Путешествие Иеро
Шрифт:
Тем временем ошеломленные любители зрелищ, сидящие на насыпи, пришли в себя. С яростными воплями они вскочили на ноги, и Иеро понял, что следующим номером программы будет обстрел его персоны всеми видами метательного оружия. Он вскочил в седло и ударил Клоца деревянным прикладом.
— Вперед, парень! — крикнул он и только тогда заметил, что выронил два снаряда, которые сжимал зубами. Иеро сунул метатель в кобуру и крепко обхватил девушку за талию левой рукой. К счастью, она, либо будучи в бессознательном состоянии, либо исключительно понятливой, лежала совершенно неподвижно, не мешая своему неожиданному
Путь к отступлению был только один: по мелководью, в обход дальнего холма, ограничивающего пляж с востока. Клоц ринулся к краю воды, и в этот момент первое копье воткнулось в песок рядом с его задними ногами. В следующее мгновение Иеро услышал свист множества летящих копий и стрел, одна из которых попала в левую седельную сумку.
Но основное его внимание было направлено вперед. Главный жрец или шаман с высоким плюмажем, командовавший барабанщиками в масках, спустился с насыпи вместе со своими помощниками и устремился к морю с явным намерением перекрыть дорогу беглецам. Обстрел прекратился: очевидно, орда на насыпи опасалась попасть в соплеменников.
Шаман бежал впереди своих людей, размахивая длинным, тяжелым мечом, и Иеро быстро принял решение. Шаман сбросил свою маску, и в его бледном узком лице и блестящих голубых глазах Иеро увидел яростный фанатизм. Однако в этом человеке чувствовался незаурядный интеллект, и он совсем не был похож на тупого дикаря. Обладая преимуществом в скорости, Иеро мог избежать столкновения, но лучшей стратегией было максимально ослабить противников.
— «Убей его, Клоц!» — послал он мысленную команду, продолжая железной хваткой удерживать неподвижное тело девушки. Он знал, что его приказ будет выполнен.
Большой лорс слегка отклонился влево, направляясь так, чтобы пересечь дорогу предводителю их врагов. Шаман, опасаясь упустить беглецов, побежал еще быстрее. И когда он занес меч, лорс, не прерывая своего стремительного бега, нанес страшный удар передней ногой. Огромное копыто попало жрецу прямо в живот и отбросило его тело, изломанное и залитое кровью, в толпу его помощников. Лорс мчался вперед, и первые крики ярости и отчаяния достигли ушей его всадника в тот момент, когда они уже были на мелководье и огибали скалу, ограничивающую восточную оконечность пляжа.
Иеро с радостью увидел, что за скалой на несколько миль простиралось ровное побережье. Никто из передвигающихся только с помощью своих ног теперь их не мог настигнуть. И священник погнал своего скакуна вперед, намереваясь скакать до тех пор, пока хватит сил. Единственным препятствием, которое он заметил, была маленькая речка, чьи воды блестели в лучах солнца полумилей дальше. Она показалась Иеро не особенно широкой, и он подумал что возможно, только ее середину придется преодолевать вплавь.
Он оглянулся назад и, заметив у скалы несколько маленьких фигурок, размахивающих оружием, насмешливо усмехнулся. И вдруг, как будто поворот головы всколыхнул его память, неожиданная мысль обожгла его мозг. Горм! Где его товарищ и проводник? Может быть, он убит? Или попал в плен? Он не успел еще собраться с мыслями, как получил ответ от своего скакуна. И одновременно священник почувствовал, что, вероятно, никогда не сможет до конца оценить ум и сообразительность Клоца.
— «Он найдет (нас) по следу/по запаху (позднее), —
Далекий, пронзительный крик одной из гигантских птиц долетел до Иеро, снова заставив его оглянуться. Он подумал, что колдуны этого племени, возможно, умеют телепатически управлять птицами и тогда скорая погоня и схватка неизбежны. Он не забыл про одинокий череп на куче плавника, с дырой, пробитой в виске, — это наверняка поработали птичьи клювы. Для проверки этой гипотезы у него не было времени. Но, к своей радости, он заметил, что птицы кружат высоко в небе и вообще вся стая потянулась в сторону моря.
Внезапно спасенная девушка разразилась потоком непонятных, но явно сердитых слов; одновременно она начала дрыгать ногами и извиваться, как ящерица. Иеро придержал лорса и огляделся. До реки еще оставалось несколько сотен ярдов; крошечные фигурки врагов едва виднелись позади.
— Я уже могу отпустить тебя, женщина, — сказал он вслух, помогая девушке устроиться на спине лорса у передней луки седла. Он потянулся за ножом, чтобы перерезать ремень, который все еще связывал ее руки, но первый же внимательный взгляд на нее заставил Иеро замереть в изумлении. Совершенно не смутившись она ответила ему таким же пристальным взглядом.
Она была совершенно не похожа на любую из женщин, которых он видел раньше, и, несмотря на это, показалась ему прелестной Нечто дикое, неукротимое и, одновременно, своеобразное и бесконечно пленительное ощущалось в ней. Ее кожа, цвета густого шоколада, была темнее, чем у него, а большие глаза были такие же темные. Ее нос имел изящные, правильные очертания, темные губы казались непривычно полными. Ее огромная шапка спутанных волос состояла из множества плотно сжатых вьющихся локонов, похожих на черную проволоку Взгляд на ее крепкие небольшие груди привел Иеро к убеждению, что она значительно моложе, чем ему вначале показалось. Женщины метсов прикрывали верхнюю часть тела, но сейчас он инстинктивно почувствовал, что нагота девушки была естественной и привычной для нее. Он не сомневался, что она ничуть бы не смутилась и в случае утраты своей очень короткой и порядком изодранной юбки.
В свою очередь она изучала его бронзовое лицо с орлиным носом и короткими черными усами. Очевидно, осмотр удовлетворил ее: она подняла свои связанные руки и что-то нетерпеливо сказала на своем непонятном языке. Иеро вытащил нож, перерезал ремень, стягивающий тонкие запястья девушки, и усадил ее перед собой. Касаясь ее рук и стройной талии, он чувствовал, что мышцы под бархатистой кожей имеют крепость бронзы.
Он снова направил Клоца к реке. По какой-то трудно объяснимой причине его мысли обратились к этому не очень внушительному потоку. Казалось, с рекой было связано некое очень важное обстоятельство, которое следовало вспомнить. Возможно, оно также имело отношение к людям, оставшимся позади, в амфитеатре на маленьком пляже? Что же это такое? — мучился в догадках Иеро. Ощущение вины, что он рискнул успехом своего предприятия, поддавшись чувству жалости к девушке, которую никогда не видел раньше? Нет, не это! Проклятье, думай о реке, это как-то связано с рекой!