Пути Империи. Лисья Охота
Шрифт:
Девятый день, третьего месяца весны, 1125 года от образования империи.
Гостиница в провинции Халкидосс, город Халкида.
Вокруг, в темной и спокойной норе, было сухо. Бегали маленькие лисята, две сестры и её братик, мама лиса вдруг появилась у входа в нору, принесла поесть. Охотится сама она еще не умела, но вкусная пахнущая кровью еда вызывала радость, а затем некоторое умиротворение от набитого брюшка – спасибо маме лисе! Сон.
Она оказалась среди яркой и зеленой травы, брат лис отобрал у неё вкусную
В этот раз она увидела кошмар, что-то злое и страшное пыталось пробраться в нору, клацало зубами и рьяно рыло лапами. Из глубин сознания появилось слово «волкодав». Впрочем, тогда она его не знала. Мать и уже подросшие брат с сестрами поспешали к другому выходу. А там был человек, он испугался хватать взрослую лисицу, та зарычав отпрыгнула от охотника. Мама убежала в лес. Но в руки человека попали её сестры и брат. Навсегда пропали в мешке. Она успела ускользнуть от расставленных пальцев безволосой руки, вернулась в нору и сжалась в комок. Через какое-то время враги ушли. Затем темнота, голод. Мама и другие не возвращались. Наступило ощущение ужаса смерти.
И тут она уже взрослая, вокруг мокрый снег с ледяной коркой, за ней гналась стая волков. Ран на теле нет, зачем она им? Впрочем, мысли уже почти человеческие, она уже не совсем животное, так как обрела сознание. Сколько раз зима сменила лето к этому времени? Считать лиса не умела, поэтому и не знала. Она выбилась из сил, но в исступлении бежала от угрозы. Яркий белый снег, путающий лапы, превратился в свечение и занял всё сознание.
Она уже сильна. Убила медведя и разодрала его шкуру, из аккуратно расколотого черепа гиганта вытекала кровь, бурая шкура практически не пострадала. Лисица уже давно встретила своего учителя и первого по-настоящему осознанного любовника, тоже сильного лиса, но мудрого – ещё бы, он научил её говорить! А лесной медведь? Просто эпизод из той истории. Рядовая жертва игры… Ничего интересного. Хотя на следующий день случилось предательство, изменившее всю её жизнь. Были первые слёзы. Слезы у лисицы? Ей уже не казалось это удивительным.
Вдруг зазвенел обеденный колокол, звон шел из церкви перебивая обыденный шум города. Девушка резко проснулась, прервала беспокойный кошмар. В первый момент она попыталась вспомнить эмоции нахлынувшего на неё сновидения. Что там было? Радость, любовь, животный ужас, охотничьи инстинкты, обида? Но из всех них остался только гнев. Что ей снилось?
В её глазах горел демонический огонь, такое часто случалось в бою. Зрачки в подобном состоянии нельзя показывать людям, как и свой истинный облик – человечки боятся и ненавидят тех, кто сильнее, мудрее или счастливее.
Девушка старалась успокоиться, но прикоснувшись рукой к своей щеке обнаружила следы слез. В медном зеркале, висевшем на стене, демон увидела очень милое лицо, образ которого она украла у одной из давно позабытых красавиц – личина эта ей до отвращения надоела, но, прежде чем она покинет город лучше обличье не менять.
Улыбнувшись оскалом идеальных, острых и белых зубов, она высунула неестественно длинный алый язык, утерев им свои слезы. Выглядело это ужасно, пошло и одновременно комично.
В комнате постоялого двора кроме неё никого
Несколько веков назад народ был другой. Раньше она высасывала настоящую вкусную любовь, руша счастливые браки с истинной страстью. Вызывала сладкий гнев князей, испепеляющий города. Эпидемиями навлекала терпкое отчаяние на целые селения. Устраивала солоноватые на вкус предательства, губившие целые горные кланы.
Она ещё помнила, как в древности извела династию мелких царьков интригами, отчего попала в ряд уже полузабытых летописей.
Всё это её природа: питаться энергией теряющих власть, получать силы от негативных эмоций, становиться сильнее от чужих страданий. Тогда она стала богиней для местных племен…
Потом сюда дошла церковь, со своими праведными идеалами. За церковью приплелась империя, которая уже имела мощь бессмертных, силу дворянства, целые легионы солдат. После проигрыша в войне бывшие боги, а теперь демоны, стали скрываться. Кончились сытные дни анархии: мелких королевств не стало, кровавые битвы кланов прекратились, последняя большая эпидемия была прервана церковью.
Пускай костры с трупами дымили несколько недель, а сотни людей, изолированных в своих деревнях, умерли, проклиная жестокого императора. Всё это лишь объедки от былой мощи ранее съеденных эмоций.
Выходит, империя укрепилась? Как долго ей удастся прятаться?
Питая душу человеческими страданиями, она набирала силу сотни лет, получила много уроков. Но не стала самым могущественным существом под солнцем. Силы набрала много – но нет, сильнейшей не стала, вознестись в поднебесье не сумела. И уже точно не сможет, она знала об этом.
Пусть люди зовут её демоном и боятся ей подобных, они просто слабы и глупы. А она лишь простая и вечно молодая лисица. Получившая по непонятной причине извращенную человечность. Пережившая шестьсот осмысленных лет.
С приходом церкви и империи быть демоном стало сложно, а местами невыносимо. Человек обладающий настоящими силами и знанием мог определить истинную личину оборотня. Бессмертные герцоги зачастую без особых усилий видели истинную природу её силы. Хорошо, что не все.
Хотя некоторые виды демонов, без реальных сил, легко уживались с людьми. Жили и прятались даже в столице. Лиса знала одного демона дослужившегося до заместителя главного канцлера во дворце императора. Даже бесполезная среди настоящих демонов певчая птичка с легкостью устроилась главным глашатаем в столице.
Хамелеоны и хамелеонши легко работали в публичных домах. Разного рода пресмыкающиеся находили место в среде чиновников. Но и проказы их были слабенькими, только и могли что поссорить, оболгать, украсть, устроить оргию или опозорить кого. Мелочные твари, с ничтожными силами. Этой немощи всесильные герцоги точно не распознают.
Настоящим демонам, которые горы сворачивать и творить реальное зло умеют уже приходилось прятаться – по всплескам силы они сразу заметны, чем больше демоническая мощь – тем заметнее. Среди всех реально сильных демонов, только лиса могла успешно маскироваться в крупном городе, да и то старалась в них долго не задерживаться. Другие сидели в лесах, да в дальних пещерах.