Путь Моргана
Шрифт:
— Мужчины домогались тебя, Лиззи?
— Никогда! Я не так хороша собой и немолода, от голода у меня совсем высохла грудь, да она и прежде была невелика. Мужчинам нравятся полные женщины, а на корабле всего-то было шесть пехотинцев и матросы. Компанию мне составляла только Энн.
— Энн Смит?
— Нет, Энн Колпиттс. Она спала рядом со мной. Это ее сын умер в плавании.
Сумерки сгущались, пора было расходиться. Почему судьба так жестока? Чем эти несчастные существа заслужили подобное презрение, столько унижений? У них отняли даже последнее, что у них было, —
«Бедняжка, слишком тощая и уже немолодая, Лиззи не привлекала даже внимание матросов — должно быть, им и без нее хватало развлечений. Какая участь ждет ее здесь, на берегу, где жизнь ничем не отличается от жалкого существования на борту „Леди Пенрин“? Я не люблю ее, Бог свидетель, она не пробуждает во мне желания, но в моих силах защитить ее. Пусть Стивен твердит, что мне нравится роль снисходительного благодетеля, — он ошибается. Я просто хочу ей добра, хотя поможет ли ей мой поступок, я не знаю. Мне известно лишь, что я в долгу перед Лиззи. Она заботилась обо мне…»
— Лиззи, — заговорил он, — ты хочешь, чтобы мы заключили такую же сделку, как в Глостере? Я буду твоим покровителем, а ты станешь сторожить мои вещи и имущество моих товарищей.
— Конечно! — воскликнула она и просияла.
— Но для этого тебе придется выйти за меня замуж.
Она в замешательстве умолкла.
— Ты любишь меня, Ричард? — наконец спросила она.
— Можно сказать и так, — с расстановкой ответил он после продолжительной паузы. — Но если ты мечтаешь о муже, который любил бы тебя всем сердцем, лучше откажись.
Лиззи давно поняла, что не привлекает Ричарда как женщина, и была благодарна ему за откровенность. После высадки на берег она тщетно искала Ричарда среди мужчин, по ночам пробирающихся в женский лагерь, и убеждалась, что ни одна из каторжниц не может похвастаться тем, что переспала с Ричардом Морганом. Никто из них даже не слышал этого имени. Лиззи пришла к выводу, что Ричарда нет среди каторжников, привезенных в Ботани-Бей. И вот теперь он здесь, он просит ее стать его женой! Но не потому, что любит или жаждет ее, а потому, что ему необходима ее помощь. Может, он жалеет ее? Нет, этого она бы не вынесла! Ему просто нужны ее услуги. Это уже лучше.
— Я выйду за тебя, — ответила Лиззи, — но при одном условии.
— Каком?
— О нашем соглашении никто не должен знать. Здесь не глостерская тюрьма, я не хочу, чтобы твои товарищи считали, будто я… в чем-то нуждаюсь.
— Никто из них и пальцем тебя не тронет, — успокоившись, заверил Ричард. — Всех моих товарищей ты знаешь — нас привезли на «Цереру» почти одновременно.
— А Билл Уайтинг жив? А Джимми Прайс, Джо Лонг?
— Да, но уже нет ни Айка Роджерса, ни Уилли Уилтона. Они погибли.
Тридцатого марта тысяча семьсот восемьдесят восьмого года Ричард Морган сочетался браком с Элизабет Лок. Довольный Билл Уайтинг был свидетелем жениха, а Энн Колпиттс — свидетельницей невесты.
Когда
На лице преподобного Джонсона отчетливо читалось сожаление: он считал, что Ричард совершает мезальянс. Лиззи явилась в наряде, который берегла с тех пор, как покинула глостерскую тюрьму: роскошном платье в черно-алую полоску с пышной юбкой, красном боа из перьев, черных бархатных туфлях на высоких каблуках и с пряжками, украшенными фальшивыми бриллиантами, белых чулках с черной отделкой, с алым кружевным ридикюлем и в шикарной шляпе, присланной Джеймсом Тислтуэйтом. Она выглядела как потаскуха, пытающаяся придать себе респектабельный вид.
Внезапное острое желание созорничать охватило Ричарда. Наклонившись, он приблизил губы к уху преподобного Джонсона.
— Незачем беспокоиться, — прошептал он, украдкой подмигивая Стивену Доновану, — я просто нашел себе служанку. С вашей стороны было очень любезно разрешить мне жениться, святой отец. Тех, кого сочетал Бог, никто не разлучит.
Священник отшатнулся так поспешно, что наступил на ногу жене. Она вскрикнула, он принялся рассыпаться в извинениях и тем самым скрыл удивление.
— Два сапога пара, — заметил Донован, глядя вслед удаляющемуся священнику и его жене. — Они с равным усердием трудятся во имя Господа. — Он перевел смеющийся взгляд на Лиззи, подхватил ее и звучно поцеловал. — Я — Стивен Донован, моряк с «Сириуса», миссис Морган. — И он учтиво поклонился, сняв воскресную треуголку. — Желаю вам всего наилучшего.
Донован крепко пожал руку Ричарда.
— Свадебного пира не будет, — объяснил Ричард, — но мы будем рады, если вы пройдетесь вместе с нами, мистер Донован.
— Благодарю, но, к сожалению, через час мне заступать на вахту. А вот и мой маленький подарок. — Он вложил в руку Ричарда сверток и удалился, посылая воздушные поцелуи стайке женщин, строящих ему глазки.
В свертке были сурьмяное масло и алая шелковая шаль с длинной бахромой.
— Откуда он узнал, что я люблю красное? — изумилась польщенная Лиззи.
И вправду, откуда? Рассмеявшись, Ричард покачал головой.
— Этот человек видит всех насквозь, Лиззи, но ему можно доверять.
В мае губернатор обнаружил плодородную землю на расстоянии пятнадцати миль от берега к западу и решил переселить туда некоторых каторжников. Это место получило название Роуз-Хилл — в честь покровителя губернатора сэра Джорджа Роуза. Его предстояло расчистить и приготовить к посеву пшеницы и кукурузы. Ячмень было решено выращивать на ферме в Сидней-Коув. Из-под пил по-прежнему выходило лишь несколько досок в день, но теперь стволы пальм доставляли из ближайших гаваней. Эти круглые, довольно прямые стволы были непрочными и подверженными гниению, но их удавалось легко распиливать и разрубать, поэтому большинство строений возводили из пальмовых бревен и досок и крыли пальмовыми ветками или тростником. Дранки из казуарин оставляли на некоторое время под открытым нёбом и берегли для постоянных строений, в первую очередь для губернаторского дома.