Путь России в начале третьего тысячелетия (моё мировоззрение)

Приз Николай Васильевич

Невыборные, должностные участники Собора представляли два высших правительственных учреждения, которые являлись на Собор в полном составе:

1) Боярская дума с дьяками из приказов;

2) Освященный собор патриарха, митрополитов с приглашенными архимандритами, игуменами и протоиереями.

Выборные собирались по сословным группам и давали предложения — "сказки". Например, на Соборе 1842 года было 11 "сказок" — от духовных властей, от столбников, от дворян московских, от стрельцов, от дворян других городов по группам, от гостей и сотен гостиной и суконной и от московских черных сотен и слобод и другие.

Самым существенным моментом в проведении Соборов является общая резолюция, которая принимается на Соборе. Духовенство "к сей грамоте, к своим речам руку приложило", а прочие члены Собора "на сей грамоте,

на своих речах государю своему крест целовали". Целовать крест на своих речах означало обязаться под присягой исполнять соборный приговор, рукоприкладство духовенства заменяло присягу, которая была ему воспрещена. Как пишет В. О. Ключевский, "обе формы скрепления соборного приговора показывают, что этот приговор, имея не только нравственное, но и юридическое значение, был не просто результатом совещания, а формальным обязательством, и притом общим, круговым, связывающим всех членов Собора в нечто целое, в корпорацию своего рода, по крайней мере, в отношении к соборному приговору". Для состоящих на службе такое соединение власти со службой посредством соборного крестоцелования было высшей формой государственной ответственности или корпоративной поруки, заложенной в основание местного самоуправления. Таким образом, Собор, не будучи представительным в полном смысле этого слова, однако не терял права считаться Земским советом всей земли русской. В составе его два элемента: распорядительный — в лице высших центральных учреждений и исполнительный — в лице столичного дворянства, купечества, которые поддерживали связь местных миров с Собором не только социальную, но и административную. Становясь орудием центральной власти, столичное дворянство и купечество не прерывали связи с местными мирами, продолжали там свои хозяйственные дела. Центральная власть параллельно с их хозяйственными делами делала их своими ^ представителями на местах, рассылая по уездам с разнообразными ответственными поручениями по выполнению на местах решений Собора. Этот исторический пример показывает, что в особо трудные периоды жизни России центральная государственная власть инстинктивно шла на совет с представителями (правда, только имущими) народа и делала позже этих представителей ответственными исполнителями на местах за решения государственных вопросов огромной значимости, принимаемых на Соборах.

Роль Соборов, как Советов всей земли русской, заключалась в том, что участники Соборов, являясь одновременно представителями исполнительной власти в центре и на местах или руководителями сословных корпораций, коллективно, совместно, со знанием условий жизни российского общества принимали участие в разработке важнейших государственных вопросов. Это позволяло избежать ошибок, которые могли бы в то время развалить молодую российскую государственность.

После принятия решений Собором его участники, становясь ответственными исполнителями этих решений, являлись той консолидирующей силой, которая удерживала общество от развала, вела его по пути стабилизации.

Второй исторический пример. После рассмотрения первого исторического примера, показывающего, как в целом в Российском государстве в наиболее сложный период истории центральная власть сотрудничала с представителями народа, добиваясь устойчивости общественных отношений, представляется необходимым на другом историческом примере показать политические отношения, управление на уровне региона, части России. В этом отношении заслуживают рассмотрения принципы управления, общественные отношения в Новгороде Великом в XIII-XIV веках.

Особенность этого края русской земли позволила общественным отношениям развиваться в этот период там по тем направлениям и тенденциям, по которым, очевидно, они развивались бы и по всей Руси, если бы не бремя монголо — татарского ига. В этом особенность этого края. Другая и немаловажная особенность вытекает из первой и заключается в том, что Новгородское общество жило в то время своеобразной демократической жизнью, аналогов которой в истории России, за исключением Пскова, до 1917 года нет, и которое представляет интерес для сопоставления с Россией в начале третьего тысячелетия.

