Пять Дней Стражей
Шрифт:
— Важно правильно распределять магическую энергию, чувствовать ее колебание в плоскостях крыльев, ощущать меняющееся направление ветра, чтобы не терять скорость полета, — объяснял маркиз премудрости работы пилота с точки зрения мага, фыркнув на замечание о старой, доброй механике — палочке-выручалочке в критических ситуациях, равнодушно скользя взглядом по дежурному механику, дремлющему в углу.
— И какую же максимальную скорость развивает «Ласточка»? — поинтересовалась у милна Радавана, то и дело перебивающего объяснения пилота.
— Шестьдесят четыре узла крейсерская и максимальная семьдесят три узла, — гордо произнес стоящий рядом маркиз. —
Маркиз панибратски хлопнул по плечу стоящего рядом неопрятного шатена. Мужчина крякнул и присел от неожиданности, под одобрительный гул вахтенных, вспомнивших минуты своего триумфа.
Маркиз азартен, удачлив, богат и любитель похвалиться своими победами. У таких много завистников. Да и сами они еще те завистники. Со здоровой конкуренцией у него явная проблема. По собранным данным Лаграж вполне тянет на возможного убийцу императора. Он не садист, но помочь похитить, пытать и убить Юниана мог кто-то другой по его указке.
* * *
Еще дежурные возились у тросов, аппарель не коснулась краем площадки приземления, как я, спрыгнув на землю, бегом летела в сторону побережья, призывно шумевшего прибоем, не замечая удивленного возгласа маркиза.
С высоты бирюзово-изумрудный океан казался застывшим стеклом, разлитым на зеленоватые прибрежные пески. Завороженная открывшимся зрелищем, прилипла к иллюминатору, позабыв переодеться в летние одежды.
Большая вода с раннего детства действовала на меня по-особенному, гипнотически, притягивала, звала. Едва дирижабль завис над посадочной площадкой, горя нетерпением, первой переминалась у входного люка, злясь на перегородившего выход, занятого работой, матроса.
Стаскивая на ходу жакет и расстегивая ремень брюк, напрочь забыла, где нахожусь, разглядывая бескрайнюю синь дали с пенной рваной кромкой. Томящееся на южной жаре в теплой одежде тело требовало немедленной прохлады. Немедленно окунуться в воду, спасая себя от перегрева.
Имея стопроцентно сухопутные корни, всегда удивлялась этой своей тяге к морю. Любому: теплому тропических широт, холодному белому в Заполярье, даже Израильскому Мертвому. Меня устраивали и облагороженные пляжи с человеческими лежбищами и дикие, обрывающиеся отвесно скалы, о которые с шумом разбивались волны.
Небрежно скинула рубашку на песок, механически отметив странный зеленоватый цвет последнего, стащила короткие сапожки, выпрыгнула из брюк, радуясь, что на мне плотное черное белье, бросилась в бегущую навстречу волну, радуясь обволакивающей тело прохладе воды. Несколькими сильными гребками добралась до покачивающегося на воде бакена, нырнула, огляделась, разглядывая мелкий, светло-зеленый песок, поражаясь чистоте дна. Вынырнув, стерла капли воды, стекающие на лоб, и глянула на берег, осознав, что сейчас вокруг чужой мир, а не привычная, родная, хоженая вдоль и поперек Анапа.
Черт! Расслабилась! А вдруг тут мегаладоны еще не вымерли? Или еще какая нечисть водится? Но водичка просто супер!
На берегу меня ждал милн Радаван, услужливо держащий полотенце и мои вещи. Глаза маркиза блестели в прорезях маски, а сам он чуть не облизывался, разглядывая полуобнаженное тело землянки, забывшей про пуританскую мораль этого мира. Тут рот приоткрыть — уже нарваться на насилие. А я еще в мокром белье щеголяю. Сам маркиз, едва не потиравший довольно ручки, дал ясно понять,
Чтобы сказал на это Девис? А с каких пор меня волнует его мнение?
— Извините, милн Радаван, — заворачиваясь в полотенце, — забыла, где нахожусь. Было так жарко. Вот решилась искупаться. Водичка — прелесть. Рекомендую.
От замешательства сама не знала, что говорю. Маркиз, имевший богатый опыт общения с эксцентричными женщинами, понятливо улыбнулся.
— Позвольте, милена, — Радаван протянул руку и положил на плечо, — так вы не простудитесь. Одевайтесь, нас ждет портал.
Прежде чем я успела возмутиться бесцеремонностью мужчины, магическое тепло окутало тело, враз высушивая волосы и одежду и полотенце. Сделав доброе дело по спасению землянки от простуды, милн Радаван и не думал уходить, надеясь на продолжение восхитившего его зрелища. По масляно блестевшим глазам поняла, что просить отвернуться бесполезно, он не станет. Покусывая от досады губы, натянула чистую рубашку, стараясь не встречаться глазами с маркизом. За спиной шумел океан, обещая не последнюю нашу встречу.
Глава 33
Глава 33
Мечтая о летних брюках и легкой тунике, оставшихся где-то в недрах дорожных саквояжей, завидовала предусмотрительному маркизу, успевшему переодеться, пока я покоряла океан. Насколько хватало глаз, к горизонту тянулся другой океан — степного разнотравья. Странный оттенок местной «зелени» просился на холст. Пыльно-серая сверху, снизу отсвечивала насыщенным багрецом. Ветерок, обычный на таких широтах, гнал волны, казалось, колышущая степь горит то вспыхивая, то затухая. Мне это зрелище напомнило остывающую лаву вулкана. Завораживающее зрелище настолько, что я остановилась, решив полюбоваться, и в который уже раз пожалела об отсутствии фотоаппарата.
Обогнув оградительный барьер, легко выпускавший желающих с территории аэродрома, минуя посадочные полосы, где высились громады дирижаблей, мы с милном Радаваном направились в сторону одинокой причальной башни аэровокзала. Как объяснил Лаграж, цепко держащий меня под локоток, южане, богатые на пустующие земли, могут себе позволить наземный аэродром. Но причальная башня имеется, и она, как положено, оснащена площадками приема. Артефакты защитных щитов постоянно перезаряжаются, исключая малейшую возможность катастрофы. В отличие от того же лесисто-гористого севера. Где наземный аэродром, способный принять аварийное судно, всего один. Земля принадлежит столичной мэрии, и каждый новый мэр считает своим долгом урезать от нее солидный кусок под застройку неумолимо расширяющегося города. Скоро наземный аэродром вовсе исчезнет. И при малейшем сбое магического фона неминуема катастрофа. Дирижабль за неимением полосы аварийной посадки рухнет на город.
— Магический фон настолько нестабильный? — удивилась я, считая магию чем-то незыблемым.
— Колебания незначительны, но это доказывает, что мы можем когда-то вообще остаться без нее, — ответил маркиз, пропуская меня в зал ожидания причальной башни. — Нужно принимать меры на всякий случай. Хотя меня накрывает паника, когда я подумаю, что могу лишиться своей магии даже на время.
Зал был пуст и непривычно тих, мы прошли к портальной комнате, смежной с залом ожидания. Шаги гулко отдавались в округлом помещении, отделанном голубоватым с серебряными прожилками мрамором, уставленном мягкими сидениями. Прозрачные лифты чуть светились голубоватым сиянием магии.