не ожидают найти никого живым. Но это не значит, что они перестанут нас искать, Эйми, — говорит он.

— Завтра утром мы снова зажжем сигнальный огонь. С нами все будет в порядке. Они найдут нас.

Его тон кажется твердым и уверенным, но я улавливаю оттенок беспокойства под слоями его уверенности. Он не верит, что они найдут нас. Страх охватывает меня, но я заставляю себя оставаться спокойной, как Тристан. Его спокойствие и бесстрашие внушают мне благоговейный трепет. И я убеждена, что он не притворяется. Наблюдая за его хорошо сложенной фигурой и мускулистыми руками, двигающимися в тени, я могу отчасти понять, почему он не боится. Если бы я была такой сильной, я бы чувствовала себя более смелой… или нет. Кого я обманываю, я всегда был трусишкой. И все же, наблюдая за ним, я боюсь немного меньше.

Лежа на откинутом сиденье внутри, я обнимаю подушку под головой и пытаюсь решить, какую технику, вызывающую сон, использовать. Поскольку я сплю всего четыре или пять часов в сутки, я полагаюсь на эти методы, чтобы иметь возможность заснуть; в противном случае для этого может потребоваться до нескольких часов. Но сегодня вечером ни одна из техник не помогает. Я засыпаю долго после того, как Тристан заходит в кабину, и мне снится вертолет, спасающий нас утром.

Глава 6

Тристан

Спасательный вертолет не прилетает. Ни на следующее утро, ни в любое другое утро после этого. Я ожидаю, что Эйми сломается, но она этого не делает. Впрочем, это не должно меня удивлять. Я подозревал, что она сильная, с тех пор как впервые встретил ее.

Крис Мур нанял меня в качестве своего пилота два с половиной года назад, дав мне шанс начать все с чистого листа, в котором я так отчаянно нуждался. Я был ему благодарен, и он мне даже нравился. Несмотря на свое богатство и успех, он был приземленным и непритязательным. Когда я впервые встретил Эйми, я был приятно удивлен, узнав, что она была такой же скромной.

И многое другое.

Она изо всех сил старалась быть дружелюбной, что позволило мне легко приспособиться к моей подработке в качестве ее водителя, когда Крис не нуждался во мне как в пилоте. Полагаю, я казался ей холодным, потому что благодарил ее за ее усилия лишь коротким "спасибо". Но я не привык, чтобы кто-то был дружелюбен со мной. В последние годы люди либо жалели меня, либо боялись. Но не Эйми. Конечно, она ничего не знала о моем прошлом — Крис сдержал свое слово и никогда не рассказывал ей.

Когда я впервые отвез Эйми в особняк родителей Криса, я понял, что Эйми не оказывала мне никакого особого отношения. Она была искренне дружелюбна со всеми сотрудниками. Им всем нравилось быть рядом с ней.

Как и мне.

Мне это слишком сильно понравилось.

У нее была манера нравиться людям, даже не пытаясь. Она была теплой и стремилась по-настоящему узнать людей. Даже немного чересчур нетерпеливой… Секреты, которые я хранил, лучше было оставить похороненными. Так что я был доволен тем, что могу быть рядом с ней или наблюдал за ней на расстоянии.

Оттуда, где это было безопасно.

Здесь, где наша жизнь зависит от

того, чтобы работать и держаться вместе, где я готов сделать практически все, чтобы обеспечить ее безопасность, будет трудно сохранять такую дистанцию, но я сделаю все возможное.

Глава 7

Эйми

В течение нескольких недель после аварии мы входим в рутину. Одна из первых вещей, которой меня учит Тристан, — это как разжечь огонь без зажигалки, настаивая на том, чтобы мы держали зажигалку на случай чрезвычайных ситуаций. Я не спрашиваю, что это могут быть за ситуации. Я быстро все схватываю и уже совсем скоро могу без проблем разжечь костер с нуля, поэтому я беру на себя эту задачу и каждый день обязательно развожу сигнальный костер. В основном потому, что это меня занимает, потому что вскоре я теряю надежду, что это привлечет спасателей. Если Тристан и разделяет мое мнение, он не высказывает его и не делает никаких попыток остановить меня.

В течение нашей первой недели нашим главным приоритетом является поиск знакомых растений и фруктов. Мы натыкаемся на дерево, которое Тристан узнает: дерево андироба — бразильское красное дерево. Тристан утверждает, что его используют для лечения укусов насекомых и пауков. Я смутно припоминаю, как мы с Крисом стояли в аптеке, пахнущей букетом фрезий в Манаусе, и смотрели на кремы от насекомых. На некоторых из них было нарисовано дерево андироба. Еще одна вещь, которую я знаю об этом дереве, — это то, что большая часть мебели на ранчо Криса сделана из него. Поскольку, насколько нам известно, ни одну часть дерева нельзя есть, мы не осматриваем его дальше.

Мы не находим других знакомых растений или фруктов, поэтому мы прибегаем к испытанию новых. Я становлюсь отличным шпионом за обезьянами. Сначала я наблюдаю за ними снизу, потом набираюсь смелости забраться повыше на деревья и наблюдать за ними оттуда. Вот так я обнаруживаю, что высоко на деревьях меня ждут всевозможные чудеса. Съедобные чудеса. Как яйца и фрукты. После моего открытия я начинаю искать яйца каждый день, хотя мне не удается проходить очень большие расстояния. Завитки тепла и влажности, кружащиеся в плотном воздухе, оказывают на меня изнуряющее действие. Мы начинаем поглощать красочную коллекцию фруктов, которые едят обезьяны. Тристан настаивает, чтобы мы проводили тест на съедобность каждого нового фрукта (мне удалось убедить его по очереди тестировать еду), но я не жалуюсь. Вот так мы обнаруживаем, что один из фруктов непригоден для употребления человеком, несмотря на то, что обезьяны едят его целыми ведрами. Я была тем, кто его тестировал, и у меня было расстройство желудка в течение двух дней — опыт, который стал вдвойне ужасным из-за того факта, что наша ванная комната — это лес. Тристан сейчас сам все проверяет. Благодаря его превосходному владению ножом, мы едим мясо почти через день. Мы используем скорлупу фрукта в качестве емкости для варки яиц. Скорлупа твердая, как камень, и относительно огнеупорная. Тристан сделал еще несколько шампуров из обломков, чтобы поджаривать мясо.

Я знала, что Тристан не очень разговорчив, но так как нас здесь только двое, я подумала, что он может немного открыться, что ему нужно будет поговорить. Мне вот нужно. Но Тристан встречает все мои попытки завязать разговор односложными ответами. Он более разговорчив, когда объясняет, как выполнить ту или иную задачу. Так что большую часть разговоров веду я. Я много говорю о доме, но в основном о свадьбе.

— Я думаю, что, возможно, я перешла черту, имея двенадцать подружек невесты, — говорю я ему однажды, пока мы жарим птицу.