Путь мага: Выбор, Долг, Любовь
Шрифт:
— Цел? — на до мной склонился огромный матрос, которого звали Рентел, и протягивал мне руку.
— Вроде цел. Там корабль на горизонте.
— Да мы уже поняли. Зря торопился, это торговцы из Инголдии, плывут на каком-то пузане. Даже если бы это были пираты — у них нет никаких шансов нас догнать стаким ветром.
— Спасибо, утешил. Мне кажется, нужно к лекарю.
— Ничего не сломал?
— Да нет. Кости целы. Просто я недавно был ранен, и вот теперь плечо ноет, — я был рад случаю добраться до Арны, поскольку у меня не было никакой возможности с ней поговорить. Я вновь задумался, у меня закружилась
У врача была в кают-компании отдельная комната, где он выдавал матросам лекарства, перевязывал раны. Но это все же был не военный корабль, поэтому и лекарств было немного, и место для каких-то серьезных операций было не подходящим.
— Эй, что с ним? — Арна быстро подбежала ко мне.
— Все нормально.
— Он упал с вант, с достаточно большой высоты. Говорит у него что-то не так с плечом, из-за этого он и свалился, вставил матрос.
— Все нормально, — сказал я, и снова чуть не упал. Жуткая слабость прошла по всему телу от пяток до макушки, голова стала словно чугунной.
— Спасибо, что помог ему добраться сюда, теперь свободен. Я передам потом Кайрену, что бы он выдал тебе кружку рома.
Рентел ушел, а я потерял сознание, но ненадолго. Меня из этого состояния выдернула довольно резкая боль. Хайтер ковырялся у меня в плече, пытаясь вытащить оттуда занозу специальными щипцами. Увидев это, я закричал, скорее от неожиданности, чем от боли.
— Ваше везение не знает предела, юноша, что вы остались живы после такой дырки в плече, а вы кричите на меня.
— Простите, — произнес я сквозь зубы, и сжал их посильнее.
— Нет, я вас больше трогать не буду. Пока вы спали, я вытащил из вашего плеча несколько щепок.
— Вы сказали, что я мог умереть? С чего бы?
— Ну, например, от заражения крови. Но тут дело в другом. Я немного разбираюсь в ядах, и могу с уверенностью сказать, что стрела, попавшая в плечо вашего друга, была отравлена, причем достаточно редким ядом. Этот яд — сок богорского кедра. Добыть его весьма сложно, тем более что его нужно вываривать. Удивительно, что тебе удалось спастись.
— Мне бы повезло, если бы эта стрела в меня не попала.
— Ну, мой друг, что бы стрелы в вас не попадали, не нужно особое везение. Просто не обязательно лезть туда, куда вас не просят, и ввязываться в конфликты с бандитами. Чем больше вы сидите дома, тем меньше вероятность того, что в вас что-нибудь подобное этой стреле прилетит. Ничего, этот яд уже не опасен, скоро вы поправитесь, будет шрам, хвастаться перед девками. А пока полежите пару деньков тут, а то нагрузки здесь будут совсем ни к чему, вдруг еще откуда-нибудь упадете.
Хайтер отправился на камбуз, по его словам, чтобы Рентел мог выпить кружечку за мое здоровье. Какое-то время стояла тишина, но Арна вскоре не выдержала, и шепотом, словно боясь чужих ушей, произнесла.
— Ты вообще как? Что-то болит? Ты цел?
— Все нормально. Послушай, Арна, я хочу с тобой поговорить, но здесь на корабле так много дел, что я никак не могу этого сделать.
— О чем?
— Почему твоя тетка солгала капитану? Ты знала об этом?
— Нет. Честно, не знала. Я даже была несколько удивлена.
— Но это глупо. Ведь в таком случае твоей тетке совершенно не нужны были мы. Ведь она тебе наверняка писала, чтобы ты нашла себе помощников, разве не так?
— Откуда ты знаешь? Я ведь сожгла все письма!
— Догадался, потому что этим враньем Калгрениэр рассчитывала не на капитана, а на то, что нам с тобой удастся самим добыть корабль, чтобы спасти ее. Конечно, это был запасной вариант, на случай, если что-то пойдет не так. Ведь это очень просто — капитан предатель, в Драгорию не поплыл, а мы должны будем искать другой путь!
— Но Калгрениэр не будет обманывать меня!
— Я бы не был так уверен. По мне, если человек солгал одному, он может лгать кому угодно. Это входит в привычку.
— Она мне как мать, Гол, так что…
— Я уверен в своих словах. Она предводитель восстания, под ее началом были тысячи. Ради спасения хотя бы одной десятой части этих людей, она и не на такое пойдет.
— Да что ты знаешь!?
— Я не знаю, что там творилось в Драгории последние два года, но могу сказать точно, что честь полководцев понятие растяжимое. Все эти люди немного теряют реальность, и это немудрено, при такой ответственности. Пытаясь сдержать обещания с одной стороны, они совершенно могут забыть об обыкновенной человечности и порядочности с другой. Ты нашла плохого попутчика, поскольку мы в нашей школе разбирали массу примеров из истории…
— Ну ты и скотина, Гол!
— Да сколько угодно, но думать нам нужно о том, где достать новый корабль, — ответил я, и положил голову на подушку.
Арна отвернулась от меня, и принялась перебирать какие-то докторские склянки. Причем с таким усердием, что на меня внимания совершенно не обращала. И последующие пару дней, которые я находился в каюте лекаря, она не поднимала острых тем, только справлялась о моём самочувствии.
***
Как сказал капитан, до пролива Хейол было полтора месяца дороги, и мы были на полпути. Я был очень удивлен, что теплее особенно не становилось, скорее наоборот, каждый раз я замерзал в вороньем гнезде все больше. В один из таких дней, когда я смотрел за горизонтом, вдалеке небо стало черным, и было видно, как в этой мгле то и дело сверкают молнии. Я спустился, и указал матросам на эту грозу.
— Ихару Милосердный, сохрани наши души! — пробормотал старый матрос, и картинно помахал шляпой.
— Да, нужно менять курс, может быть уйдем в сторону, и нас не заденет!
— Нужно доложить капитану!
Мы и впрямь немного изменили курс, но не сильно. Капитан говорил, что мы должны легко уйти, и волноваться не о чем. Но расчет оказался неверен, тучи, казавшиеся так далеко, уже были над нами. Это был мой первый шторм в жизни. Волны стали больше, и, не смотря на то, что в море я провел больше двух третей месяца, ни как не мог спокойно стоять на палубе. А еще спустя некоторое время наше «Возмездие» швыряло из стороны в сторону, а ветер был такой силы, что капли дождя летели почти горизонтально. Каждый раз, когда корабль утыкался носом в очередную волну, мне казалось, что он утонет, но, не смотря на это, а также на жуткое количество воды на палубе и в кубрике, куда море проникало словно корабль состоял из прорех, корабль ко дну не шел.