Пять ликов богини, Свирин Александр

Пять ликов богини

на обложку

Свирин Александр

Шрифт:

Следом за невероятно отвратительным, но при этом безгранично тепло принятым, выступлением Гриши Весны на сцену выходит Леонид Лавров. И я совершенно ничего про него не знаю. Этот парень появился из ниоткуда, начал вести блог, где в каждом видео рассказывал о том, как он знаменит, и как слава его утомляет. И вот парадокс — абсолютно никто не знал, чем он занимается. Но всё же он убедил многих, что это просто они о нём никогда не слышали, а на деле-то он ого-го какой известный. И сработало — теперь имя Лаврова у всех на слуху, хотя никто так до сих пор и не в курсе, кто он вообще такой. Получается, что он известен тем, что везде рассказывает о своей известности.

Теперь вот он решил заняться музыкой, чтобы хоть как-то оправдать популярность. Я подозреваю, что он собирался сделать это с самого начала, а его дурацкий видеоблог — просто хитрый ход для набора аудитории. Что ж, трюк удался, а вот творчество, увы, не очень. Стихи у него совсем на каплю лучше, чем у Гриши, музыка тоже немного богаче, но в целом всё та же бесталанная чушь.

Я решаю не утомлять себя прослушиванием так называемых «competitors»[6], а пойти в буфет и перекусить чем-нибудь перед собственным выступлением. Заказываю местному автоповару острую свинину с овощами в кисло-сладком соусе с рисом и сажусь за ближайший свободный столик, ожидая приготовления заказа. Людей здесь сейчас очень мало, всего четырнадцать человек на примерно двести посадочных мест. Понятное дело, остальные наслаждаются выступлением, если конечно унылые потуги Лаврова можно назвать выступлением, и уж тем более ими наслаждаться.

На нейроком приходит сообщение. Кори, выведи его.

Пишет Зевана. «Извини, не смогу прийти, задержалась с подругой. У неё проблемы, надо помочь». Вполне ожидаемо, она всегда находит причины не приходить на мои концерты. Я крепко сжимаю кулаки и стискиваю зубы, а злость и обида скручиваются внутри в тугой узел. Хочется тут же послать Зевану куда подальше и больше никогда не видеть, не слышать, не общаться. Отчего я никак не могу заставить своё сердце разлюбить эту стерву? Почему вновь и вновь обращаю мысли к ней, воссоздаю в разуме светлый образ Зеваны Лесницкой, сияющий, словно золотое солнце? Почему мечтаю о том, как лежу с ней в обнимку на кровати, как целую и ласкаю? И эти мысли не отпускают, не дают покоя, терзают меня всякий раз, стоит хоть на секунду остановить свой бег по жизни и отдохнуть. Порой я думаю, что завалил себя таким количеством дел лишь ради того, чтобы сбежать от безумной одержимости Зеваной, но, похоже, это не помогает. Прошло пятнадцать лет, а я всё ещё влюблён в неё, как в первый день.

Я глубоко вдыхаю и выдыхаю. Ничего страшного, совсем скоро я увижусь с Ладой — она единственная способна отвлечь меня от печальных дум. Неважно, кто из нас победит, после концерта приглашу её куда-нибудь.

Автоповар сообщает о том, что моё блюдо готово. Я забираю заказ, возвращаюсь за столик и стараюсь сосредоточиться на вкусе еды. Время течёт невыносимо медленно.

Поев, я возвращаюсь в гримёрку. Сюда долетают отголоски выступления следующих участников, группы «Сказ». Вот эти ребята уже неплохи, играют что-то вроде этнической музыки с добавлением современной электроники. В конкурс они пролезли еле-еле, буквально по нижней границе, потому что в массах такое не популярно, а жаль. У них там колёсная лира, флейта, домра, электрогитара, зейди-синтезатор, труба, барабаны — целый оркестр. Это настоящая музыка, живая и интересная. Я даже вновь возвращаюсь к сцене, чтобы послушать их. Тем более, что нынче мало кто выступает большими группами, всё-таки одиночество предполагает куда большую творческую свободу.

После «Сказа» выходит дуэт «Дима и Диана». В принципе, они тоже неплохи — поют здорово, песни простые, но запоминающиеся.

Вполне обычная для наших дней поп-музыка.

Пока слушаю их, кто-то закрывает мои глаза тёплыми маленькими ладонями.

— Думаю, ты угадаешь.

— Тебя тяжко не признать.

Лада убирает ???????(palames)[7] с моих глаз, и я оборачиваюсь к ней с улыбкой. Душа ощущается легче пылинки, да и день уже не так удручает. Её фиолетово-синие волосы пахнут ягодами, а взгляд голубых глаз сияет искренней радостью.

— Ты же выходишь следующим? — спрашивает она.

В ответ я только киваю.

— Тогда удачи.

Она слегка приподнимается на носочках и чмокает меня в щёку. К лицу сразу же приливает кровь.

— Я пока побегу в гримёрку, но твоё выступление обязательно посмотрю. Давай, увидимся после концерта.

Она убегает обратно по коридору спиной вперёд и машет мне, потом разворачивается и исчезает уже совсем. А у меня внутри теперь кипит энергия, сила, желание выложиться по полной. Настроение настолько улучшилось, что даже самые густые и чёрные тучи, закрывавшие солнце чистого разума, развеялись без следа.

Вот, наконец, Дима и Диана заканчивают своё выступление и покидают сцену. Я настраиваю нейроком на режим мониторинга звука, чтобы слышать свой голос во время пения. Роботы выкатывают на сцену зейди-синтезатор, но я ещё в довесок беру электрогитару — так, на всякий случай.

Выхожу на сцену сам, машу рукой радостно встречающим меня зрителям. Они кричат, аплодируют, отдают мне энергию, которую я верну им обратно в виде своих лучших песен. Взгляд скользит по вип-ложе, и я замечаю там Чих Пых Мыха. Настроение снова падает. И всё-таки я даю сигнал гердянкам начинать. Включается минус первой песни.

Я стартую по плану и сразу взрываю сцену мощнейшей «Стань как сталь», чтобы разогреть зал. Пою и играю на электрогитаре, а люди прыгают, двигаются, подпевают, вскидывают «козу». Ударное начало, которое нужно так же ударно продолжить.

Следующие три песни тоже принимают тепло. Порой бросаю взгляд на Чиха — он за всё время даже не шелохнулся, сидит, словно ???(kinenhi)[8] с неменяющимся выражением каменного лица. Из-за этого на пятой песне даю петуха, не получается спеть чисто верхние ноты, но благо громкая и тяжёлая музыка хоть немного смазывают этот промах. Люди, кажется, ничего не заметили, а если заметили, то простили.

В завершение сет-листа я поставил новую экспериментальную песню, и хоть конкурс не самое подходящее место для экспериментов, другого шанса опробовать её вживую может не представиться. Называется она «После смерти».

Звучат первые минорные ноты. Медленный темп настраивает зал на мрачную атмосферу.

После смерти рухнут звёзды,

Сгорят поля и сдохнут козы.

Брахма взвоет, лопнут слёзы.

Титаны скопом стопчут грёзы.

После смерти...

После смерти тьма зовёт,

В небесный вечный свой чертог.

Кали ввысь поднимет рог,

И мне объявят новый срок.

Свет проснётся, солнца лик

Придёт на мой безумный крик.