Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа

Бенуа Александр Николаевич

Как в общем тоне своих картин, так и в красочных деталях Тенирс большой художник. Некоторые его сочетания смелы, другие — удивительны по своей тонкости, особенно для такого времени, когда, напротив того, любили яркие, почти грубые отношения красок. Многое кажется написанным не в середине XVII века, а в середине XVIII века, не фламандцем, а французом. Многому бы позавидовали тончайшие из художников XIX века, и среди них Дегаз. Несомненно, что для ряда художников Тенирс был удивительным учителем, указавшим на то, как нужно смотреть на краски в природе, как находить на палитре параллельные им созвучия. Тициан, Рембрандт могут научить, как справляться в масляной живописи с темнотой, как быть колористом без красок. Тенирс — как справляться со светом, как играть цветами. [109]

109

К сожалению, непосредственно Тенирс не повлиял на фламандскую школу. Напротив того, основанная его стараниями в 1663 г. Академия

скорее способствовала полному ее упадку.

Фландрия была небогата жанровыми художниками. Присущий показной стиль всего ее быта мешал развитию интимного искусства. Тем не менее несколько художников пошли по стопам Броувера и Тенирса и оставили довольно полную картину жизни своего времени.

Рейкарт, Давид III

Низшие классы нашли себе изобразителей в лице Давида Рейкарта III (1612 — 1661) (в Эрмитаже — красивая по краскам картина “Старуха нянчит кошку”), Зиберехтса (1627 — 1703; ему принадлежит недавно приобретенная, строго натуралистическая картина “Крестьянский двор”) и Красбэка(ему приписывают этюд пьяницы, обозначенный буквами “С. В.”).

Изобразителями жизни высшего общества были Гонзальво Коквэс (прозванный “маленьким ван Дейком”). [110]

Тильборг, Гиллис ван

Последний, Тильборг довольно сухой и скучный художник, представлен в Эрмитаже мрачным пейзажем “Корчма”, двумя грубоватыми картинами в духе Броувера и большой безотрадной “Караульней”, средняя фигура на которой некогда сходила за портрет Петра I.

110

Ему приписан миниатюрный “Мужской портрет”, Кристоф ван дер Ламен, Бизет, Ньюланд и Тильборг (1625? — 1678?)

Мейлен, Адам Франс ван дер

Наконец, фламандская жанровая живопись дала нескольких баталистов, среди которых одного превосходного: Адама Франса ван дер Мейлена (1632 — 1690), приглашенного ко двору Людовика XIV.

Ван дер Мейлен был прекрасным колористом и величайшим мастером изображения сложных сцен с сотнями фигурок. Для истории придворной жизни и войн короля-солнца изучение его картин незаменимо. Это целый архив этикетных церемоний, костюмов, стратегии. Но и чисто живописные черты художника — первоклассного достоинства. Особенно хороши его широко раскинувшиеся пейзажи, примыкающие скорее к Рубенсу, нежели к Тенирсу. В Эрмитаже ван дер Мейлен представлен, впрочем, невыгодно. Портреты в тесном смысле не были его настоящей сферой, и на больших картинах ван дер Мейлена лица были написаны Филиппом де Шампэнь и Лебреном. Эрмитажное изображение “Людовика XIV”ничего не дает в смысле характеристики, но это очень красивый по краскам эскиз. Четыре больших “кавалеристских схватки”обнаруживают композиционную сноровку и ловкую манеру мастера, но они оставляют зрителя равнодушным. Интереснее эскизы к картинам, изображающим осады каких-то городов во Фландрии, и всего интереснее, но до странности груб по некоторым деталям эскиз “Переезд Людовика XIV в Венсен”(1664 г.). Здесь мы видим обычный поезд юного короля во время переселений двора из одной резиденции в другую: впереди синих мушкетеров, затем кареты с королевой и дамами, вокруг этого движущегося дома пажей и скороходов, а в заключение короля и свиту верхами. [111]

111

Не является ли “Путешествие” эскизом к дрезденской картине?

Гуке, Роберт

Интересной картинкой, во многих отношениях более убедительной, нежели официальные изображения ван дер Мейлена, является “Штурм крепости”Роберта Гуке (1622 — 1655), на которой превосходно передан бешеный ночной приступ. Заключительные, довольно жалкие слова о фламандской живописи говорят: унылая картина Норберта ван Блумена (1670 — 1746) “Игра в карты”, добросовестно списанная с натуры картина “Манеж”его старшего брата Петера (1657 — 1720), маленькая “табажия” Петера Боутаи две “Охоты” Кареля ван Фаленса(1683 — 1733).

Голландская живопись

Политическая автономия северных провинций стала с момента заключения долгосрочного перемирия с Испанией в 1609 году свершившимся фактом, и с этих пор разделение между живописью севера и юга Нидерландов начинает обозначаться все более и более определенно.

