Путь в космос
Шрифт:
В а л е р и й. А я еще вверх ногами лечу.
Н и к о л а й. Пройдет. Я уже «перевернулся».
В а л е р и й. Голова пухнет… Прости, командир, но у тебя глаза красные. Налились… Смотреть страшно.
Н и к о л а й. На твоем месте я тоже на свидание не пошел бы. Разлюбит сразу… Посмотри в зеркало, там, на скафандре. Красив?
В а л е р и й. Что-то от носорога… (Испуганно.) У нас же телесеанс?!
Н и к о л а й. Отменят. Сейчас не до информации общественности. Поташнивает?
В а л е р и й. Желудок во рту… Наверное, скоро выворачивать
Н и к о л а й. А у меня аппетит разыгрался — есть хочется. Сейчас бифштексик бы да с соляночкой… И огурчик свеженький, да…
В а л е р и й (перебивает). Не надо, командир!.. Гулко очень. Как в бочке. Скрежет какой-то… Ага, это двигатели ориентации подрабатывают…
Н и к о л а й. Бочка? Это неплохо. Новую мыслишку ребятам привезем… Не забудь — бочка! Это точно… Сидим словно в бочке, по которой скребут все, кому не лень. А потом палками начнут бить…
В а л е р и й. Палками?
Н и к о л а й. Двигатель включится, почувствуешь.
В а л е р и й. Наверное, не заснуть… Земля-то какая! Действительно круглая… Глобус, раскрашенный гуашью… А почему песок голубой?
Н и к о л а й. Будет и желтым, и синим, и красным… Из-за освещения это. Она, верно, очень красивая, наша планета…
В а л е р и й. Ого, уже Антарктида!.. Маленькая планетка… Словно в ладонях у меня… Рассказывали о невесомости много, а ощущения совсем другие. Действительно, надо самому испытать.
Н и к о л а й. Один из ребят привел точное определение: мол, вечерком встреча с друзьями затянулась. Заснули. А утром глаза открываешь и видишь, что ковер на потолке. Вот тебе и невесомость…
В а л е р и й. А у меня и правда ноги наверху!
Н и к о л а й. Пожалуйста, поосторожней. Без резких движений, иначе за иллюминатором окажешься. И не забывай — здесь ни пола, ни потолка нет. Ничего нет… Только Земля внизу да звезды, которые мерцать не умеют… Стоп! «Земля» вызывает: «Марсы», на связь!..» Ты? Оксана, ты?
Г о л о с О к с а н ы. Коля, у меня всего минутка… Мы ждем вас, очень ждем… А то, что говорила, — глупая была… понимаешь, глупая! Не думай об этом, прошу тебя…
Н и к о л а й. Ну что ты?! Я знаю, сгоряча… Не беспокойся: у нас тут как на курорте — тепло и уютно. Верно, Валерий?
В а л е р и й. Правда хорошо! И красиво очень!
Г о л о с О к с а н ы. Мы ждем вас. Любим и ждем!
Г о л о с О п е р а т о р а. «Марсы», как поняли?
Н и к о л а й. Поняли «нормално». Любите и ждете…
Г о л о с О п е р а т о р а. В таком случае принимайте данные на повторную коррекцию.
З а т е м н е н и е
Высвечивается комната прессы. П о л у я н о в с О п е р а т о р о м играют в шашки. Здесь же Л о ш а к о в, В е р а и З у б о в.
Л о ш а к о в. Стартовики уже скидываются. Они свое дело сделали, и добротно. Теперь уже не их забота. (Зубову.) Кстати, старина, не забудь их упомянуть. Публика благодарная — письмецо в газету черканет. На редколлегии обязательно
В е р а (Зубову). Ты уже написал?
З у б о в. Нет. Пока еще ничего не видел. Разобраться надо, с людьми поговорить.
В е р а. А я заготовки сделала о старте…
Л о ш а к о в. И правильно. В первый раз я строк пятьсот накатал. Еще до поездки на Байконур. Так и прошло. Без правки. А теперь хоть какую-нибудь зацепочку найти надо, все мозги высохли… Жена как-то подсчитала: я сорок семь раз писал о старте.
З у б о в. А она читает?
Л о ш а к о в. Жена? (С иронией.) Да что ты… Она смотрит, большой материал или нет. Если большой, хвалит: гонорар приличный будет… Зачем читать-то?
В е р а. Мне жаль жену… Сорок раз — и всегда неповторимо?
Л о ш а к о в. Сорок семь… Всегда. А вашу иронию, сударыня, оценил. Отвечу завтра, когда прочитаю ваш репортажик. Будем квиты.
В е р а. Теперь, конечно. Не Смолкин полетел…
Л о ш а к о в. Главное — поточнее с биографией. Бывало, космонавтам лишних детей подкидывали. Им потом оправдываться приходилось.
З у б о в. Я другого варианта и не мыслю. А разве было бы приятно, если бы о тебе так?
Л о ш а к о в (смеется). Все зависит от количества детей… (Снимает телефонную трубку.) Это я… Ты почему трубку бросила?.. Я же сто раз говорил: рано ей на свидания бегать… Я? Лет до двадцати не знал, что это такое! Пятнадцать? Мать, как всегда, преувеличивает… А Маше об учебе думать надо… Поговорю. Приеду и поговорю… Пусть лучше пылесос, чем мальчики. Думаю, недолго… Активный участок уже отработали. Строчек сто сделаю, хватит… Ну не дают теперь больше!.. Все, работаю. Пока, у нас запарка…
Входят С м о л к и н и К о н с у л ь т а н т п р и п р е с с е.
С м о л к и н. Я в вашем распоряжении.
П о л у я н о в (суетится). Всего один простой вопрос… Одна минута… Мотор!.. Дорогой товарищ Смолкин! В эти волнующие минуты, когда «Марсы» на космической орбите, всем телезрителям очень важно знать, что они за люди, чем увлекаются, как готовились к своему полету? Для каждого из нас они стали близкими и родными. Итак, что вы, дублер командира, думаете о них?
С м о л к и н. Им предстоит трудная работа: после стыковки со станцией перейти в нее и выяснить, может ли она работать в пилотируемом варианте.
П о л у я н о в. Наверное, как и все наши космонавты, свободное время проводят за книгой…
С м о л к и н. У них не будет свободного времени.
П о л у я н о в. Конечно же Пушкин, Толстой, Достоевский…
С м о л к и н. На первом этапе ничего необычного: включение двигателя и маневр на сближение. Схема отработана…
П о л у я н о в. И увлекаются фантастикой… Кто из космонавтов не зачитывался Жюль Верном или Циолковским! И их книги позвали в небо?