Путешествие вокруг Солнца на земном шаре
Шрифт:
Во многом, творчество Набокова — раздача звонких и метких пощечин всем — от мала до велика.
Том Вейтс поет при помощи рвотного рефлекса.
Мне думается, что хорошим гимном России может быть песня Высоцкого «Все не так, как надо!», причем в оригинальном исполнении.
Детство
Помните каким привлекательным казался двор, как влекло туда, как упрашивали родителей пустить «пойти погулять», подогреваемые
Двор, залитый солнцем, светящаяся изнутри яркая зелень. Сухой теплый асфальт. И столько всего интересного, волшебного, манящего, столько разных таинственных закоулков — за домом, рядом с гаражами, около дворничьей будки… Страшно только одно — что могут «загнать» домой.
Ожидание моря
Жара. Только приехали. Адлер, Симферополь, Алушта…Трясёшься в рейсовом автобусе с вокзала. Раскаленные сиденья из кожзаменителя. Кругом только горы, покрытые редким кустарником, какими-то колючками да бесконечная, иссиня-черной лентой дорога, уходящая в перспективу. Запах бензина и свежий, по-другому пахнущий ветер из окошка.
С самого начала пути, ты, напрягая зрение и вытягивая шею, всматриваешься, ищешь, ждешь, что вот-вот, в следующую секунду появится море. С самого начала ты живешь ожиданием моря. И неожиданно оно вспыхивает, между горами, сперва манящим краешком, чтобы через мгновение предстать во всей царственной красоте — голубое, сверкающее на солнце, ликующее, с нежной влажной кромкой песчаного пляжа, с дымчатой далью, сливающейся с краем небес…
Позывные «Маяка» — самый летний звук, услышав его зимой испытываешь такое же «остановку сознания», как и наткнувшись на ёлочную игрушку летом.
Пример дзен в советском искусстве: «Речка движется и не движется, вся из лунного серебра. Песня слышится и не слышится …» и так далее.
Обычный здоровый человек имеет остроту зрения, равную 100 %. Однако, и здесь имеются исключения. В старом учебнике по глазным болезням описан некий житель города Бреслау, острота зрения которого была 600 %. С земли, невооруженным глазом, он различал кольца Сатурна.
На циферблате часов вместо надписей типа «Слава» или «Победа», надо писать «Все пройдет».
Анджей Вайда назвал свой фильм «Пепел и Алмаз», а мои «органы симметрии» норовят переделать название в «Графит и Алмаз».
В каждой профессии есть свои определения для людей — учителя делят все живое на «учеников» и «родителей», у врачей — все «больные» и «коллеги».
Помню, как моя мама, по профессии учительница, возмущаясь плохо работающим пылесосом, восклицала: «Этот пылесос какой-то двоечник сделал!».
Приход
Алхимик в детстве называл это явление «ветер с Флориды» — дуновение из страны цветов.
Аксель
Петербург имеет некое таинственное влияние на москвичей. События, происходящие в нем с москвичами часто имеют для последних «судьбоносное значение». Питерские миазмы первое время будоражат чувства москвича, он испытывает нечто новое, ведь в Москве такого нет.
Петербург и Москва — образуют бинарную оппозицию. Мне думается, что на жителя какого-нибудь провинциального городка, не являющегося членом данной дихотомии, Питер не подействует так, как на москвича.
В конце 70-х годов Алхимик вместе с друзьями поехал в Питер.
После полуподпольного рок концерта, друзья предложили Алхимику пойти в гости к некому Акселю. Был февральский вечер и, несмотря на то, что было довольно холодно, в воздухе уже ощущалось то особое «движение», что предшествует весне.
Подойдя к старому дому, крышу которого украшала башенка, Алхимик залюбовался проплывавшими над ней оранжево-розовыми, необычно яркими облаками. Зайдя в подъезд этого дома и поднявшись на пятый этаж, они позвонили в одну из квартир.
Дверь открыл человек нехипповского возраста, однако с длинными волосами, что само по себе было странным для того времени. Это был Аксель.
Алхимику и его друзьям предложили пройти в кухню, где уже сидело общество.
Аксель сразу разговорился с Алхимиком, причем беседа настолько увлекла обоих, что они и не заметили, как прошла ночь. Алхимик стал учеником Акселя, узнал от него о целебных свойствах трав, рецепты изготовления эфирных масел и эликсиров. Во многом благодаря этой встрече Алхимик стал тем человеком, которого знаем мы, его друзья.
Прошло некоторое время.
Как-то одна из подруг Алхимика по имени Вялх вместе со своим приятелем решили отправиться в Петербург. Перед поездкой они зашли к Алхимику в гости, и он рассказал им про Акселя. Вялх захотелось пойти к нему.
Однако, Алхимик не сумел вспомнить адрес, — всё, что он мог им рассказать — что свернув с Невского в какой-то переулок, он увидел дом с башенкой, над которым в небе проплывали удивительной красоты облака…
Приехав обратно, Вялх и ее друг рассказали следующее: они пошли по Невскому завернули в первый попавшийся переулок, и действительно была башенка, и плыли прекрасные облака. Зайдя в подъезд, они нашли ту самую дверь. Позвонили. Открыл Аксель.
Он посмотрел на них, улыбнулся и сказал: «Приветствую. Я ждал вас давно. Вы пришли по следу облаков».
Комплимент
Мама свою юность провела в Баку. У нее была прекрасная фигура с тонкой талией и очень широкими бедрами. Это обстоятельство не могло оставить равнодушным ни одного местного мужчину. Как-то, когда она гуляла с бабушкой по бульвару, за ней увязались два хулигана, которые, щелкая пальцами, говорили: «Гитара — Эээ! — Гитара!»