Путь разума в поисках истины. Основное богословие
Шрифт:
§ 1. Три взгляда на мир
По этому вопросу существуют две главные нехристианские религиозно-философские точки зрения: дуалистическая и пантеистическая.
Наиболее простая — дуалистическая, которая рассматривает материю как субстанцию вечную, самобытную, являющуюся тем исходным материалом, из которого Бог лишь образует мир, подобно архитектору-строителю. Материя и мир с этой точки зрения субстанциальны сами по себе, и в этом смысле независимы от Бога. Даже если мир и будет разрушен, его основа — материя — неуничтожима.
Для христианства эта концепция неприемлема. Во-первых, потому, что для нее нет никаких библейских оснований. Во-вторых, она
Другая система мысли — пантеистическая (вариантов ее много). По этой концепции, материя и мир оказываются или единосущными Божеству (т. е. имеющими ту же самую природу, что и Бог), или вообще несуществующими (мир — это мираж; все есть Бог).
Пантеистическая точка зрения на мир, его происхождение и сущность также несовместима с христианством.
Пантеизм не, только лишает понятие о Боге высшего положительного предиката, которым наше человеческое сознание может Его наделить, — Личности, — но и само происхождение мира рассматривает как акт — необходимый в Боге, обусловленный онтологическими свойствами Его природы.
Поэтому пантеистическая мысль стремится избежать и самого понятия «творение», как предполагающего наличие безусловной свободы в Боге. Однако, как справедливо замечает по этому вопросу священник Павел Флоренский, «вопреки акосмизму Спинозы и пантеизму большинства мыслителей, из природы Бога ничего нельзя заключить о существовании мира; ибо акт миротворения, — будем ли мы его разуметь мгновенным и исторически досягаемым, или постепенным и разлитым на все историческое время, или раскрывающимся в бесконечном историческом процессе, или, наконец, предвечным, — при всем многообразии возможностей понимания непреложно должен мыслиться свободным, т. е. из Бога происходящим не с необходимостью» [238]. Это высказывание достаточно ясно формулирует одно из важных положений христианского учения, принципиально отличающее его от пантеизма, — об абсолютной духовной свободе Бога как Существа личного и совершенного.
Пантеистическая космогония диаметрально противостоит христианству и в других весьма важных отношениях. Отождествляя сущность Бога и мира, пантеизм делает и следующий шаг упраздняет или Бога, или мир.
В Европе, главным образом, имеет место первое, приводя к культу человека, «религии» человекобожия, атеизму и, отсюда, к невероятному росту гордости. Но все это касается не только нерелигиозной, нехристианской части общества. Начала пантеизма очень сильно воздействуют и на религиозно-философскую, и богословскую мысль, уводя от правильного понимания Бога и должных отношений к Нему.
Пантеизм приводит сознание к абсурду и в решении важнейших мировоззренческих вопросов: об истине и заблуждении, добре и зле, свободе и произволе, красоте и безобразии, страдании и наслаждении и т. д. Решение их в пантеизме предлагается поистине «уникальное»: поскольку все эти полярные категории с необходимостью происходят, в конечном счете, из одного источника — «Бога-мира», Абсолюта то между ними нет, следовательно, никакого принципиального различия, никакого антагонизма по существу.
Разрушительность для жизни религиозных и антропологических выводов, проистекающих отсюда, очевидна. Это — утверждение равноценности всех религий, упразднение понятия истины как таковой; признание равенства всех духовных путей жизни, независимо от их религиозной или атеистической направленности; утрата цели и смысла какой-либо положительной этики (так как добро и зло одинаково присущи Абсолюту). Для жизни человека, в результате, остается или пассивная созерцательность, или чисто прагматическая деятельность, касающаяся исключительно его «кожи» (которая,
К тому же приводит и т. н. меонистическое (от греч. ενεργειαζ - не имеющий сущности, бессущностный) воззрение на материю, лишающее мир реального бытия, как это имеет место, например, в индуизме, где мир есть лишь сон Брахмы, или у Платона, для которого все вещи материального мира суть не более, как тени мира идей. Меонизм, в конечном счете, представляет собой одно из направлений пантеизма и несет в себе все его болезни.
§ 2. Христианское понимание мира
Христианство, отвергая и дуалистическую, и пантеистическую концепции, утверждает идею творения мира «из ничего», «не из сущих» (υκ ες οντων), «от не сущих» (слав.) (2 Мак. 7, 28), «из невидимого» (Евр. II, 3), «словом Божиим» (Евр. II, 3). Евангелист Иоанн в самом начале изложения Благовестия Христова говорит о Логосе:
«Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть»
(Ин. 1, 3). Эти и многие другие места Писания, как и весь его контекст, совершенно однозначно понимаемый отцами Церкви [239], говорят о творении как об акте, в котором Триипостасный Бог дал реальное бытие и самой материи, и миру в целом из небытия, «не из сущих», то есть «из ничего». Это «ничего» и является одной из проблем богословского осмысления тайны творения. И дело здесь не в том, что, по так называемому здравому смыслу, «из ничего ничего не бывает», но в определенной необходимости понимания самой природы мира, которая, если мыслить прямолинейно, в библейском контексте творения оказывается бессущностной, пустой, что равнозначно — призрачной, не имеющей бытия. Но против такого меонистического вывода христианство как раз решительно возражает и своим догматом Боговоплощения, и учением о всеобщем воскресении. Налицо очевидная антиномия, требующая своего осмысления.
Богословская интерпретация творения мира исходит из древнецерковного учения, особенно тщательно разработанного в XIV в. св. Григорием Паламой († 1359 г.), о необходимости различения в Боге Его сущности, или природы, трансцендентной тварному миру, и Его энергий, или действий, доступных познанию человека. Основная идея богословской модели природы мира достаточно ясно усматривается уже из следующего высказывания св. Григория Паламы: «Бог есть и называется природой всего сущего, ибо Ему все причастно и существует в силу этой причастности, но причастности не к Его природе, а к Его энергиям».
Проф. прот. В. Зеньковский († 1962 г.), как бы комментируя это высказывание, пишет: «Божественные энергии пронизывают мир, — и через эти энергии мир держится Богом и управляется Им. Это учение св. Григория Паламы, охраняющее апофатический момент в понятии Божества и в то же время уясняющее «вездеприсутствие» Бога в мире в Божественных энергиях, не только важно для богословия, для чистоты учения о Боге, оно важно для метафизики, для пониманий мира. В мире существует не только его поверхность (оболочка), измеримая и чувственно воспринимаемая, — через все в мире проходят лучи Божественных энергий и творят свое оживляющее и преображающее действие». «Сквозь все ткани мира проходят лучи Божественных энергий; не принадлежа к тварному бытию, не будучи «сотворенными», эти излучения не могут быть отождествляемы с закрытой для нас «сущностью» в Боге — без твердого признания этого различия «сущности» в Боге и Его Божественных энергий, мы ни мира не можем понять как живого целого, ни Бога понять без впадения в чистый трансцендентализм» [240].