Пять лимонов на мороженое

Кащеев Кирилл

– Не отключай! – крикнул сын. – Мама звонить должна!

– Пусть на мобильник тебе звонит, – уже из гостиной пропыхтел отец, отключая второй телефон и направляясь к третьему. – А если не позвонит вовсе – я лично не расстроюсь! – Дверь кабинета захлопнулась за ним.

Сын остался в холле один – если не считать домработницы, уже позабывшей о недавнем испуге и теперь с любопытством наблюдавшей то за молодым хозяином, то за старым. Потом мальчишка просто пожал плечами и тоже скрылся в своей комнате.

* * *

– Да, Мариша, да, просто ужасно!

Смотрю на свои руки… – Анна Викторовна и впрямь искоса поглядела на свои руки, лежащие на руле «Ауди». – Маникюр – позорище лютое! У моей домработницы лучше, та вчера в салон ходила. А я в салоне в последний раз была – уж сама не помню когда! И под глазами какие-то тени нехорошие! – Она легко вписала «Ауди» в поворот и быстренько поглядела в зеркальце заднего вида. А тени под глазами и вправду нехорошие. И морщинка наметилась. Конечно, в ее возрасте надо очень следить за собой, а где ей следить за собой – ей за другими бы уследить! За сыном, который живет как во сне – все свое время тратит на дурацкие компьютерные игры или еще более дурацкие тусовки. За банком, в котором без ее пригляда господин первый учредитель… она презрительно скривилась… неизбежно та-акого наделает! И все ведь сама, всегда сама! Раньше сама, а уж сейчас-то тем более!

– Ну ладно, Мариш, я уже приехала, надо идти работать! Да-да, созвонимся, целую!

Ну почему она должна искать сочувствия у чужих людей? Почему никому нет до нее дела? Чувствуя острую жалость к себе, Анна Викторовна припарковала «Ауди» на закрытой стоянке банка. Вот еще неприятность – на стоянке топтался этот… первый учредитель. И ведь точно по ее душу – иначе зачем бы он тут шагал?!

– Ну и с чего вдруг такая щедрость? – как всегда не тратя время на приветствия – она ненавидела эту его привычку! – надменно поинтересовался Петр Маркелович, нависая над выходящей из машины женщиной. – С чего это ты вздумала выдать мне кредит на пять миллионов, о котором я тебя совершенно не просил!

– А даже если бы попросил – все равно ничего бы не получил! – немедленно парировала Анна Викторовна. Навыполнялась она уже его просьб, хватит! – Ты, кажется, не заметил – финансовый кризис нынче! Наш банк не может себе позволить выдавать такие кредиты!

– Так зачем же ты его выдала? – снова рявкнул первый учредитель.

– Кого?

– Кредит в пять миллионов!

– Кому?

– Мне!

– Ой, как я вовремя решила с тобой развестись – как чувствовала, что ты вот-вот с ума сойдешь! – возрадовалась Анна Викторовна. – Какие пять миллионов? – Она вдруг посерьезнела. – Подожди, Петр… Ты что, взял в нашем банке такую сумму? Ого, сколько ж это по нынешнему курсу… – брови ее грозно сдвинулись.

– Да не я взял! А ты мне их дала! – раздражаясь, заорал в ответ Петр Маркелович.

– Нет, точно рехнулся! Что значит, дала? Бегала за тобой по коридорам с криком: «Петенька, возьми пяток лимончиков?» А ты мне: «Ах, нет, зачем же, а впрочем – давай!», так?

– Да не говорил я такого! В смысле, не брал я этих миллионов! – Вопль господина первого учредителя накрыл стоянку. – Я о них вообще до вчерашнего дня ничего не знал! А вот твоя подпись на разрешении на кредит стоит! Я сегодня в коллекторном

агентстве был, документы смотрел! Я все-е понял! – зловеще протянул он. – Ты меня подставить решила! Документы подделала, как будто я эти деньги взял! Пять лимонов в карман положишь, и еще с меня долг скачаешь? Или просто из бизнеса выжить хочешь? Или…

– Я тоже все поняла, и даже без всяких документов – потому что я гораздо умнее тебя! – зловещим шепотом перебила его Анна Викторовна. – Так вот что ты придумал!

– А что я придумал? – опешил ее собеседник.

– Хитрый план ты придумал! – Вопль Анны Викторовны ввинтился, как острый штопор. – Банк захапать не сумел, сына у меня отобрать тоже не смог – решил вот так от меня избавиться? Пять лимонов втихую спер, а на меня теперь свалить пытаешься, да? Не выйдет!

– Я не брал пять миллионов! Я-то точно знаю! – взвыл Петр Маркелович.

– Ну а я точно знаю, что я их тебе не давала! – отчеканила в ответ Анна Викторовна и, круто повернувшись, зашагала к задней двери банка.

– Разберемся! – крикнул ей вслед Петр Маркелович.

– Разберемся, – не оборачиваясь, бросила в ответ она и скрылась за дверью банка.

Петр Маркелович еще немного постоял, потом громко выругался, сел в свою машину, ударил по газам и, визжа протекторами, умчался.

Глава 8

Банк на грани нервного срыва

– Ну вот, а на следующий день они оба пришли ко мне… – горестно продолжал посетитель, сидя перед столом Саляма в офисе детективного агентства «Белый гусь».

– А вы… Простите, вас как зовут? – наклонился к микрофону в рабочей комнате Сева.

– Конечно, я же не представился! – спохватился посетитель, вытаскивая из кармана визитку.

– Савельев, Константин Николаевич, председатель правления банка, – вслух зачитал Салям.

– Ага, у вас еще ребенок семи месяцев, – пробормотал Сева, немедленно вспомнив разговор в «детском» банке – о дядя Косте, который своего семимесячного должен пристроить.

– А вы откуда знаете? – В офисе посетитель испуганно шарахнулся от Саляма.

– Салям, сделай загадочное лицо! – торопливо прошептал в микрофон Сева.

Салям сделал. Лицо получилось не столько загадочное, сколько устрашающее, потому что Константин Николаевич на всякий случай отодвинулся еще дальше.

– Меня интересуют отношения между этим самым Петром Маркеловичем и Анной… как ее… Викторовной, – предусмотрительно держась подальше от микрофона, сказала Кисонька.

– А меня – что такое коллекторное агентство, – пискнула Катька.

– Про агентство я тебе и сам скажу. – Сева прикрыл микрофон рукой. – Такая служба, которая деньги из неисправных должников выколачивает.

– Ага, – сказала Катька и погрузилась в глубокую задумчивость.

– А насчет отношений – сейчас спросим, – кивнул Кисоньке Сева.

– Сложные у них отношения, – в офисе сообщил председатель правления. – Так-то они муж и жена. Раньше вроде нормально все было, потом ссоры пошли. Полгода назад Петр Маркелович себе квартиру купил, и они разъехались. Но пока не разводятся, у них же банк и сын. Они ж учредители!