Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
Тихо-тихо, потому что тьма, рассыпаясь, множится. А с ней рассыпаются и крысаки. Они застывают, разом позабыв о людях. И садятся. И темные глаза их полны восхищения. В них, в этих выпуклых круглых глазах, видна и тень разума. Но лучше о таком не думать, иначе и вправду недолго сойти с ума.
А Ричард не может позволить себе безумия.
Тьму – может.
И её становится больше… они кружатся, эти крохотные черные пушинки. Кружатся, опускаясь ниже и ниже… и когда касаются шерсти крысаков,
Очень.
Завораживает. И не только их.
Крысаки умирали без звука. Просто раз и рассыпались кучей пепла, а пепел подымался ввысь, оборачиваясь тьмой.
Раз за разом.
– Что это за… – Лассар выдохнул и стиснул меч. И посмотрел… со страхом? Нет, разве может великий Командор бояться? Да и кого? Ричарда? Нелепость какая. – Что это…
Море таяло.
Но не отступало. Наверное, они могли бы. Ведь оставались же крысиные норы. И ходы. И… мало ли. Они ведь как-то выживали.
Столетиями.
А теперь вот…
Когда крысаков не осталось, Ричард протянул руку, и тьма вернулась к нему. Сытая. Довольная. Она… нет, это не убийство. Она лишь взяла то, что когда-то ей принадлежало, а потом было утеряно. Разве это не справедливо?
Справедливо.
Наверное.
– Ты это… – Лассар похлопал по плечу. – В следующий раз, может, не жди, а?
Пепел.
Пепел остался. Правда, стоило сделать шаг, и он осыпался сизой мелкой пылью, а та смешалась с пылью другой и…
Надо идти.
– Ладно. Вперед… тут скоро площадь, а там уже и недалече.
– Помогите! Кто-нибудь… – женский крик ударил по нервам. – Помогите же…
– Стоять! – рявкнул Лассар. – Хрен его знает, что за пакость…
– Это не пакость! – степняк стиснул рукоять сабли. Клинок покрывала мутная зеленоватая жижа, да и сам степняк был изрядно ободран и грязен. – Это моя сестра!
– Хорошо бы…
Хорошо.
Она забралась на остов дерева и сидела, вцепившись обеими руками. А под деревом кружила тварь, из тех, о которых Ричарду только читать доводилась.
Длинное узкое тело.
Чешуя.
Тяжелые жвалы. И тончайшие нити, что поднимались меж чешуек, окружая тварь словно бы коконом. На концах нитей поблескивали капли яда. Капли переливались в солнечном свете. И выглядело это красиво.
– Кыш! – степная принцесса обламывала сухие ветки дерева и кидалась ими в тварь.
Та вздрагивала.
Отползала.
И возвращалась, чтобы, приподнявшись, тронуть ствол дерева тонкими ножками. И тогда раздавался призывный свист, капли яда срывались, растворяясь в воздухе, наполняя его тонким цветочным ароматом.
– Что за…
– Помогите! – увидев людей, Теттенике оживилась. – Я здесь! Я… я здесь!
Она и рукой замахала, словно боясь, что её не
Тварь же развернулась и снова засвистела. Правда, свистела она недолго. Взмах клинка и крупная голова покатилась к корням. Тело еще дернулось раз, другой, и тонкие нити опали, а чешуя побурела.
– Яд могильщика – вещь дорогая, – заметил Лассар, поддев ногой обрубок тела. – Даже в мои времена… собирали его на живца.
– В смысле? – Светозарный подошел к дереву и любезно подал руку, но Теттенике лишь головой мотнула да сильнее вцепилась в дерево.
– Я боюсь…
– Они довольно примитивны. И туповаты. А еще имеют обыкновение впадать в спячку после охоты. Вот и ставили кого… кого-нибудь не очень нужного, но с меткой. Могильщики поглощали плоть, а потом возвращались в норы, – охотно пояснил Лассар и хлопнул по дереву. – Могу стряхнуть.
– Н-не надо!
– А в норах уже охотники яд и собирали…
– А если там не один могильщик?
– Тогда тоже собирали, но уже другие охотники. Может, все-таки… или дерево повалить. А то она там до заката торчать будет. Мало ли, кто вопль слышал.
– Нет! – Теттенике все-таки сумела разжать руки. – Я… я боюсь!
– Чего?
– Упасть!
– А… поймаем, – заверил Командор. – Во всяком случае, постараемся.
– Я… я сама…
Спускалась она весьма ловко, но все-таки упала и как-то так, что Ричард её подхватил. И поставил на землю.
– Вы… вы спасли меня! – тонкие руки вцепились в запястья. – Спасибо… я думала, что умру! Это было так… так ужасно!
– Ты жива, – степняк осторожно коснулся руки. – Тет, ты жива…
– Жива… только чудом…
Она громко всхлипнула и поглядела на Ричарда.
– Но вы пришли за мной!
– Не только, – уточнил Ричард, освобождая руки. – Но я безусловно рад, что мы нашли хотя бы вас. Расскажете, что случилось?
– Я… я не помню, – губы задрожали, а на глаза навернулись слезы. И одна, крупная, поползла по щеке. Почему-то вид её вызвал лишь глухое раздражение. – Я… помню… что-то случилось, но что? И я вот тут… туман. Я долго бродила в тумане. А потом вот… тут… оказалась. Как?
Она всхлипнула и прижалась к брату.
– Ты мне веришь?
Хороший вопрос.
Почему-то перед глазами предстало насмешливое, искаженное ненавистью лицо Анны.
Веришь?
Или нет?
Ответа Ричард не знал.
– Все будет хорошо, – не слишком уверенно произнес степняк. И поглядел на Ричарда. – А… ты больше никого не видела?
– Н-нет… – Теттенике покачала головой. – Но я слышала… кажется… только… не уверена. Там…
И указала куда-то вперед.
У Ричарда дернулся глаз.