Путешествие в сакральный Египет
Шрифт:
А однажды, когда мы с Мусой беседовали о мистических способностях дервишей-заклинателей, принадлежащих к братству рифаи, и я попросил его сформулировать, на основании собственного опыта, суть этих способностей, шейх смог (или счел нужным) сказать мне только следующее:
— Змеи подчиняются нам только по воле Аллаха. Нам запрещено убивать их собственными руками, и змеи знают это и верят, что мы не преступим этот запрет. Поэтому наши заклинания всегда включают в себя стихи из Священного Корана.
Пожалуй, я не выдам никакой важной
Если верно то, что высказанная мысль уже является материальной силой, то почему бы этому переведенному тексту не сохранить все способности, присущие его оригинальному арабскому варианту? Хотя одно только это заклинание вряд ли способно выманить змею из норы или заставить ее положить голову на чью-либо ладонь! Как бы то ни было, вот его текст:
«О змея! Явись! Заклинаю тебя именем Аллаха, будь ты вверху или внизу, выйди ко мне!
Нет никого сильнее Аллаха, и никто не может Ему противиться. О! Мой помощник в час испытаний! Во имя Святой Мечети и Святой Книги, заклинаю тебя, явись!
Во имя Того, чья слава открывает все двери, приди и покорись завету. Я — повелитель Слова.
Самым Великим из имен, именем Владыки Спасения призываю тебя. По воле моего шейха и господина моего братства, Ахмада Ар-Рифаи. — Явись!
Во имя Соломона Мудрого, властвующего над всеми пресмыкающимися тварями. Слушай! Аллах повелевает тебе. Покажись, о змея! Выйди ко мне! Да пребудет с тобою мир. Я не причиню тебе зла».
* * *
Расставшись с шейхом Мусой, я много думал о том, что в основе учений и методов дервишей ри-фаи, вероятно, лежит какой-нибудь древний змеиный культ, истоки которого затеряны в глубине веков. Я знал, что Муса, искренне считающий себя добрым мусульманином, ни за что не согласится с этим предположением. Я как-то попытался намекнуть ему на это, но он сразу же закрыл тему, напомнив мне, что нет Бога, кроме Аллаха! И чем настойчивее я впоследствии старался подвести его к этой мысли, тем убежденнее он ссылался на верховенство Аллаха, и я, в конце концов, пришел к выводу, что он либо не хочет, либо не может правильно меня понять; и мне, волей-неволей, пришлось отказаться от этих дискуссий.
Вспомнив все, что мне было известно о заклинателях и сравнив эти данные со своими познаниями о культе змеи, который до сих пор открыто практикуется в Индии и, насколько мне известно, был распространен в Древнем Египте, а также проанализировав свое новое, изменившееся отношение к змеиному племени, развившееся во мне после посвящения, я пришел к выводу, что мое предположение справедливо. Чем больше я размышлял над этим вопросом, тем больше обнаруживал свидетельств тому, что это странное знание является ничем иным, как реликтовым пережитком одной из древнейших религий исчезнувшего континента.
Я обнаружил в себе постепенную, но существенную перемену в отношении к миру рептилий. Я больше не испытывал стойкого, непреодолимого отвращения к змеям,
По странному несовпадению во всех христианских странах змий символизирует исключительно зло или даже самого дьявола, тогда как почти у всех древних цивилизаций и даже у большинства сохранившихся до наших дней первобытных народов (например, в Центральной Африке) символический змий был и остается разделенным на две ипостаси — злую и божественную.
По всей Африке, в Индии, среди друидов и во многих областях Центральной Америки, где звучит еще эхо Атлантиды, существовал культ змеи. Стены огромного ацтекского храма в Мехико, длина которых составляла целую милю, были украшены скульптурными изображениями змей.
Дравиды — аборигенное темнокожее население Индии, ныне почти полностью вытесненное на юг страны — почитают кобру (в особенности очковую) как божественное существо и никогда не убивают ее без крайней необходимости, хотя с другими змеями расправляются без всякого сожаления. Некоторые дравидские жрецы даже держат кобр с вырванными ядовитыми зубами при храмах, кормят их молоком и сахаром и используют в церемониальных богослужениях. Такие змеи становятся совершенно ручными и с готовностью выползают из нор, когда их вызывают оттуда звуками дудочки. А когда какая-либо из этих кобр умирает, ее труп заворачивают в саван и сжигают, будто это — умерший человек.
Многие крестьяне как на юге, так и на севере, западе и востоке Индии с удовольствием поклоняются изображению кобры с распущенным капюшоном или же оставляют пищу перед норой настоящей кобры, которую считают воплощенным носителем некоей высшей силы, некоего духа, требующего уважения и почитания. Эти воззрения они почерпнули из древнейших традиций своей страны и, наряду со многими другими малопонятными теперь обычаями, принимают их как данность. Никакой другой вид змей не пользуется у них таким почетом.
В святая святых многих храмов — погруженных во тьму или же освещавшихся лишь тусклыми лампадами и неизменно закрытых для всех людей иной веры — часто можно увидеть скульптурное изображение кобры, свернувшейся вокруг алтаря или же распустившей свой капюшон, изготовясь к атаке. Если же мы обратимся к Южной Африке, то увидим, что у зулусов, живущих вдали от городов и не приобщившихся еще к цивилизации, змея, заползшая в дом или в хижину, считается в некоторых случаях воплощением умершего родственника. Таких змей зулусы не убивают, но просто стараются выгнать их из дома, часто прибегая при этом к помощи колдунов-знахарей, многие из которых, помимо всего прочего, владеют искусством заклинания змей.