Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
И…
И дальше что?
Опять к зеркальцу обратиться? Нет, не вариант.
– Ладно… причины – дело третье. Нам бы понять, ты не видишь будущее, потому, что дар ушел вместе с телом, что плохо, потому что в этом случае видеть будущее будет ведьма.
Как-то корявенько получилось, но как уж есть.
– Или же дар не ушел, но…
– Но?
– Просто видеть нечего.
– Как?
– Скажем… скажем, будущее стало глобально неопределенным, – я призадумалась, правда, не сказать, чтобы надолго. Во-первых, в теории вероятности
Мальчишка прищурился.
– Смотри, раньше все умирали. А теперь вот просто будущего нет.
Прозвучало, правда, не слишком оптимистичненько.
– Вообще-то можно попробовать и проверить, – я поерзала, потому что мысль, пришедшая в голову, была на диво логичной. – Смотри… давай ты попробуешь заглянуть не туда, где далеко, а вот… вот, скажем, в то, что произойдет в ближайшее время. Со мной.
– Ты демоница!
– Это, между прочим, нетолерантно.
– Чего? – удивились и мальчишка, и принцесса. Я же рукой махнула и приказала:
– Пробуй. Настройся.
Она закрыла глаза и наморщилась, старательно так, явно настроенная прозреть немедля.
– Ты… ты булочку уронишь! – воскликнула Теттенике с непонятною радостью. – И еще хвост загорится!
Я поглядела на булочку.
На хвост.
Не буду я ронять. Я… я её съем. И в доказательство, я вцепилась в булочку зубами. Правда, внутри оказалось почему-то не варенье, а что-то до того едкое, что я подавилась.
Закашлялась.
И выронила треклятую булочку. Горечь же расползлась по языку. От нее онемели губы. И язык. И… и хвост сам собой вспыхнул. Не только хвост. Развернулись огненные крылья, и… и огонь пополз по рукам, по коже…
– Этого я уже не видела, – задумчиво произнесла дочь степей.
Или все-таки сын.
Я замычала.
А она подала воду.
– На вот… – и подняв надкушенную булочку, понюхала её. – Ведьмина трава.
Вода заливалась внутрь, но горечь не отступала. И онемение. И… и куда охрана смотрит! Тут меня едва не потравили, а они там за дверью бдят.
– Гадость неимоверная. Если лошадь хоть стебелек съест, то все… случалось, что в дурной год, когда луна высокая, табуны целые травились.
Я не лошадь. Но соглашусь, гадость.
Прислушавшись к себе, я поняла, что, возможно, хорошо, что я не лошадь. Падать и погибать в страшных мучениях не собираюсь. Вот в животе как-то подозрительно урчало.
– У нас, если найдут, что коня нарочно ею потравили, то отравителя свяжут и в степи оставят, – на меня глядели… с сочувствием. – Ты не помрешь?
– Н-не знаю, – просипела я.
Немота проходила.
А ведь… кто? Я поднялась. Ноги подгибались, да и пошатывало слегка. Я выглянула в коридор и поманила ближайшего Легионера.
И остатки булки ему сунула.
– Ведьмина, – горло еще драло, как при хорошей ангине. – Т-трава… кто?
Тот булку взял. Поднес к шлему
Он прижал раскрытую ладонь к груди, а потом указал на комнату.
– Мне там сидеть?
Кивок.
– Ты… выяснишь?
Еще один кивок.
Я вздохнула. Есть перехотелось. И до того не сказать, чтобы вовсе все плохо было. Нет. Кусок в горло очень даже неплохо лез. Раньше. До того, как эта гадость попалась. Но вот совесть все-таки мучила.
Слегка.
– Хорошо… мы тогда…
Я не нашлась, что еще сказать, и вернулась в комнату. А ведь погано. В собственном доме, считай, покоя нет.
– А если человек съест? – спросила я. – Эту траву?
Теттенике задумалась.
– Ну… вроде ничего. Может, животом помается. Или вот еще голова болеть будет.
Стало быть, человека травить ею бессмысленно. Для людей есть много других, куда более подходящих трав.
– А вот против нежити её вешают, – добила Теттенике и прищурилась.
Я села на пол.
Вздохнула.
А что тут… вздыхай или нет, но искать дорогу надо.
Теттенике подняла руку, словно упреждая вопрос. И я послушно промолчала. Потом взяла пирожок… и тоже задумалась. Ладно. Идти надо. Демоница тут высказалась однозначно, да и вся моя суть требует действия. Ричард, конечно, не обрадуется.
Ко всему слово я нарушу.
Но… лучше так, чем тут сидеть. Еще дотравят ненароком.
Если идти, то… то стоит переодеться. И сумки собрать. Еду там. Воду. Что еще в поход берут? Если на неизведанные земли, нечистью кишащие, то оружие надо хоть какое-нибудь.
Какое?
На стенах в Замке много чего висит. Только я пользоваться не очень умею.
– Мы её нашли! – Теттенике подпрыгнула. – Я видела!
– Ага, – только и выдавила я. – Где?
– Не знаю. Этого видно не было. Мы… мы перед камнем стояли каким-то. А потом… потом…
Потом – суп с котом. Хотя имеется у меня одна мыслишка.
– Потом ехали… – выдавила Теттенике, покраснев. – Вдвоем на одном коне.
Так, стоп. Конь туда не пройдет. Ну, в подземелья.
Я вспомнила узкую лестницу, что ввинчивалась в скалу, и кивнула. Точно не пройдет. Если еще лестницу преодолеет – что я, собственно говоря, о конских способностях знаю? – то там, дальше, застрянет. А застрявшую лошадь выковыривать из каменной трубы – так себе занятие.
Значит…
Значит не та дорога?
А какая?
– Что ты еще видела?
– Мало. Ночь ведь. Просто… дорога. И мы ехали. Там за спиной скалы были.
Спокойно, Жора. Дышим глубже.
– За спиной слева или справа?
Теттенике задумалась.
– А Замок? Замок ты видела? И с какого ракурса?
И… и быть может, хоть так получится получить направление. Приблизительное. Если дорога есть, то… то это же дорога, а не махонькая кладовка, которую можно взять и потерять в огромном замке.