Путь в Дамаск
Шрифт:
Рейс из Рима прибыл в аэропорт Айвонпа[12], когда ночь перевалила за середину. Но до отеля отсюда можно было добраться минут за десять, а арендованная машина уже ожидала на парковке, так что по поводу рассвета можно было не беспокоиться. Ларкин хотел нанять автомобиль с водителем, но Майкл вызвался сам сесть за руль. Уж Вегас-то он знал. Их с Эйданом каникулы всегда начинались здесь. Открывались представлением цирка «Сурья», в зале которого родители забронировали ложу сразу на пятнадцать лет, ну, а дальше — как пойдет. Город предлагал бесконечные возможности для семейного отдыха.
Думать
Майкл почти машинально — едва следя за знаками и указателями — промчался по знакомой дороге, нырнул в ближайший тоннель. О том, что кроме верхнего Лас-Вегаса есть еще и нижний, подземный — разветвленная система превосходных тоннелей — он в детстве, понятно, не знал. Но уже в средней школе изучил подземелья настолько, насколько это было возможно. Не пропустил ни одной экскурсии по ним, раздобыл карты, выяснил, какие документы нужны, чтобы получить доступ к тоннелям, закрытым для обычной публики. Кто знает, что в жизни пригодится? И, вообще, какой нормальный подросток способен пройти мимо подземелий и не разведать их? Среди скаутов таких точно не водится.
В жизни не пригодилось. Зато после смерти пришлось очень к месту.
Ничего, конечно, не мешало добраться до отеля поверху, но здесь, в подземельях, Майкл более-менее представлял себе, где расположены видеокамеры, а на поверхности рисковал попасть под прицел смартфона любого из сотен тысяч туристов. Ему не хотелось засветиться на Ютубе даже на долю секунды. Кто знает, на что способен Заноза? Точнее, Майкл как раз-таки прекрасно знал, на что способен Заноза, потому и не хотел на Ютуб. Даже на долю секунды.
На парковке он выбрал место, не простреливающееся ни одной из камер. Вышел из машины, открыл дверь для Райи.
— Всего ничего побыл в Европе, — отметила она, — а какой стал галантный кавалер.
— Я, может, и раньше был, — обиделся Майкл. — Ты же никогда со мной не ездила.
— Даже из дома ни разу вместе не вышли, — согласилась Райя. — Но ты же американец.
— Турецкого происхождения, — напомнил Ларкин, — Микель, у тебя отсутствует ген, отвечающий за галантность. Райя права — все дело в чудодейственном воздухе Старого Света.
— Не видели вы чудес, — Майкл достал из багажника чемоданы, один — с нарядами Райи, второй — с глиной для голема, — на поверхности настоящие чудеса, вы себе такого и представить не можете. Когда-нибудь я вас обязательно привезу в Вегас не по делам, а просто так. После того, как вы мне Рим покажете.
После того, как всё для его новой семьи устроится наилучшим образом. Не так, как они хотят, а так, как нужно.
Глины у них с собой было ровно на одного голема, потому и номер сняли один на троих. Голем нужен был для единственного дневного дежурства, больше ни для чего. У Райи были готовые программы, обучающие глиняных роботов водить машину, выполнять работу по хозяйству, делать несложный ремонт и еще разное, что может пригодиться, но конкретно этому истукану, поднятому из ванны в безликом номере безликого отеля Лас-Вегаса она поручила охранять их троих, и ничему больше учить не стала.
Майкл, коротая время до рассвета еще раз продумал, каким должно быть начало завтрашнего вечера. В очередной раз убедился, что план прост до полного отсутствия недостатков, и заснул, едва почуяв восходящее солнце.
Здравствуй, Лас-Вегас! Хорошего
* * *
Они прибыли в Калифорнию тайно и для сохранения тайны нарушили закон. Не слишком серьезно — просто не связались ни с одним из городских тийрмастеров, не попросили допуск в гостевую охотничью зону, не получили гарантию защиты от возможных недоброжелателей. Где-то это могло стать проблемой, но не здесь, в городе, поделенном на десяток тийров, в каждый из которых еженощно прибывало больше вампиров, чем в иные — за целый год. Уследить за всеми гостями никто бы не смог. Никто, скорее всего, и не следил.
Это, правда, не было поводом пренебрегать конспирацией, поэтому завтракали все равно консервами, уж чего-чего, а крови взяли с собой предостаточно. В этом смысле скаутские правила совпадали и с армейскими, и с бедуинскими. Не в том, что касается конспирации, а в том, что, если идешь в поход на день, провианта бери на неделю. Консервы дали возможность никуда больше не заезжать, не тратить время на охоту, сразу из отеля ехать в Архив Квентера — библиотеку, где и предстояло дождаться Занозу.
Для организаторов аукциона понятие конфиденциальности тоже не было пустым звуком. Майкл за основу в своих планах взял гарантии того, что видеокамеры в библиотеке и по ее периметру будут работать только в режиме трансляции данных, без записи на сервер. Трансляция Майкла не устраивала точно так же, как и запись, но она поступала на мониторы пульта охраны, а охранникам администрация библиотеки предоставила на этот вечер отгул.
Когда уважаемые в обществе люди собираются вместе, чтобы заняться скупкой краденного это никоим образом не подразумевает огласки. Даже если конфиденциальность означает некоторое отступление от техники безопасности.
Майкл вывел автомобиль из-под земли в какой-нибудь сотне метров от въезда на библиотечную парковку. Они приехали рано, практически сразу после заката, чуть не за два часа до начала торгов. Воспитанные люди так не делают — приехать слишком рано хуже, чем припоздниться, а на аукцион люди собирались сплошь воспитанные, так что Майкл был уверен в том, что реализует задуманное без свидетелей.
Тут их с Ларкином планы полностью совпадали. Тот тоже собирался попасть в библиотеку до начала аукциона, чтобы осмотреться на месте, занять позиции, навести мороки там, где это понадобится и там, где это получится. Земля здесь была чужая, от Италии отделяли тысячи километров, мороки должны были выйти слабенькие, но Ларкин все равно хотел попробовать. Он поднаторел в применении иллюзий на чужой территории, пока странствовал по Ближнему Востоку, и даже с поправкой на помехи, наводимые океаном, надеялся, что сумеет сделать себя и Райю незаметными. Не невидимками — на такое его и на Ближнем Востоке хватало с трудом, — а просто не слишком бросающимися в глаза.
Для вампира, надо сказать, и это много. Вампиры, как Майкл уже убедился, даже когда сами того не хотят, все равно излучают то, что в девятнадцатом веке называлось магнетизмом. Привлекают, пугают, подавляют, восхищают — вызывают самые разные чувства, но уж точно не остаются незамеченными. Если не прилагают к этому специальных усилий.
Ларкин собирался приложить усилия. Он собирался очень постараться.
И он должен был сделать еще кое-что, прежде чем они войдут в библиотеку и начнут определяться с дислокацией.