Черты различия выражаются, во-первых, в сюжетах. На севере все меньше и меньше пишут религиозные картины, если же и пишут их, то придают им чисто бытовой характер (из протестантских церквей они были изъяты). Редкостью становится и античность, или же древним сказкам придается какой-то современный и национальный характер. Зато процветают все области реализма: портрет, пейзаж, изображение быта, мертвая натура. Заметна разница и во всем отношении к делу. Вообще фламандцы нарядны; их правда всегда расцвеченная, роскошная. Один Броувер является исключением, но он получил свое художественное воспитание в Голландии. Напротив того, голландцы

эпохи расцвета не задавались целью быть изящными, а старались как можно проще и яснее передать видимость. Фламандцы поэтому декоративнее. Их картины всегда чудесные красочные украшения для стен. Голландские картины в огромной своей массе чужды декоративности, и ими лучше любоваться в отдельности каждой. Лишь Рембрандт роскошен в тоне как любой венецианец или фламандец. Но Рембрандт исключение, а вовсе не представитель типично голландской живописи.

Освобождение Голландии совпало с моментом торжества натурализма в Италии. И это имело огромное значение для всего течения голландской живописи. Обыкновенно выставляют дело так. Великая нидерландская живопись XV века развращается итальянизмом, но обособление Голландии отрезает ее от прочего мира, и с этих пор, предоставленная себе, она вырабатывает и свое особое реалистическое искусство. На самом деле, без итальянизма XVI века голландцы никогда бы не дали того великолепия, того совершенства, которое мы видим в XVII веке. Весь XVI век был строгой “итальянской” школой, научившей голландцев широко видеть натуру, правильно рисовать и находить мягкие сочетания красок. Да и голландский реализм XVII века развился под влиянием итальянского искусства, особенно Караваджо.

Первые реалисты

Блумарт, Абрагам

К старейшему поколению самобытных голландских реалистов принадлежат художники Абрагам Блумарт (род. в 1564), Миревельт (род. в 1567), Равенстейн (род. в 1571). Все это современники Рубенса, но уже между ними и фламандцами разница колоссальная. Особенно интересен первый из названных художников, к сожалению, не представленный в Эрмитаже. [112] Обыкновенно его принято характеризовать как скучного итальянизирующего маньериста. Действительно, его аллегорические и религиозные композиции написаны в “круглом”, чисто орнаментальном бездушном характере.

112

В Эрмитаже имеется лишь хороший мужской портрет1643 г., принадлежащий кисти сына Абрагама — Гендрика, писанный в простой, но колоритной манере.

Абрахам Блумарт . Пейзаж с Товием и ангелом. Холст, масло. 139х107,5. Инв. 3545

Однако Блумарт бывал часто прелестным бытовым мастером и его строгие, полные жизни этюды с натуры оказали колоссальное влияние на развитие всей дальнейшей голландской живописи. Они были изданы (частью его сыновьями) и служили больше чем столетие руководством для учащихся даже за пределами Голландии. [113]

113

Ряд великолепных рисунков Блумарта находится в собраниях С. П. Яремича и кн. Аргутинского. Часть их была воспроизведена в офортах Ф. Буше. У кн. Аргутинского имеется и любопытная картина мастера (“Притча о сеятеле”); прелестный пейзаж — у К. А. Сомова. “Четыре времени года”у гр. Голенищева-Кутузова носят также черты сходства с Блумартом. В то же время они указывают на связь с удивительным реалистом Питером Эртсеном (1508 — 1575). Картина последнего, истинного предтечи, наравне с П. Брейгелем, всего расцвета нидерландских школ, поступит в Эрмитаж в составе собрания П. П. Семенова. Другая картина Эртсена в собр. А. П. Боткиной.

В XVII веке реализм становится уже сознательным достоянием голландцев, их специальностью. Историк г. Дельфта Блейсвейк пишет в 1667 году, говоря о замечательном художнике Блокланде конца XVI века: “Он, разумеется, мог бы довести искусство до высшего совершенства, но наша нация (уже тогда) стала терять вкус к историческим картинам и к грандиозным композициям. Зато портреты были в большом ходу”.

Миревельт, Михель Янсон

Михель Янсон Миревельт (1567 — 1647) открывает собой ряд типичных голландских портретистов. Это было время, когда в войнах за независимость и в заведовании делами сформировавшихся штатов выдвинулась масса новых лиц. В то же время корпоративный гонор бюргеров, зародившийся еще во времена средневековой борьбы городских сословий с феодалами, вырос до чрезвычайности благодаря тому, что эти корпорации сыграли видную роль в спасении отечества и церкви от иноземного рабства и от “папизма”. Как отдельные деятели, так и группы, гордые своими победами во внешней политике и своей деловитостью во внутреннем устроении, — были одержимы какой-то страстью к самоувековечению. Уже раньше существовали корпоративные и бюргерские портреты (вспомним Оостзанена, Бруина, Скореля), но к концу XVI века производство их становится прямо какой-то манией. Практика эта оказалась в то же время удивительной школой художникам. Один Миревельт уверял, что им написано около 10 000 портретов, и если это представляется преувеличением [114] , то во всяком случае он был главным портретистом первого поколения “освобожденных голландцев”.

114

Ныне его портреты скорее редкость. Это объясняется тем, что масса их погибла, когда на них стали смотреть как на вещи старомодные, смешные.