Путешественница
Шрифт:
За дверью раздался топот шагов, кто-то шел по коридору. Джейми еще сильнее обхватил руками колени, стараясь унять дрожь. Так или иначе, скоро это кончится.
– …Молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей. Аминь.
Открылась дверь; он зажмурился от луча света, ворвавшегося в кладовую. В коридоре царила тьма, однако прибывший охранник держал над головой фонарь.
– Вставай.
Нагнувшись над Джейми, страж рывком его поднял, вызвав резкую боль в затекших руках и ногах. Затем толкнул запнувшегося узника к двери.
– Тебя
– Наверх? Куда?
Он и вправду растерялся: какая кузница может быть наверху? И кто будет устраивать показательную порку среди ночи?
На багровом в свете фонаря лице охранника появилась злорадная усмешка.
– В покои майора, куда же еще, да помилует тебя Господь, Макдью.
– Нет, сэр, я не скажу вам, где был.
Он старался говорить твердо и не слишком стучать зубами. Тем более что оказался не в кабинете Грея, а в его приватной гостиной.
Камин был разожжен, но майор почему-то встал так, что загораживал собой исходившее от огня тепло.
– И не скажете, почему бежали?
Грей говорил сухо и формально.
Джейми сосредоточился. Трехсвечный канделябр, стоявший на каминной полке, направлял свет прямо на него, отчего он видел вместо майора лишь темный силуэт.
– Это мое личное дело, – сообщил Фрэзер.
– Личное дело? – словно не веря своим ушам, переспросил Грей. – Вы сказали, что это ваше личное дело?
– Именно так.
Начальник тюрьмы шумно втянул носом воздух.
– Это, пожалуй, самое возмутительное из всего, что я в жизни слышал!
– Простите великодушно, господин майор, но коли так, вы еще мало что видели и слышали, – отозвался Джейми.
Ему не хотелось выгадывать время и тратить его на попытки умилостивить майора. Лучше вызвать у него быстрый ответ и побыстрее покончить с тем, чего и так не миновать.
Определенно попытка удалась: сжав кулаки от гнева, Грей шагнул к нему.
– Вы осознаете последствия, которые могут вам грозить? – очень тихим голосом спросил он, всеми силами сдерживая себя.
– Да, конечно, майор.
Джейми отлично отдавал себе отчет в возможных последствиях, и несмотря на то что не особенно их торопил, мало на что мог повлиять.
Грей сделал несколько глубоких вдохов, помотал головой, словно конь, и неожиданно скомандовал:
– Подойдите, мистер Фрэзер!
Удивленный Джейми посмотрел на него, но не двинулся с места.
– Сюда! – повторил майор приказным тоном и ткнул на коврик перед камином рядом с собой. – Станьте здесь, сэр!
– Я вам не собака, майор! – отрубил Фрэзер. – Делайте со мной что хотите, но не смейте подзывать меня «к ноге».
Обескураженный майор Грей против воли хихикнул, а затем чопорно произнес:
– Простите меня, мистер Фрэзер. Я не желал вас обидеть. Я лишь хочу, чтобы вы соблаговолили подойти поближе.
Он отошел в сторону на шаг и изысканно поклонился,
Джейми помедлил, но все же осторожно встал на небольшой многоцветный ковер. К нему подошел Грей и встал, раздувая ноздри. Вблизи он еще больше напоминал девушку – и изяществом сложения, и светлой кожей. Затем майор положил руку на рукав заключенного и потрясенно распахнул глаза с длинными ресницами.
– Да вы же промокли до нитки!
– Конечно, – насмешливо согласился Джейми.
Он продрог как собака, и его бил озноб, невзирая на то, что он стоял возле камина.
– Почему?
– Почему? – удивился Джейми. – Ну, вероятно, потому, что прежде, чем бросить в ледяной карцер, вы приказали охране облить меня водой.
– Я? Я не отдавал никакого подобного приказа! – Майор побледнел от гнева и сердито поджал губы; похоже, он не лгал. – Это самоуправство, и я приношу свои извинения, мистер Фрэзер.
– Извинения приняты, майор.
От платья Джейми стали подниматься тонкие струйки пара, сквозь мокрую ткань к телу пробиралось тепло. У него болели все мускулы. Его стало одолевать желание улечься на ковер возле камина – и неважно, что как собака.
– Связан ли ваш побег с тем, что вы узнали в «Липе»?
Фрэзер молчал. Волосы, спадавшие на его лицо, почти высохли.
– Можете ли вы поклясться, что ваш побег не имел никакого отношения к тому делу?
Джейми молчал. Отвечать не имело никакого смысла. Сложив руки за спину, Грей мотался туда-сюда между ним и камином. Останавливался перед ним, грозно смотрел и опять начинал ходить вперед-назад. Наконец майор замер и официальным тоном спросил Джейми:
– Мистер Фрэзер, еще раз спрашиваю вас: почему вы сбежали из тюрьмы?
Джейми вздохнул. Хорошо было бы погреться еще, да, похоже, не получится.
– Не могу вам сказать, майор.
– Так не можете или не хотите? – холодно поинтересовался собеседник.
– Какое вам до этого дело, майор, если ответа вы все равно не дождетесь?
Он прикрыл глаза и стал стараться согреться как можно лучше, прежде чем придет страж и уведет его назад.
Грей растерялся: он не понимал, что говорить и что делать. «Упрямый – это еще очень слабое выражение», – сказал когда-то полковник Кварри. И не соврал.
Майор тяжко вздохнул и задумался. Ко всему прочему, ему стало стыдно: неуместные зверства солдат вызвали в его памяти и собственные мстительные фантазии, которые возникли, когда он узнал, что Джеймс Фрэзер находится в его власти. Сейчас он мог назначить беглецу любое наказание, предусмотренное уставом тюрьмы: заковать в цепи, выпороть, посадить в карцер, уменьшить паек… Однако добраться к французскому золоту ни одно из них ему не поможет.
Похоже, золото и вправду есть, во всяком случае, на это все указывает. Что, кроме веры в существование клада, могло подвигнуть Фрэзера на попытку побега?