Пять имен. Часть 1
Шрифт:
— Паршиво, — говорю я, и нервно тащу из Киоловского неразменного блока пачку сигарет. — О, смотрите, Мальборо лайтс. Похоже, Киольчику там без нас весьма неплохо живется.
— Вот я и говорю — отрезать, — Терикаси мрачнеет окончательно.
— Ладно, вернемся — отрежем, я уже даже не очень против. Только надо для начала решить, что с дядьками делать.
— Надо попытаться разобраться с ситуацией, пока они не подошли, етить, — Лянхаб все-таки заговорила, видимо, и ее дядьки пробрали до глубины чего-нибудь. — Потому что я жопой чую, если они рядом окажутся, помрем мы, и не знаю,
— Это точно. Единственное, чего я не понимаю, что нам с этим убийцей делать, когда мы его найдем? Не убивать же. Мы все равно не умеем. — Мысли про дядек по-прежнему не дают мне покоя, поэтому про все остальное думается не очень хорошо.
— Чего-чего, ничего. Сваливать отсюда к Киоловой матери. И к Киолу. Наше дело — выяснить, а разбирается пусть он. Демиург, блин, великий. — Терикаси начал нервно ходить по комнате.
— Ладно, ты так не нервничай, епта. Найдем — свалим. И правда что, наше дело маленькое, кофейня с краю, и пусть оно все гребется конем, — мы с Лянхаб прекрасно знаем, что такое нервничающий и истерящий Терикаси, и пытаемся этого не допускать совсем. Потому что мы, в отличие от него, с такими состояниями справляться не умеем.
— Слушайте, мне тут вот что подумалось. А если эти самые дядьки и убивают, божеств-то. Ну, то есть, когда они подходят совсем близко, божество и мрет. Судя по ощущениям, такое вполне может быть. Дядьки на роль убийцы подходят куда лучше задолбанного пьяными божествами Гориипа. — мысль эта появилась у меня в голове внезапно, зато уходить оттуда не желала совсем.
— Да, это вполне себе версия, но вот что делать с этими дядьками, вопрос. Мы же не можем приехать к Киолу и заявить, что мертвых божеств, мол, убивают во сне. Он в эти сны все равно не попадет. Ему же сюда нельзя. А у дядек ноги должны откуда-то расти… — Терикаси тоже понравилась эта мысль, он даже ходить по комнате перестал, уселся обратно на диван.
— Откуда, откуда, из жопы. Причем, из той, в которую нас Киолушка ненаглядный засунул, етить, — Лянхаб копается в Киоловской сумке в поисках расчески, поэтому настроение у нее стремительно портится.
— Так, спокойно, — во мне проснулся какой-то в детстве недодушенный Локреш Смолх и начал дедуктировать, прилюдно. — Если это действительно дядьки, значит, Гориипу и Оггльо они сниться не должны. Потому что убивают только мертвых богов. Осталось как-то у этих товарищей выяснить, снятся им странные дядьки или нет.
— А мне вот что интересно, если всем мертвым божествам, или даже не всем, а некоторым, снятся эти самые типы, тудыть их, почему они друг другу об этом не рассказывают. Могли бы додуматься до чего-нибудь, — говорит Лянхаб, по-прежнему роясь в сумке.
— Да все потому же. Потому что этим идиотским мертвым божествам все по фигу. Снятся им дядьки — не снятся. Им ведь и не страшно даже, наверное. Потому что уже все равно. Они мертвые. И вот тот, кто за дядек отвечает, это прекрасно знал. Потому все так и сделал. — Терикаси одним глотком допил четвертую чашку кофе.
— Ну да, ну да, точно. И это, кстати говоря, не отменяет наших подозрений в отношении хозяев местных кабаков, — Лянхаб косится на меня
— Ну, проследим мы за ними, и что дальше, етить, — Лянхаб идея со слежкой явно не нравится. — Ты что, Каф, считаешь, что кто-нибудь из них этих дядек дома в шкафу прячет? И громко по ночам с ними разговаривает. Как мы узнаем, они это или не они?
— Просто других идей нет, Лянхаб. Совсем нет. И вряд ли появятся. А времени у нас крайне мало. Дней пять, никак не больше. Потом дядьки подберутся, и настанет нам ой. Я тут вот что еще подумал, мы же вместе приехали, да? Потому и дядьки нам стали сниться одновременно. А обычно божества сюда поодиночке приезжают, они ведь не так часто умирают-то. Потому и здесь их убивают не всех сразу. Надо выяснить, сколько здесь те, кого убили, прожили. Думаю, что скорее завсегдатаев убили, чем новеньких.
— Ну да, причем, выяснить надо прямо сегодня, все проще плясать будет, если подозрения подтвердятся или не очень. Будем хотя бы знать, сколько у нас времени осталось. И все-таки предлагаю последить за Гориипом, хотя бы для проформы. Кто знает, может и правда в шкафу.
— Ну тогда, етить, надо отправляться в заведение, все нормальные дохленькие божества уже там, наверное, похмеляются, — режим танка у Лянхаб продолжает работать, несмотря ни на что.
— Да вряд ли. Мы же вчера раньше всех ушли. И, судя по их лицам офигевшим, намного раньше. Так что они все спят еще, наверное, — Терикаси прекрасно понимает, чего Лянхаб добивается, но иногда у него случаются приступы вредности. — Я вот чего думаю, давайте до Оггльо доберемся, посмотрим на тамошнего хозяина. Вдруг у него плакат на всю спину «Я убийца». Ну, или пара скелетов за барной стойкой. А потом вернемся в Гориип, будем до закрытия пьянство изображать.
— Неплохая идея, пожалуй что, — задумчиво говорю я. — Может там, кстати, Аганезбед будет. Выясним у него, кто там поумирал и когда. Узнать это у местных монополистов вряд ли удастся, уж больно хорошо они к нам относятся. — я начинаю собираться, то есть кладу в карман сигареты и зажигалку.
— Ладно, черт с вами, пошли в Оггльо, хотя это все равно дурацкая затея, на мой взгляд, — расческу Лянхаб так и не нашла, может, потому на немедленном походе в Гориип и не стала настаивать.
Мы вышли из дома и направились по улице, ведущей к вокзалу, где-то в ее районе должен был находится второй и последний на весь Галлавал кабак.
Утро в Галлавале мало чем отличалось от дня, вечера и ночи. Только что фонари не горели, и чуть-чуть посветлее было. А Терикаси оказался прав. Сквозь стеклянную витрину мы разглядели в Гориипе только пустые столы и сидящего за стойкой хозяина, который в ожидании клиентуры что-то читал.
— О, я знаю, — заговорщицки прошептал Терикаси. — Это книжка «Как вызвать жутких дядек для убийства мертвых богов. Пособие для начинающих».
— Какое у тебя, милый, зрение отличное, однако, — Лянхаб печально посмотрела на Гориипа, когда мы проходили мимо.