Путь
Шрифт:
— Ха-ха-ха! Никола Голый!
— Лучше Кончей!
— Ты прав.
Все досмеялись и снова повзрослели.
Тогда Котлин принялся задавать Гилли вопросы, абсолютно не смущаясь стоящего рядом Алекса.
— А зачем нам с тобой Саша Доктор? — прямо спросил Митяй.
— Таму што для развиця полиса нам трэба минимум три кампуса.
— И что? Думаешь, что мы с тобой сами не сможем поднять полис?
— Ничога мы не сможам, пакольки кажны з нас цянет одьяло на сябе.
Котлин задумался. Видно, его мучали сомнения. Он не решался.
— И как же,
— Мы не памагае Олександру, мы памагае Бо.
— Хочешь поднырнуть под понятия?
Гилли пожал плечами.
— Но потом будут вопросы, почему он стал бургомистром?
— А гэта вопросы уже не к нам, это пусть у людзей спрашивают?
— У каких ещё людей, Гилли? Мы же тут с тобой основные в Ганзе?
— У тех людзей, яки прагаласуюць за яго. У Ганзе основные — гэта людзи.
Доктор поглядел на Градского с уважением.
— Так что, Митця? Што скажашь?
Митяй Котлин в задумчивости поскрёб щетину.
***
Слава Аетин погладил гладко выбритый подбородок и встал. На этот раз все взгляды были обращены на него. Огромный мужчина с широким и жёстким лицом, с полуседыми волосами, полностью тёмными только в одном месте — надо лбом, со строгими, но очень живыми глазами. Он исподлобья неторопливо оглядывал гостей, заставляя сына ждать. Затем повернулся:
— Ну что сказать тебе, Николай?
Орлан как бы ненадолго задумался.
— Знаешь, я недавно газговаривал с твоим дгугом — Тяпой, и он поведал мне о тебе удивительные вещи! Какой ты, оказывается, замечательный пагень. Очень кгутой, кгуче вагёного яйца! Молодец! Тяпа, геспект тебе тоже! — и он, как бы дружески, ударил сидящего рядом свидетеля Тяпу тыльной частью кулака сверху вниз по темечку. Тот сунулся вниз от удара, опрокинул лицом бокал, но сделал вид, что понял шутку и широко улыбнулся. Челюсть получающего поздравления Кащея ходила туда-сюда, так что отец нервным шёпотом произнёс, приблизившись вплотную:
— Пегестань жеваться, когда я с тобой газговагиваю.
Усилием воли Колян подавил дрожание. Орлан сделал шаг назад и снова заговорил громко, чтобы слышали все.
— У тебя сегодня свадьба, так что говогить что-то плохое я не имею пгава. Поэтому сейчас я хочу пожелать тебе и твоей супгуге только одного — главного. А что в нашей жизни главное? Как известно, это у нас, конечно же, здоговье! Поэтому будьте здоговы, пусть в вашей жизни как можно геже появляются газличные доктога! Занимайтесь спогтом, бегайте по лесу, пгыгайте чегез ямы. Это полезно, говогят! Избегайте вгачей, вот мой первый совет. Особенно бегеги от доктогов жену — ей желательно тебе детей гожать!
Алиса обидчиво вздрогнула, царапнув вилкой тарелку.
— Чего ещё вам пожелать? — Орлан презрительно оглядел невестку и тут же пронзил Кащея острым взглядом. — Вот тебе конкгетно, Николай, желаю быть внимательным… быть внимательным пегед выбогом, какая догога вегная, а какая — нет. Только учти, что частенько назад пути уже
Орлан опустил голову и секунду спустя продолжил:
— А сейчас пгими от меня два свадебных подагка.
Ему поднесли сзади две большие чёрные коробки с застёжками — одну прямоугольную, а вторую квадратную. Сначала он взял в руки одну из них и щёлкнул её замками. Крышка открылась, показав обитую бархатом внутренность. Внутри сиял матовый воронёный ствол прекрасного ружья, с деревянным прикладом и гравировкой на нём. Орлан поднял повыше, чтобы все увидели.
— Это гужьё Бондагчука — знаменитое на весь миг огужие, его даже в кино показывали. Я дагю тебе его, Николай, чтобы ты мог убегечься от всех, кто посягает на твой дом. У этого инстгумента замечательные хагактегистики, и в умелых гуках он может больше, чем сам Господь Бог! А вот в неумелых он не стгашнее веника.
— Спасибо, спасибо, отец! — и Кащей ринулся было пожать отцу руку, но тот остановил его.
— Погоди, это ещё не всё.
Кащей в нерешительности остановился. Слава открыл вторую коробку.
— Тот подагок был от вгагов, от тех, кто снагужи. А этот — чтобы вгаги не завелись у тебя дома. Как говогил великий Ницше: «Собгался к бабе — возьми с собой плеть».
Он поднял над головой вторую, квадратную, коробку. В ней покоилась свёрнутая спиралью огромная чёрная нагайка с массивным латунным оголовком.
Кащей рассмеялся, Алиса просверлила взглядом тарелку, Аттал прищурил глаза. Гости отреагировали по-разному, в зависимости от принадлежности к той или иной семье: кто-то усмехнулся, кто-то нахмурился.
— Будь стгог с теми, кто в твоём доме и с теми, кто за его пгеделами. Не давай воговать у себя, не пгощай измен, не тегпи обид, не нагушай слова, не лги своим, не чини зла понапгасну. Тегпи, где нужно тегпеть, бей, где нужно бить, но, смотги, не пегепутай одно с дгугим — в общем, живи по понятиям чести.
Пока Кащей переваривал, Орлан внимательно пригляделся к нему:
— Я слышал, что ты пгидумал себе новое погоняло?
— Да, есть такое, отец! — горделиво бросил взгляд на заинтересованных гостей Кащей.
— Никола Голый?
— П-п-почему Голый? Голланд!
— Голум?
— Голланд! Никола Голланд!
— Всё, всё, тепегь услышал! Итак, дгузья, я заканчиваю свою гечь. Вот пегед вами стоит новый хозяин Ганзы — Никола Голан. Взгослый, самостоятельный муж, готовый к пгедстоящим пгиключениям. Вы спгосите, буду ли я помогать ему в делах? Отвечу — нет, не буду. Ведь всем известно, что хозяин должен уметь самостоятельно пгевозмогать тгудности и искать способы гешения пгоблем. Если у него это не получается, то он хгеновый хозяин, и ему нет места сгеди нас.