Новгород, как никакой другой регион Руси, выбирал князя из какой угодно княжеской линии. В договорах с князьями (рядах) излагались принимаемые выбранным князем обязательства и определялось его значение в местном управлении. Договора определяли:

1) судебно —

административные отношения князя к городу;

2) финансовые отношения города к князю;

3) отношения князя к новгородской торговле.

Новгородцы выбирали посадника, который практически становился блюстителем интересов города перед князем, и тысяцкого (военачальник), как правило, из числа местных жителей. Из местного духовенства выбирался владыка "всем городом" и затем уже посылался в Киев к митрополиту для рукоположения. Князь со своей дружиной входил в Новгородское общество лишь механически, как сторонняя временная сила. Политическим центром тяжести в Новгороде была Вековая площадь. Новгород был в те времена державной союзной общиной, в которую механически входили менее крупные союзы (концы),

в свою очередь делившиеся на улицы, каждая со своим выборным улицким.

Во главе конца стоял выборный кончанский староста, который правил при содействии коллегии знатных обывателей конца, составлявшей кончанскую управу. Эта управа была исполнительным органом, действовавшим под надзором кончанского вече, имевшего распорядительную власть.

Совокупная воля всех союзных миров выражалась в общем вече города, участником которого мог быть каждый житель города и даже жители младших городов. Вече собиралось нерегулярно, но решало весь спектр вопросов законодательства, внешней политики, внутреннего устройства, приглашало или изгоняло князя и главных городских сановников, решало вопросы о войне и мире.

Вече, таким образом, было законодательным учреждением, посадник и тысяцкий со своими управами — его исполнительным и судебно — административным органами. Но вече могло лишь только простыми ''да" или “нет" отвечать на поставленный вопрос. Подготовительно — распорядительным органом для вече был Новгородский совет господ во главе с председателем. Состоя из представителей высшего новгородского класса, имевшего могущественное экономическое влияние, этот подготовительный совет часто и предрешал вносимые им на вече вопросы.

Но при всей кажущейся демократичности между политическим и социальным строем Новгорода, между формами его политического быта и действительными общественными отношениями были внутренние противоречия, которые присущи и современному капиталистическому обществу. Как подчеркивает В. О. Ключевский, "значение каждого класса новгородской политической жизни зависело от его экономического положения; политический авторитет каждого состояния на деле определялся торговым весом… Таким образом, новгородская социально — политическая вертикаль выстроилась соответственно имущественному неравенству состояний". Как и в современном капиталистическом обществе, в нем не могло быть истинного политического равенства, так как не было равенства имущественного в допустимых пределах. Новгородское вече могло выбрать посадника из какого ему было угодно класса, но на деле ни разу за всю историю Новгорода не было дано посадничества ни купцу, ни смерду. Совет господ (позже — боярство) образовал правительственный класс, монопольно комплектовавший по выборам на вече личный состав высшего управления.

Третий исторический пример. Этот пример показывает тенденцию развития общественных отношений в России и относится к началу XX века. В период развертывания борьбы рабочих за свои права стал вопрос о руководстве стачками на отдельных предприятиях. Для руководства стачкой, для предъявления требований хозяевам рабочие избирали своих уполномоченных — депутатов, которые объединялись в Совет. Необходимо подчеркнуть, что первые стачкомы, прообразы Советов, возникли на предприятиях и формировались по производственному, а не по территориальному признаку. Депутаты избирались на предприятиях (по месту работы), а не по месту жительства. Уже позже, во время стачки ивановских ткачей в середине 1905 года, в которой участвовало 70 тысяч рабочих г. Иваново — Вознесенска, для руководства общегородской стачкой был создан Совет уполномоченных из представителей всех бастовавших заводов и фабрик города. И в этом случае этот Совет комплектовался от фабрики, а не от отдельных районов города, то есть и здесь производственный, а не территориальный признак формирования состава депутатов. Следует отметить, что Советы не были привнесены в революционное движение, не были кем-то изобретены. Они были рождены самой необходимостью объединения трудящихся в их борьбе за экономические, а затем и политические права.