Пьяное счастье
Шрифт:
Туман
Туман. Неуютно и холодно.
Туман. Он стелется по земле, он покрывает собой дома, машины, редких прохожих. Свет фонарей становится мутным, а столбов почти не видно – фонари виснут в воздухе.
На берегу моря, я встретил Лизу. Она как будто вышла из моря. Или, может быть, мне так показалось из-за густого тумана.
– Привет, – сказала Лиза.
– Привет, – сказал я.
– А я уезжаю.
– Надолго? – спросил я.
– Навсегда, – ответила Лиза.
– Не может быть, не может быть.
– Да, навсегда.
Как жаль. Лиза появилась в моей жизни тогда, когда мне было так одиноко, когда я уже ничего не ждал. И вот ее скоро не будет.
– Зачем, Лиза, останься. Будет веселей.
– Кому?
– Нам.
– Не могу. Мне надо уехать. Жизнь это дорога. Я опять зажглась.
– И обожглась.
– Еще нет. Мне надо уехать.
– А как же я?
– Ты? – Лиза даже растерялась от моего вопроса.
– Да, я. Что со мной?
– С тобой?
– И как ты оказалась здесь? Ты как будто вышла из моря. Ты – бегущая по волнам?
– Да, – ответила Лиза, – Я пришла по воде. Я не бегу по волнам, я хожу.
– Как у Александра Грина… Пришла по воде и уйдешь по воде. Лиза, а может ты персонаж какой-то сказки, который неожиданно перестал быть просто литературным персонажем и стал живым человеком.
– Может быть.
– Значит ты не совсем настоящая.
– Значит так.
– Но я же тебя вижу. Я тебя чувствую.
– Что ты чувствуешь?
– Что ты живой человек, что ты мне нравишься.
Лиза попыталась улыбнуться.
– Это не имеет значения.
Туман стал рассеиваться. Море, всю ночь беспокойное, совсем успокоилось и стало похоже на озеро.
– Ты, Лиза? – спросил я.
– Я, Лиза, – ответила она.
– А почему?
– Я не знаю, я ничего не знаю.
Лиза нервничала. Нет, она не из сказки. Ей просто плохо. Она хочет переменить жизнь, убежать от себя. Но разве от себя убежишь? Я закрыл на какое-то время глаза, а когда открыл их, то туман рассеялся, и я увидел уже, как Лиза от меня отдаляется. Она шла по воде. Я смотрел Лизе вслед и встречал рассвет.
Как жаль, что туман исчез. И Лиза, тоже вот так вот взяла и ушла по воде.
Зеленые пальцы бога
Когда ты пыхнувший, мир преображается.
Листья кажутся зелеными пальцами
Боже мой, а звезды? Я смотрю на ночное небо сквозь зеленые пальцы бога. Звезды это застывшие снежинки, они так и не долетели до земли.
Где-то вдалеке улица. Уличные фонари и телефонные автоматы. Куда-то мчащиеся машины, подмигивающие фарами редким прохожим.
Отчаянный мотоциклист, несущийся с сумасшедшей скоростью и обреченный поскользнуться через несколько минут на банановой кожуре. Мотоцикл перевернется, и мотоциклист сломает себе шею. Он умрет.
Роскошная женщина гуляет под звездами. Она совершенно голая. Она очень высокая. Ее ноги выше фонарных столбов.
Она гуляет, по шоссе. Она мираж. Сквозь нее проносятся машины. А ее волосы? Это тысячи змеек, обросшие зелеными пальчиками бога.
Но ее ноги мне не нравятся. Они щетинисты, как морда старого капитана. Да, точно, нижняя часть ее тела это старый капитан. В ее заднице торчит трубка. Из-за исходящего от трубки дыма, очертания ее спины расплывались, делались неясными. Да и вообще, куда бы ни ступала эта женщина, везде за ней оставалась дымка. Когда она останавливалась, то возле нее образовывалось что-то типа тумана.
Я смотрю ей вслед, и голова моя проясняется.
Я ложусь на мокрую траву, и мозг уподобляется уснувшему муравейнику. Хотя какие-то мысли (их немного) еще не уснули, они копошатся, им куда-то надо. Их беспокойство, движение-передвижение раздражает мой мозг-муравейник. Мне кажется, что они ползают по моей голове. Я пытаюсь стряхнуть их на траву, поворачиваю голову так, чтобы они сползли с меня. Частично мне это удается, и муравьи исчезают в траве. Как только я вижу, что муравей исчез, я переключаюсь на новых беспокоящих меня муравьев.
Очистивший от копошащихся во мне муравьев, я решил перебраться в другое место, где было тихо и спокойно. Мне не хотелось будить спящих муравьев. Да и здесь был красивый фонарь.
Его свет нашептывал мне что-то. Этот фонарь хочет мне что-то поведать. А может он хочет мне признаться в своей навязчивой идее? Вообще-то я знаю навязчивую идею фонаря. Скорее у него бред величия – он считает себя божеством – ведь он излучает свет. А свет и в застывших на небе снежинках, и отблесками на зеленых пальцах бога.
Но мне кажется, что свет нужен лишь для чтения книг темной ночью. И больше ни для чего.
Пусть мир будет ночью невидим.
Отважный мореплаватель
То, что муравей – разумное существо, я знал давно (исходя из концепции, что человек разумен и после встречи с муравьем-депрессантом). И вот я открыл, что кошка – также разумное существо, даже относительно степени ее разумности, она является неким промежуточным звеном между муравьем и человеком. В принципе, человек ничем не уступает ни муравью, ни кошке, но он постоянно врет, утверждая, что он может все или, по крайней мере, многое. Врать всегда глупо, но такая человеческая ложь – ложь вдвойне.