Путь небес. Преодолевая бурю
Шрифт:
Но в этот раз воины пришли с оружием, направленным не против врагов Империума, а на его жителей.
Хуже всего оказался шум — над чудовищами непрерывно вздымались волны криков, хохота, безумного рева. На глазах беглеца их вопли стирали в порошок рокритовые стены. Люди бежали от захватчиков с кровоточащими ушами, расширенными зрачками и ртами, разинутыми от жуткого, сокрушительного потрясения.
К тому моменту о приказах Питера уже забыли. Бросив охраняемую территорию, члены дома пустились в бегство. За ними последовали команды телохранителей, по тридцать бойцов для старших магистров, двадцать — для технических
Хорафф, командир спецгруппы охраны, повел против него половину бойцов с лучшим оружием и лучшей броней.
Вейл пытался отговорить офицера.
— Тебе не остановить одного из них, — сказал он.
Прекрасно понимая это, Хорафф просто кивнул.
— Мы задержим его, мейстер. Дадим вам время спастись.
— Бежим вместе.
— Нет. Отправляйтесь гравитранспортом на запад. Избегайте толп. Враг поплатится за эти зверства. Ему воздастся за содеянное.
«Враг поплатится за эти зверства».
Беглец задумался, верил ли Хорафф в то, что говорил. В последний раз он видел офицера, когда тот уводил бойцов во мрак, в решительную атаку против охотившегося за ними чудовища. Вероятно, командир знал, что они обречены.
Вейл просто продолжил убегать. Он даже не слышал криков. Его сопровождали оставшиеся телохранители, которыми теперь командовала Арьет, заместитель Хораффа, крупная женщина с голосом и повадками бузотера. Когда группа добралась до бункеров гравитранспорта, оказалось, что почти все тяжелые грузовики уехали или сгорели. Арьет реквизировала одну из машин, выгнала перепуганных пассажиров, угрожая им карабином, и толкнула мейстера внутрь. Затем они стремительно помчались через каменистые пустоши. Выходит, Хорафф исполнил хотя бы одно из обещаний — выиграл для них время.
После этого беглецы перебирались из улья в улей, пытаясь обогнать цунами уничтожения. Хищные твари оставались в шаге от них, разрывая планету на куски. Вейл совершенно не понимал смысла их действий — враги явились сюда не захватывать, просто истреблять. Он стал свидетелем поистине кошмарных преступлений. Видел поселения, всех жителей которых выпотрошили заживо и бросили умирать. Брел по горящим уровням городских шпилей, до лодыжек утопая в кровавом месиве. Слышал долгими ночами бесконечные вопли, каких не могли издавать даже звери.
Питер обязан был предупредить их. Или он не знал, что произойдет? Такое почти невозможно было представить. Всегда казалось, что Ашелье известно все.
— Скоро система рухнет, — как-то раз сказал ему Питер, когда их совместная работа только начиналась. — Структура нестабильна. Не думаю, что он способен контролировать каждый элемент.
Тогда Вейл не понял, о чем речь, а со временем научился не спрашивать. Порой Ашелье говорил загадками — такова была цена его гениальности, — но это тоже впечатляло окружающих.
Сейчас, на двадцать седьмой день вторжения, кто-то продолжал преследовать мейстера. Порой Вейлу слышались шаги за спиной. Он остался один, и больше
Непросто было бежать, когда в ушах звенели отголоски ее криков. Монстры ведь не просто убивали людей, они оскверняли все, к чему прикасались. С врагами произошло нечто ужасающее, нечто, выбравшееся из недр человеческих кошмаров, и теперь оно расползалось вокруг изменников, словно раковая опухоль. Жизнь на Эревайле всегда была тяжелой, но теперь мир превратился в чистилище.
— Чтоб ты провалился, — выдохнул Вейл и плотнее закутался в плащ, думая о Питере.
Навигатор должен был знать — для таких людей не существовало секретов. Они дышали и упивались тайнами, как простые смертные — воздухом и вином. Затем он поспешил дальше, семеня на слабых ногах по безжизненным улицам, где теперь обитало лишь эхо мучительных воплей. Беглец понимал, что охотники совсем близко, и ясно осознавал, что вскоре его настигнут.
С наступлением ночи темнее почти не стало. После орбитальных ударов такой силы, что обрушились на Эревайл, небо целиком затянули плотные облака сажи, не пропускающие солнечный свет. Для отдыха Вейл отыскал укрытие в здании мясокомбината, пол которого был покрыт чем-то скользким — как надеялся мейстер, старыми отходами производства.
Он сел на корточки и уперся локтями в бедра, продолжая трястись от холода. Война породила пылевую зиму, и ряса не согревала беглеца, к тому же от нее остались одни лохмотья. Клацая зубами, Вейл нервно оглядывал пустой упаковочный зал. В тусклом огненно-оранжевом свете, который струился в выбитые окна, он различал силуэты ржавеющих тяжелых машин. Сложно было вообразить, что эти механизмы вообще когда-то использовались, хотя всего месяц назад предприятие работало с полной загрузкой. Трудами тысяч чернорабочих здесь изготавливались пищевые брикеты для миллионов людей.
Виски сдавило жаром, и мейстер понял, что заболевает. Переохлаждение могло убить его раньше, чем преследователи, но Вейл почти не имел средств для борьбы с ним. Он не был настоящим солдатом, пусть и прошел боевую подготовку полжизни назад, и не умел собирать припасы. Пустой желудок беглеца урчал, пересохшая глотка саднила.
Он нуждался во сне. Груз усталости навалился на мейстера, борясь с холодом за власть над телом.
Но если уснуть, то придут сны. Вот что было действительно хуже всего — видеть лица мертвецов. Несомненно, погибли все служители дома, его охранники и крепостные-трэллы. Они прилетели на Эревайл три года назад, чтобы избавиться от мертвящей власти Нобилите, его агентов и тлетворных распрей. По крайней мере так сказал Ашелье. Им предстояли важные дела, требующие уединения.
Когда посыпались бомбы с нервным газом, Вейл на секунду решил, что атака — часть замысла Питера, итог какого-нибудь из его непостижимых экспериментов. В тот момент Ашелье, разумеется, находился далеко за пределами планеты, однако подчиненные ждали его возвращения. Но вернется ли он вообще? Вот в чем вопрос. Жив ли навигатор? Планировал ли он это нападение? Неизвестно, как всегда.
«Только мы видим мир за пеленой, — вспомнил он цитату из мантр дома Ашелье. — Жалей слепцов. Не презирай слепцов. Мы — их поводыри».