Путешествие в Градир

Павлов Игорь Васильевич

Прикинул на глаз. Так, пяти литровых бутылок вискаря нам нажраться хватит. Явил одну за одной быстренько, следом стаканы одноразовые. Девушки смотрят, как завороженные на процесс, перестав жевать.

Распатронил пачку, стал разливать суетливо и по кругу передавать пластик с янтарной жидкостью.

— Дильбар, Гульшат, сильно не нажирайтесь, вам через два часа сестёр менять, — выпалила сотница, понимая, что тут без вариантов.

— Да, мам, — бросила Дильбар с сарказмом, принимая свой полный стаканчик.

Раздав

всем мяса и оставив ещё на караул, Лихетта озирается.

— Задницы расплылись без тренировок, сёстры? — Выпалила, разводя руками. — А мне где сесть?

— Я, пожалуй, пойду, — раздалось писклявое от Инессы, явно накрутившей себя.

— Да сиди, лордеса, — хмыкнул я злорадно. — От нас, суккубов ещё никто так просто не уходил.

И как по команде девушку вроде и скромная да молчаливая Селина придержала за плечо.

— Лихетта, на коленки садись ко мне, — приглашаю сотницу на полном серьёзе.

— Да мы потеснимся, — загалдели.

— Садись, садись, — настаиваю, передавая на временное хранение тарелку соседке справа.

— Что ж, от такого предложения отказаться я не в силах, — выдала Лихетта кокетливо и с удовольствием примостилась боком. Спиной к Инессе.

Тяжёлая и мясная тушка, но я вида не подаю. За тугие ляжки в штанишках приобнял, потому что руку не куда девать.

— С одной тарелочки поедим, м? — Говорю ей негромко, принимая обратно еду.

Кивает. Смотрит зелёными глазками, будто из далёкой галактической глубины. Ох, вот это женщина.

— Ооооо, — загалдели тут же с укором. — Крис, как не старайся, но ты сегодня общий муж!

— Да он верно проявляет учтивость, ведь так, Крис? — Говорит Лихетта вполне серьёзно, будто оправдывается перед сёстрами.

— Я слежу за тобой, — хмыкает Зоррин и накрывает своей ладошкой мою, что на ляжках сотницы.

— Давайте уже выпьем! — Стону.

— Мы так — то допиваем уже, — раздаётся от сисястой суккубки.

— Ну так же нельзя, — укоряю.

— Пить — то хочется! — Отвечает Дениз нагло, а стакан её уже на две трети пуст. И ведь не покривилась даже.

— Без тостов пьют только алкаши, — заявляю во всеуслышание и поднимаю свой бокал: — За смелых и бесстрашных, за красивых и дерзких! За вас, сёстры мои!

— Сам не похвалишься, — брякает Зоррин и получает лёгкого подзатыльника от соседки слева.

— Да что я такого сказала? — Хихикает гадко.

Проигнорировав дерзкую брюнетку, хлопаю сразу грамм сто сразу! По горлу разливается горячее, и на языке приятная горчинка. Как же хорошо! Вонзаюсь в свой кусок мяса. Мамочки, ничего себе вкуснятина. Сочное, на языке тает, ещё с приправами из Кусубата, что сотница с собой припасла!!

— Мммм, — стону откровенно в голос, вылавливая довольный и одновременно ласковый взгляд Лихетты.

Девки опрокидывают следом, кривятся и ахают. Инесса кашляет, ей по спинке Селина заботливо хлопает. Не думал, что лордеса

вообще решить с нами пить.

Картошку стал в углях раскапывать, неудобно, передал палку Селине, девушка старательно и ответственно начала вынимать обуглившиеся картофелины. С картошкой пирушка наша заиграла новыми красками. А нет, это из — за вискаря.

Не прошло и половины часа, как суккубки свои острые языки перевели на Инессу! Которая сперва скромно молчала и вздыхала, пытаясь вероятно в какой — то момент сорваться с нашего «огонька», а затем её уже понесло. Потому что стараниями соседок гостью ловко стали спаивать забавы ради.

Воду в заднице уже лордесе не удержать. Про Беринга Шатура своего рассказала горделиво. Вероятно, это попытка меня расшевелить. А может слабое утешение.

— Так и сколько твоему Берингу циклов, раз так давно к вам целым послом приезжал? Уже ж был не молодой, — брякает охмелевшая Мунира, хлопая голубыми глазищами навыкате.

— Циклов тридцать, но это не важно, — отмахивается Инесса.

— А то и все сорок, — подтрунивает Зоррин и мне на плечо голову опускает. — То ли дело Крис, самец, каких поискать, стреляет, так стреляет.

Ржут охмелевшие соседки. А я мысленно за голову хватаюсь. Но всё внимание Инессе, до которой ещё больше докапываются.

— Ты вот гордишься, что девственно чиста, — говорит Дениз сексуальным тоном, периодически на меня посматривая. — Так и распечатает твой Беринг тебя разок. А дальше ты уже как все. Что делать будешь?

Смеются девки. За соседними кострами тоже солдаты взрываются от смеха, балакая о своём. Всем весело, ночь уже в лесу.

— Таков закон пред брачным союзом, — отвечает Инесса заплетающимся языком. — Беринг ценит не только девственность, но и образованность, начитанность, ум.

— Ага, — хмыкает Мунира. — Любой мужчина в женщине ценит лишь одно.

— И что же это? — Фыркает Инесса.

— Умение ублажать. А если ты в постели бревно, на второй раз мужчине ты уже не понадобишься, как и твой внутренний мир. У него с мужиками всяко интереснее разговоры, чем с молодой девкой, жизни не видавшей.

Инесса зарычала. Ей сразу дали вискаря горлышко прополоскать. Подсунули, не спрашивая.

— И что мне делать? — Раздалось после жгучего выдоха с отчаянием в голосе

— Нет, ну мы тебе поможем, только попроси, — выдала Дениз, вероятно к этому и подводя.

Им что, молодого нежного мяса захотелось?

— Так помогите, — выпалила Инесса!!

Суккубки аж встрепенулись и посерьёзнели, стали переглядываться. А у меня между ног градус подскочил, но не сильно пока. Лихетта на меня посматривает хитро. Ну чего? Чувствует ведь ляжками, что член мой периодически дёргается.

— Инесса! — Раздалось строгое. А вот и Белоис подгрёб обеспокоенный.

— Да папенька, — прощебетала тоненько наша гостья дохлой птичкой.